Римлянин
Шрифт:
— Это так мило… — растроганно улыбнулась Елизавета Александрина. — Я…
— Дорогая, давай сменим тему, — попросил её Карл Фридрих, положив правую руку ей на плечо. — Чем ты обычно занималась в Версале?
Супружеский трёп продолжался весь завтрак, Таргус же молча жевал кашу.
Сегодня на послеобеденное время у него назначена беседа с тем франком, Антуаном де ля Кондомом, который, похоже, действительно попытался отравить его, так как в бокале Таргуса оказалась ампула с лошадиной дозой мышьяка. Служанка, обслуживавшая торжественный зал, припомнила, как этот франк проходил мимо места Таргуса.
Арнольд уже выехал из Киля и прибудет как раз к обеду.
Таргус узнает всё у этого франка, а затем убьёт его. Не лично, лично он здесь никого ещё не убивал.
Зачем марать руки и одежду, когда есть несколько десятков тысяч надёжных исполнителей?
Примечания:
1 — Cui prodest? (лат.) — Кому выгодно?
Глава XX. Седьмой год
//Курфюршество Шлезвиг, замок Готторп, подземелье, 14 февраля 1736//
— Судя по виду, ты храбрец, ничего не боишься, да? — Таргус посмотрел на дрожащего франка, привязанного к сколоченному слугами замка Готторп Х-образному кресту. — Наверное, нам будет бессмысленно тупыми и ржавыми ножницами отрезать тебе палец за пальцем, сначала на руках, а затем на ногах? Ведь ты стойко перенесёшь всю эту адскую боль и будешь молчать?
В ответ шевалье де ля Кондом проскулил что-то жалобно-просящее и обоссался прямо в красные брюки.
— Хм… — хмыкнул Таргус, поморщившись. — Ладно, мы поняли друг друга. Я хочу знать, кто заказчик этого покушения.
— Н-н-н-н… — промямлил де ля Кондом. — Н-н-н-не знаю… Я не знаю!
— Эх… Хорошо подумай, а то Арнольд очень опечален новостями, что нам не придётся отрезать тебе пальцы тупыми ножницами… — разочарованно вздохнул Таргус.
— Я не знаю его имени! — заорал де ля Кондом. — Я не видел его лица! Но он говорил со шведским или германским акцентом!
— Сколько тебе заплатили? — захотелось Таргусу узнать, во сколько ценят его жизнь.
— Восемь тысяч экю авансом, а остальные двенадцать тысяч по выполнению! — ответил жалобно глядящий на него франк.
— Приятно знать, что меня оценили дороже, чем моего папашу, — усмехнулся Таргус. — Но этого мало. Где сейчас находятся деньги?
— В моём доме в Париже… — ответил франк.
— Ты врёшь мне, — нахмурился Таргус. — Я впечатлён твоей готовностью сотрудничать, но ложь всегда всё портит. Где сейчас находятся деньги?
— В тайнике недалеко от замка, — ответил де ля Кондом.
— Где он находится точно? — Таргус приблизился к франку.
— Близ ручья под деревом с дуплом! — испуганно заорал тот. — Рядом дом пасечника! Я оставил там пометку ножом!
— Готфрид! — заорал Таргус.
В помещение вбежал гренадёр из личной охраны.
— Да, Ваше Светлейшее Высокородие?
— Бери десяток легионеров и езжай к дому пасечника недалеко от замка, — приказал Таргус. — Там будет ручей, возле которого есть дерево с дуплом, там зарыты деньги, пальцами не трогайте, ни в коем случае, это ключевое требование. Привезите в свёрнутом виде сюда. Эй,
франк, деньги ведь в какой-то ткани?— Да, Ваше Светлейшее Высокородие! — заверил его де ля Кондом.
— Выдвигайтесь, — повернулся Таргус к гренадёру. — Увидите кого-то подозрительного, реально подозрительного, тащите его сюда.
— Есть! — шарахнул себя по кирасе гренадёр.
Гренадёр ушёл, а Таргус вернулся к франку.
— Скоро прибудет инспектор из следственного комитета и снимет отпечатки пальцев, — сказал он Арнольду. — Не трогай его до тех пор, понял меня?
Арнольд проворчал что-то недовольно-соглашающееся и с поникшими плечами покинул каземат.
Таргус поднялся наверх, в холл и увидел мило беседующих у камина Карла Фридриха и Елизавету Александрину.
Он уже не первый раз думал над тем, что у местных аристократов большие проблемы с именами. Вокруг все Карлы, Фридрихи, Кристианы, Георги, Елизаветы, Анны и Екатерины.
«То ли дело старая-добрая Грета или Брунхильда…» — усмехнулся Таргус.
Нянечку от него уже удалили, они видятся пару раз в неделю и то зачастую случайно. Также было решено, что репетиторы ему больше не нужны, так как эти занятия с большей частью неполной, а то и неверной учебной информацией, походили на бесполезную трату времени.
— Карл Петер, идём к нам, — позвала его официальная мачеха.
— Ага, — Таргус приблизился к своим «родителям» и ожидающе уставился на них.
— Я узнала, что у тебя совершенно нет друзей! — начала нести бред Елизавета Александрина. — И посчитала нужным пригласить детей местных аристократов!
Таргус был из тех людей, которые не особо нуждаются в компании друзей: друзья бывают полезны, но поддержание многочисленных дружеских отношений всегда отнимало у него много сил. Он не экстраверт, поэтому вполне неплохо себя чувствовал без «дружеского плеча», как сказал бы Арким, его уже очень давно не виденный меч-оруженосец.
— Я очень ценю все ваши усилия, «мама», — начал Таргус. — Но у меня уже есть очень много друзей, поэтому я откажусь от чести проводить время с бесполезными детишками и потрачу его гораздо продуктивнее. Отец?
— Да-а-а, дорогая, не стоит отвлекать Карла Петера от его дел… — неуверенно начал курфюрст.
— Но это никуда не годится! — заявила Елизавета Александрина. — Ребёнок должен расти в окружении сверстников!
— «Папа», можно тебя на пару слов? — потянул Таргус курфюрста за рукав. Они отошли в другой конец помещения. — Решай проблему со своей женой. Пусть не лезет в мои дела.
— Но она же из лучших побуждений… — начал мямлить Карл Фридрих.
— Знаешь, что происходит сейчас в подвале твоего замка? — Таргус сменил тон, добавив в голос стальные нотки. — Там сейчас распят на кресте франк, который попытался отравить меня. Сейчас с ним отработают свою часть инспекторы следственного комитета, а потом за работу возьмётся Арнольд, который кусок за куском освежует его, а мясо и кости следственный комитет «найдёт» в трущобах на окраине Шлезвига. Спишут на криминальные разборки уже не существующих в городе банд. О чём я, твою мать, могу говорить с детьми своего возраста? Разберись со своей женой, чтобы она не лезла в мои дела. Я и так слишком многое сделал, чтобы она здесь оказалась.