Родина под угрозой
Шрифт:
– А теперь клянись все это исполнять во Имя Отца и Сына и Святого Духа.
Маслова как проорет:
– Тоже Троица, как и у нас. Торжественно клянусь, во имя Отца и Сына и Святого духа!
– Аминь!
– Последние слова они произнесли хором.
В это мгновение загорелся свет, обнаженные Мирабела и Маслова оказалась в райском лесу. Прямо перед ними стоял высокий человек с длинными
– Вы выдержали испытание, сохранив честь и достоинство даже в пучинах преисподней. То, что страшные муки не ожесточили вас, а привели к глубокому покаянию, говорит, что в груди бьются добрые и отважные сердца. Значит, не смотря на все крупные и мелкие грехи, вы достойны, войти в царствие Божье и вкусить плоды вечной жизни. Отныне вы мне сыновья и дочери как Богу и братья и сестры как человеку.
Голоногие Мирабела и Маслова стали на колени, поклонившись Всевышнему Сыну.
– Мы любим тебя Господи всем сердцем, всей душой, всем разумением своим.
Последовал громовой глас:
– Встаньте и больше не грешите!
Девчонки хором ответили:
– Да святиться имя твое!
Прекрасная Мирабела была счастлива, наконец, она обрела покой вместе с Господом, и нет большего счастья, чем служить Христу и быть рядом с ним.
В этот момент перед его глазами все поплыло, изображение рая стало рассыпаться!
Ну что же и девчата вернулись в далеко не самую светлую реальность. А на фронтах пока царит спокойствие. Почему-то Гитлер почти приостановил наступление.
Только окруженную Пензу гитлеровцы стараются взять штурмом. Ведут обстрелы, сыплют тяжелыми снарядами. Используют гаубицы и минометы. Красная армия в самом городе еще держится и упорствует.
Джейн Амстронг сражается на танке "Геринг"-5, новая модернизированная модель. Ее особенность использование больших углов рационального наклона брони, и частично передача идей из серии АГ.
А пушка калибра 88-миллиметров ЭЛ100. Так как более сильно бронированные машины в Красной армии не спешили поступать в серию. И Т-54 почти не производился, а если и поступал, то облегченной модификации, то был сделан выбор в пользу меньше калибра, но с большей скорострельность и запасом снарядов.
Джейн выстрелила по советской пушке, перевернула ее. И прочирикала, скаля зубки:
– Расколем небо и космос!
Грингета хихикнула. Это девушка-крестьянка весьма сексуальна и красива. У нее очень сильные, и мускулистые ноги, и она никогда не обувается. И стреляет чертовски метко. Иногда сама наводчица, иногда стреляет и командир Джейн.
Англичанки, словно охотницы, вышли на большую дорогу. И симпатичные девушки.
Грингета стреляет и произносит:
– Я не люблю тупой расход! И будет новый с матом ход!
И снова советская пушка перевернута. Ловко это проделала крутая девчонка.
Эх, англичанки - что вы затеяли! Ходите себе, стреяете...
А на черта вам эта война?
Грингета перед боем обратилась погадать цыганке. Та усмехнулась, и остроумно заметила:
– Такой крали как ты все же не следует так рьяно кидаться на мужиков!
Грингета, которая, отличалась завидной любвеобильностью, скептически усмехнулась:
– А это почему? Мне нравится!
Цыганка хихикнула и ответила:
– Можешь, подхватить что-то нехорошее!
Грингета весьма уверенно ответила:
– Ко мне венерические заболевания не пристают!
Цыганка хихикнула и ответила:
– Не обязательно речь идет о сифилисе... Могут быть и иные неприятности!
Грингета рыкнула:
– Нас пугать, что с акулами целоваться! Я каждый день жизнью рискую, и что с этого?
Цыганка ответила с ухмылкой:
– Ничего... Долго жить будешь... Но знай любовь зла - полюбишь и козла! И сделаешь его рогатым!
Грингета не стала больше разговаривать, а повернулась и замелькала босыми, слегка пыльными пяточками.
Теперь она снова в бою. А Пенза все еще держится. И откуда у русских столько упрямства? Сопротивляются себе, и упираются...
Грингета даже пропела:
– Русские, русские - непокорная судьба! Но зачем, чтоб быть сильней - вам нужна беда!
И воительница снова стреляет. Ей и самой жалко этих солдатиков. Вот, например, позавчера пытали пленного пионера. Скрутили сзади руки проволокой, и подвесили, вывернув суставы. А потом еще и к босым ногам прикрепили колодку с гирьками.
Разожгли под босыми пятками огонь. И стали поджаривать мальчика. И пионер хрипел, стонал, скрежетал зубами, но молчал. А его жарили, поднесли головню в голой груди. Подмышки подпалили. И вообще мучили жестоко.