Родительское проклятие

Он торговал всем, ничего и никого не стеснялся. Надвигались 90-е годы. Стала процветать коммерция. Кто за что хватался, а у Алика это хорошо получалось, у него этакая жилка. Накопив денег, он купил цветной телевизор, вставил декодер (это, чтобы воспроизводить по телевизору видео). Съездил во Владивосток, купил видеомагнитофон. Открыл видеосалон, печатал дома билеты.

Народ был диким, был готов смотреть всю американскую пошлятину, их сериалы. Мексиканские и бразильские тоже в ход пошли. Люди скопом стали развращаться. Уголовники оказались на почетных местах. Страна превращалась в сумасшедший дом. Милиция работала с уголовниками. Правительство Россию продавала американцам за окорочка и за весь неликвид, который можно было скормить толпе.

Мы перестали ценить все отечественное, качественное и натуральное. Нам подавай химию. Перестали читать русских классиков, перейдя на «Унесенные ветром», где все чужеродное. Мечтаем уехать за границу, мыть там полы, убирать помои. Страшно! Немного отвлеклись.

Приехала Рима. Затишье. Руслан ночует у нас. Но кушает там. Я молчу, особо его не напрягаю своими вопросами. Сын от него не отходит, куда он, туда и сын. Потом, он мне говорит новость.

Оксана, там мама приболела, надо ехать в Азербайджан. Да и Гулю (старшую племянницу) повезу туда.

Мне почему-то стало не по себе.

Ну что же? Надо, так надо.

Я знала, что мое слово никакой силы не имело. Если они это запланировали, значит, так оно и будет.

Она вечно что-то готовила, жарила, пекла. В день отъезда он принес от нее блины фаршированные. Чай попили, поели. Стала собирать его вещи. А у самой такая тяжесть, даже слезы наворачивались. Он пошел с вещами к ним. Сын выбежал из нашей комнаты и, несясь по коридору, кричит:

Папа, папа! – плачет, вцепился в него.

У Руслана ком в горле.

Оксана, я опоздаю, – еле выговорил слова.

Я взяла сына на руки, и мы вернулись к себе. Он так и уснул заплаканный. Мы его ждали долго. Алик приехал месяцев через шесть. Неожиданно. Меня никто не извещал.

Глава 10 – «Начало трудовой карьеры»

Я устроилась работать в детский сад рядом с общежитием. Сначала работала завхозом. Намучалась. Устала от наглых воров, которые нагло расхищали, никого не стесняясь. И все об этом знали, начиная с заведующей и заканчивая медсестрой.

Как они себя вели? Столкнулась опять же с грубостью и матами. Я плохо разбиралась с документами. А с цифрами совсем не дружила. Попросила заведующую перевезти меня на группу. Я еще и недостачу оплатила за нехватку соленых огурцов, да и еще какой-то ерунды. Я прекрасно понимала, что никакой недостачи нет. Повара постарались.

Молча всё выплатила. Детский сад был вневедомственным и относился к МВД. Питание было хорошим. Мы с сыном хотя бы были сытыми. Работала нянечкой. Но частенько заведующая ставила на группу воспитателем. У меня хорошо получалось играть с детьми. Про ателье я и слышать не хотела. До сих пор ничего себе не шью. Это была мамина идея насчет портнихи. Насколько она не чувствовала свою дочь! Ну ладно, что теперь. Батюшка мне сказал:

Вы должны её благодарить, что аборт не сделала.

Ну, вот и на этом спасибо.

Был выходной день, я с сыном гостила у сотрудницы. Нина работала воспитателем в нашем детском саду. Была уж очень несимпатичная. Невысокого роста, с большим животом. Воспитывала одна дочь Машу, хорошенькую, пухленькую девочку. Какое было у Нины преимущество? У нее была своя квартира. Ее мать работала директором магазина. Ну, вот и постаралась для дочери. Квартиру выхлопотала. И хорошо был язык подвешен. Болтала без умолку.

Побыли мы у неё, какие-то подружки постоянно приходили и уходили. Дома было не особо чисто. У меня разболелась голова, и мы с сыном уехали домой. В своей комнате я отдыхала. У нас было чисто и уютно. Но, сами понимаете, я была молодой женщиной, которой хотелось общения с близкими людьми. Но, увы, я их не находила. Единственной подругой была Катя. Мы с ней могли и поболтать, и друг другу пожаловаться на своих мужчин.

Но она любила интересное общение, а это не про меня. В разговорном жанре я тоже не состоялась. Читала много и в детстве, и в подростковом возрасте. Но большую часть информации забывала, да и мудрости особо не было. Стала задумываться, что нужно быть наглой и гордой. Тогда в этом мире можно прожить. Но это выглядело смешно.

Как-то случилось, что подружились мы с Любой – соседкой напротив. Я вам о ней рассказывала. Не понимаю, что они во мне нашли. Ведь я обычная, без образования и хорошего воспитания. А они с высшим образованием и старше меня. Но вот как-то сдружились. Любовь была очень настойчива в отношении со мной. Мы могли подолгу сидеть у меня и о чем-то болтать.

После этих бесед я была как выжатый лимон. А она себя чувствовала прекрасно. Я тогда даже и не догадывалась, в чем дело. Она была белокурой красивой женщиной. Чем-то напоминала мне Анну Вески. Очень и очень хитрой. На рожон особо никогда не лезла, но обиды не прощала. Бедный её муж. Паша был очень умным, он хорошо шел по карьерной лестнице. Его супруге особо и работать не надо было, что она и делала. Муж хорошо зарабатывал. Но что такое, когда красивая молодая жена не работает, у нее куча свободного времени, а ребенок в детском саду?

Да, бедный Паша. Мне даже однажды пришлось её прикрывать. Глупая была. Но в их отношения не лезла, всегда думала, что пусть сами разбираются. Итак, немного опережаю события.

Когда мы с сыном вернулись из гостей моей сотрудницы Нины, то уложив сына спать, я пошла постирать. Стирала каждый вечер понемногу вручную. Машинки не было. Переделав домашние дела, уселась смотреть телевизор. Слышу дверь открылась, заходит Алик. Я как сидела, смотря телевизор, так и осталась смотреть, особо на него не реагируя. Он как-то замешкался от такой реакции. Подошел к сыну, который крепко спал, накрыл его заботливо одеяльцем. Сел напротив меня в кресло. Так мы и смотрели друг на друга. Но уже я чувствовала, что чужие. Тут проснулся сын. Давай ему показывать свои новые игрушки.

Дядь, смотри, какой у меня мячик.

Это что еще такое? Какой я тебе дядя? А ну, папу «мяцала» (на азербайджанском) поцелуй!

Рубик вспомнил его. Поцеловал отца, отчего тот просиял. Что-то я у него давай выспрашивать.

Почему так долго? Что с мамой?

Он толком объяснить не мог. Я понимала, что он врет. И, оказывается, приехал он всего на неделю. Зачем, я так и не поняла. До Нового Года оставалось полторы недели.

Алик, останься хоть на Новый Год, – уговаривала я его.

Нет, не могу.

Ну, нет, так нет. Я стала замечать в нем какие-то изменения. Он подолгу мог сидеть и смотреть на меня. Как-то выпил и стал вести себя совсем неадекватно. В общем, Алик очень изменился за этот небольшой период. Почему-то я даже сама хотела, чтобы он побыстрее уехал. Как-то было не по себе.

Подарил нам цветной телевизор, который остался от видеосалона, и уехал. Новый Год я встречала с Любой и Пашей. Дети наши сдружились. Их сын Леша рос очень плаксивым. Чуть что – крик, слезы. Любовь часто срывалась на детей, да еще такими словами. Попробуй, разбери, где кто прав, а кто виноват. Дети тут же поссорились, и тут же помирились. Конечно, своего ребенка жалко. Но лезть в их отношения себе дороже. Ты можешь невиновного ребенка обидеть своим языком. А для этого, нужно быть очень осторожным. Духовные законы. Может, потом твоему ребенку так прилететь. Бедная соседская девочка! Она на нее такую грязь лила: