Римская сатира

Как иудеи, тебя мы затащим в нашу ватагу!

САТИРА ПЯТАЯ

После того как оставил я стены великого Рима

С ритором Гелиодором, ученейшим мужем из греков,

В бедной гостинице вскоре Ариция нас приютила;

Дальше был — Аппиев форум, весь корабельщиков полный,

Да и плутов корчмарей. Мы свой переезд разделили

На два; но кто не ленив и спешит, те и в день проезжают.

Мы не спешили; дорогой же Аппия ехать покойней.

Здесь, от несвежей и мутной воды повздорив с желудком,

Я поджидал с беспокойством, чтоб спутники кончили ужин.

10 Ночь между тем расстилала уж тень, появлялися звезды.

Слуги с гребцами, гребцы со слугами стали браниться:

«Эй! причаливай здесь!» — «У тебя человек уже триста!

Будет! Полно!» Но пока разочлись и мула привязали,

Час уже целый прошел. Комары мне тут и лягушки

Не дали спать. Да лодочник пьяный с каким-то проезжим

Взапуски петь принялись про своих отдаленных любезных.

Этот заснул, наконец; а тот, зацепив за высокий

Камень свою бечеву, пустил мула попастися,

Сам же на спину лег и спокойно всхрапнул растянувшись.

20 Начинало светать; мы лишь тут догадались, что лодка

С места нейдет. Тут, выскочив, кто-то как бешеный начал

Бить то мула, то хозяина ивовой палкой. Досталось

Их головам и бокам! Наконец, мы насилу-насилу

На берег вышли в четыре часа [26] . Здесь лицо мы и руки

26

...в четыре часа... — считая от восхода солнца, то есть в десятом часу утра.

Чистой, Ферония [27] , влагой твоею омыв и поевши,

Вновь протащились три мили и въехали в Анксур, который

Издали виден, красиво на белых утесах построен.

Здесь Мецената с Кокцеем мы поджидали приезда.

Оба отправлены были они с поручением важным;

30 Оба привыкли друзей примирять, соглашая их пользы.

Зрением слаб, здесь я черным коллирием очи помазал.

Прибыл меж тем Меценат; с ним Кокцей с Капитоном Фонтеем,

27

Ферония — италийская богиня, храм которой был около Анксура.

Мужем во всем совершенным; он был Антонию другом,

Как никто не бывал. Мы охотно оставили Фунды,

Где нас, как претор, встречал Ауфидий [28] Косой. Насмеялись

Вдоволь мы все и претексте его с пурпурной прошивкой

И курильнице, пуще всего, сумасшедшего скриба!

После, усталые, в городе мы отдохнули Мамурров [29] ;

Здесь нам Мурена [30] свой дом предложил, Капитон — угощенье.

28

Ауфидий — служил в Риме простым скрибом (писцом), а затем был назначен префектом в городок Фунды.

29

...в городе... Мамурров... — то есть в Формиях, откуда был родом Мамурра, начальник саперов Юлия Цезаря.

30

Мурена — Лициний Мурена, шурин Мецената.

40 Самый приятнейший день был за этим для нас в Синуэссе,

Ибо тут съехались с нами Вергилий, и Плотий, и Варий,

Чистые души, которым подобных земля не носила

И к которым сильнее меня никто не привязан!

Что за объятия были у нас и что за восторги!

Нет! Покуда я в здравом уме, ничего не сравняю я с другом!

Близ Кампанийского моста потом приютила нас вилла,

Поставщики же нам соль и дрова прислали, как должно.

В Капуе наши мулы сложили поранее ношу:

Стал забавляться игрой Меценат, а я и Вергилий

50 Сну предались, потому что в бросанье мяча упражняться

Вредно и слабому зрению, вредно и слабым желудкам.

А миновавши таверны Кавдия, несколько выше

Мы поднялись, и нас принял Кокцей в прекраснейшей вилле.

Муза! поведай нам кратко теперь, как в битву вступили

Мессий Цицирр [31] и Сармент; открой и о роде обоих!

Мессий свой род знаменитый от осков ведет; а Сармента

31

Цицирр (петух) — один из персонажей италийской комедии ателланы, заимствованной римлянами у осков. Сармент — предположительно — слуга Мецената.

Госпожа — и доныне жива; вот они подвизались!

Начал Сармент: «Ты похож, мне сдается, на дикую лошадь».

Мы засмеялись. А Мессий в ответ: «Соглашаюсь!» И тут же

60 Он головою встряхнул. Тот вскричал: «О, если бы рог твой

Вырезан не был, чего б ты не сделал, когда и увечный

Так ты грозишь!» И подлинно, лоб у него волосатый

С левой лица стороны ужасный рубец безобразит.

Тут, наконец, подтрунив над его кампанийской болезнью [32] ,

32

Кампанийская болезнь — наросты на коже. Здесь — петушиный гребень, украшавший Цицирра.

Начал просить он его проплясать перед нами Циклопа [33] ,

Говоря, что не нужно ему ни котурнов, ни маски.

Много на это Цицирр; и спросил, наконец, посвятил ли

Ларам он цепи свои [34] , потому что хотя он и служит

Скрибом, но право над ним госпожи не уменьшилось этим!

70 Дальше, зачем он сбежал, когда он так мал и тщедушен,

Что довольно и фунта муки для его пропитанья!

33

Циклоп — танец, изображавший циклопа Полифема, влюбленного в нимфу Галатею.

34

...посвятил ли ларам он цепи свои... — то есть перестал ли быть рабом.

Так мы продлили свой ужин и весело кончили вечер.

Прямо оттуда поехали мы в Беневент, где хозяин,

Жаря нам чахлых дроздов, чуть и сам не сгорел от усердья,

Ибо, разлившись по кухне, огонь касался уж крыши.

Все мы, голодные гости и слуги все наши, в испуге

Бросились блюда снимать и тушить принялися. — Отсюда

Видны уж горы Апулии, мне столь знакомые горы!

Сушит горячий их ветер. Никак бы на них мы не влезли,

80 Если бы отдых не взяли на ближней к Тривику вилле;

Но и то не без слез от дыма камина, в котором

Сучья сырые с зелеными листьями вместе горели.

Здесь я обманщицу-девочку прождал, глупец, до полночи;

И, наконец, как лежал на спине, в таком положенье

Я неприметно заснул и во сне насладился любовью.

Двадцать четыре потом мы проехали мили — в повозке,

Чтобы прибыть в городок, которого даже и имя

В стих не вместишь; но узнают его по приметам:

Здесь продается простая вода, но хлеб превосходный,