Роар

Когда она отвела взгляд от группы пьяных мужчин, Кассий уже исчез. Запаниковав, она бросилась бежать, осматривая переулки и боковые улицы на наличие его силуэта. Она заметила, что нечто похожее на чёрный плащ исчезло в темноте за углом, свернув на другую улицу. Она замешкалась. Если вдруг она ошиблась, след остынет.

Поверив своему нутру, Рора ринулась вглубь улицы, испугавшись темноты, которая таилась вокруг неё. Здания становились всё более ветхими, а впереди одинокая фигура шагала дальше по улице. Временами он останавливался, всматривался в здание или заглядывал на другую улицу, а затем продолжал идти. Окрестности становились неприятными, чем глубже они погружались в город — город, который был явно менее чистым и зажиточным, в отличие от той части, которую она всегда видела во время королевских туров.

Улицы пахли какой-то не поддающийся идентификации дрянью, и все дома раскорячились, словно поддерживали друг друга. Наверняка люди в Паване не жили так. Рора незаметно приблизилась к Кассию, чтобы не отстать вновь. Когда он вновь остановился под мерцающим светом качавшегося фонаря, он оглянулся назад и, к счастью, её скрыла тень соседнего здания.

Фонарь скрипел на ветру на тихой улице. Слишком тихой. Было поздно, но тут должны были быть хоть какие-то звуки… людей, ходивших в домах, плачущих детей, лающих собак. Хоть что-то. Свет осветил знакомую жёсткую линию подбородка Кассия, затем он склонил голову и исчез в здании. Рора подобрала мантию, зажав подол в кулаках, и побежала. Резко затормозив под фонарем, она посмотрела на ряд ступенек и заколоченную дверь заброшенного здания. Нахмурившись, она подошла ближе и попробовала пихнуть дверь. Она не поддалась. Прощупав раму на наличие скрытых щеколд, Рора ничего не нашла. Вот только на стене дома прямо рядом с рамой было что-то вырезано в дереве.

Она пробежалась пальцами по бороздкам и проследила путь, в котором они разветвлялись из круга в центре. Это напомнило ей, как вода в ванне начинает кружить, когда вытаскивают пробку. Буря. Она не знала наверняка какого рода — наверное, циклон? Паван был окружён сушей со всех сторон, поэтому она никогда в жизни его не видела, но она видела изображения чудовищных кружащих бестий.

Она снова провела пальцами по резьбе, проследив весь путь до её края. Она предполагала, что натолкнётся на другое здание, поскольку это было очевидно, когда она подняла глаза и увидела, что два здания соприкасаются. Но вместо этого её пальцы отыскали открытое пространство. Она склонилась над краем лестничных перил и увидела небольшую брешь, которая была заколочена, и при мимолетном взгляде создалось впечатление, будто здания соединены. Но брешь оставляла достаточно места внизу, чтобы человек мог прошмыгнуть снизу.

Должно быть, туда он и прошёл. Щель была небольшой, и было так темно, что она не увидела бы её, если бы искала проход. Кассию должно быть трудно пришлось, чтобы пролезть там. Ей стало плохо от нервов, когда она приблизилась к проходу. Но она должна была знать, что находится по ту сторону. Как говорила её мать… лучше зверь, которого ты знаешь.

Она протиснулась сквозь щель. Ей пришлось тащиться боком порядка десяти ступенек, но затем туннель стал шире. В двадцати шагах впереди в темноте мерцало слабое голубое свечение. В желудке забурлило, как беспокойное море, но она продолжила идти вперёд. Жуткая тишина улицы у неё за спиной уступала глухому рёву, который раскрылся в голоса, как только она приблизилась к выходу.

— Ветровые чары! — кто-то прокричал. — Привяжите их к своей бельевой веревке и вы никогда больше не потеряете одежду.

Грубый мужской голос произнёс:

— Огненные смерчи! Редкие и могущественные!

Она выглянула из туннеля, но тут же отпрянула назад. Повсюду были люди, больше сотни, они ходили по узким проходам торговых лотков. На этот раз медленнее, она выглянула и когда не увидела Кассия, она выскользнула из коридора.

Это был рынок, подобно тому, что проводили на открытом воздухе в торговом районе. Но этот рынок был очень далёк от общедоступного. Задние фасады зданий формировали границу рынка, оставив длинную прямоугольную брешь, скрытую от улицы. Наверху была натянута чёрная материя, обеспечивая ещё большую изоляцию. Фонари висели по краям и в глубине проходов. Но внутри них был не огонь. Они светили жутким голубым светом и содержали… небесный огонь — десятки тонких звеньев молнии, которые распадались и растягивались в сторону стекла, подобно корням дерева. Молния была заморожена внутри фонаря.

Фонари были не похожи на канделябр в главном зале, который она так любила. Но она никогда не видела подобную магию шторма вне стен дворца.

— Нужен молниевый фонарь? — сбоку от Роры остановилась пожилая женщина, её кожа была обветренной и тёмной, а голос был мрачным шёпотом. — Гарантированно будет светить в течение года. Купи два и я снижу стоимость.

Рора покачала головой.

— Нет, мне… нет, спасибо.

— Ах, ты похоже симпатичное юное создание. Тогда может ожерелье из небесного огня? У меня есть одно, точно такое же, как было у принцессы, когда она знакомилась с её новым принцем. Чуть меньше, что и говорить.

Женщина подняла цепочку, и на ней были миниатюрные кристаллы, которые разветвлялись, как и на ожерелье, которое носила Рора. Центральный кристалл был окрашен в рубиново-красный цвет, имитируя сердце огненного смерча.

— Нет, спасибо.

— Тогда может нечто более экстравагантное? У меня есть талисман, который защитит тебя от всех типов бурь на всю неделю. Ты можешь отправиться куда угодно, увидеть всё что угодно, и не опасаться, что не сможешь вернуться домой. Или может у тебя есть враг? Может гадкий муж, который бьёт тебя? Вот почему ты закрыла большую часть своего лица? У меня есть как раз нужная вещь! Пудра, сделанная из сердца огненного смерча. Подсыпь её в его еду, и он сгорит изнутри.

— Не надо поджигать людей изнутри, Этель. Она со мной.

Большая мускулистая фигура прижалась к боку Роры, и тяжёлая рука легла ей на плечи. Пожилая женщина распрямилась. Она нахмурилась и плюнула на землю, и когда она заговорила, тон её голоса был выше, менее скрипучим.

— Мог бы и сказать мне об этом, Локи, раньше, чем я потратила своё время.

Рора одеревенела. Кассий. Он нашёл её. Она так отвлеклась на женщину и её товар, что забыла быть настороже. Он потянул её вперёд, и её ноги потащились как грузило. Она не могла достаточно глубоко вдохнуть, и её глаза начали затуманиваться слезами.

Что я натворила? Как я объясню всё это? Что он сделает со мной?

— Пошли, девчушка. Я тебе делаю одолжение, уводя от этой мошенницы. Как минимум могла бы подыграть.

Пошатнувшись, Рора остановилась и резко запрокинула голову. Это был не Кассий. Её капюшон начал спадать назад, она попыталась поймать его, но её движения не успевали за мыслями, и её раненная рука стала негибкой и окоченелой. Холодный воздух ударил по открывшимся щекам, носу, а затем и лбу. Даже с шарфом, укрывавшим её волосы, её можно было узнать. И у неё было подозрение, что это было очень неподходящим местом, где могла бы находиться принцесса.

Падение капюшона замедлилось; он поймал его, а не она. Он был таким высоким, что Роре пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть его. Тёмно-каштановые волнистые волосы, и они были приличной длины, что задевали его плечи.

— Держи капюшон накинутым. Здесь не место для маленьких девочек.

— Я не маленькая девочка! — она резко захлопнула рот, тут же пожалев, что не могла забрать своё заявление обратно.

Не только потому, что оно прозвучало именно так, как сказала бы маленькая девочка, а ещё и потому, что она не смягчила свой голос. Вовсе. И хотя поймал её не Кассий, он был где-то тут. Она прикусила губу от волнения, и взгляд незнакомца на миг опустился на её рот, а потом скользнул по её лицу.

Он по-прежнему держал её капюшон, отведя его достаточно назад, чтобы увидеть её глаза.

— Значит ты не маленькая девочка. Но это не значит, что это место для тебя.

Она не могла поспорить с этим.

— Она назвала тебя Локи.

Он прищурил глаза.

— Да. И что?

— То есть… Принц Локи?

Он так сильно рассмеялся, что отпустил её капюшон. Она поспешила схватить его и потянула вниз, закрыв лицо. У неё не было никаких сомнений, что теперь люди пялились на них. Он резко втянул воздух, и затем, словно не мог сдержаться, снова разразился смехом.