Родительское проклятие

Любовь часто заказывала переговоры с мамой и уговаривала вернуться на Сахалин. Зачем? Наверное, скучно жилось. Работу меняла как перчатки, а маленькую дочку оставляла с родней. У Веры, старшей сестры, тем временем, уже было двое детей – мальчик Боря и девочка Катя. Дети родились от разных мужчин и вне брака.

Борис в свои восемь лет уже был на учете в милиции за воровство. Он рос очень дерзким. Екатерина тоже не блистала знаниями. И вот оставалось только Надежде вернуться, в этот… и за собой привезти своих детей. Точка была поставлена – переезжаем. Папу отправили на Сахалин подыскивать обмен, остановился, конечно же, он у татар. И я так думаю, по пьянке нашелся этот обмен.

Четырехэтажная жалкая хрущевка была построена в 50-е годы. Она стояла одна напротив мореходного училища, рядом был только частный сектор. Да и поговаривали, что где-то рядом было японское кладбище. А может и не было?! Сейчас попробуй разбери, а вот домик был аховый. Переехали в этот «рай», когда мне было около пяти лет, а старшему брату восемь.

Мама ужаснулась. Как можно было обменять новую, только что полученную квартиру на «бичевник» в старом доме. Сняв ковер со стены, Надежда ужаснулась от увиденного – огромной трещины на стене после землетрясения.

Надя, ты посмотри, рядом школа, детский сад. Ну что плохого?

Неужели нельзя было найти новый хороший дом?

У супруги было возмущение на пределе, она мужа была готова прибить.

У нас же абсолютно новая была квартира. А ты что, не мог получше найти дом? Пил, наверное, с моими? Кто тебе это жилье посоветовал?

Конечно, пожив в семье татар, Володя каждый день прикладывался к бутылке. Его что-то очень мучило. Такая была тоска на душе, что хотелось заглушить это водкой, забыться.

Первый попавшийся обмен и все. На этом и остановились. Бегать, ходить, смотреть, выбирать? Зачем? Тут и родственники подпевали:

Володя, да хорошая квартира. Мы рядом, на соседней сопке.

Младшей сестре Любе тоже особо бегать, что-то выбирать не хотелось. Хотя Надя и попросила её помогать супругу с обменом. Что первое подвернулось, то и решили «Берем!».

Глава 5 – «И снова Сахалин»

Ну что? Дело уже сделано! Родители стали обустраиваться на новом месте. Я смутно помню переезд на остров. Но первые ощущения от этой квартиры я хорошо запомнила. Ночами плохо спалось, ощущался какой-то страх. Однажды ночью я проснулась от ужаса, что у меня во рту иголки, я стала кричать, мама подскочила, понять не может. А я ей кричу, плача и открывая рот:

У меня иголки во рту!

Она не могла понять.

Какие иголки? Открой рот!

Еле меня успокоила.

Часто к нам стала захаживать соседка с нижнего этажа. Она все говорила, что у нас протекает труба и у нее на потолке следы. Папа ничего не понимал. Он осматривал трубу, но никакого подтека не видел. Тогда она стала проситься самой зайти посмотреть, и это было не однажды. Мама со своим несдержанным характером однажды выставила её и запретила к нам заходить.

Это была украинская семья. Впоследствии между нашими семьями начались скандалы. Они были вечно чем-то недовольны. То дети сильно бегают и шумят, то вода к ним подтекает. Это был какой-то ужас.

Немного об этой семье. Муж с женой – Тамара и Артем Лысенко. Их сыновья – Иван (старший) и Федор (младший). Тамара была полной, невысокого роста, с коротко стриженными и кучерявыми волосами. По характеру не очень добрая. Если я шла домой по лестничной клетке, а она шла позади, то постоянно что-то шептала мне в спину. Настолько это было неприятно! Я даже не понимала, что она говорила. Однажды пожаловалась по неосторожности маме. Что тут было – и ругань, и маты.

Ее муж Артем был тоже невысокого роста и худощавый. Особо неразговорчивый. Старший сын Иван был заносчив. Женившись на соседке Ольге, они быстро съехали. Получили квартиру от чиновничьих структур, где работал супруг. А Федор был добрым малым, очень увлекался игрой в футбол.

Как-то утром, проснувшись, я стала четко ощущать, как будто это не я, со мной что-то стало происходить. Начинала врать, раздражаться, устраивала истерики. Через стенку жила семейная пара – Татьяна и Виктор. Женщину мы все звали Татьяной Андреевной. Она вела драматический кружок, была грамотным и талантливым человеком. Дядя Витя был геологом. Очень интересная семейная пара.

Я так понимаю, что они на Сахалине оказались по распределению по окончании ВУЗа. Он был около двух метров росту, частенько выпивал. Бывало, и до дома еле доползал. При этом был очень талантливым, много писал, печатался в местной газете. Татьяна Андреевна, наоборот, была ростом не выше полутора метров. Энергичная, любила ходить за грибами и ягодами. Принимала у себя подростков, которые решили свою жизнь связать с театром, помогала им готовиться к турам. На тот момент у них было две дочери – Эля и Диана. Хорошие добрые девочки, мои ровесницы. Я часто у них проводила время.

Нам было по лет семь. Эля угостила меня ластиком жвачки. Тогда это был большой дефицит. Жевательные резинки привозились из Японии, а девчонки собирали фантики. Пожевать резинку было верхом удовольствия. Она случайно сказала, в каком шкафу лежали эти удивительные сладости. И что вы думаете? Я их потихоньку стала таскать домой. Даже никуда не прятала, а просто складывала в ящик письменного стола. Носила в школу, угощала учительницу, подружек. Придумала какую-то историю, как они ко мне попали. Я начинала врать.

Конечно, Татьяна Андреевна обнаружила пропажу. Мама обнаружила жвачку в моем письменном столе. Она меня ругала, что-то поучительно говорила. Поверьте, я сама ничего не понимала, что со мной происходит. А старший брат Слава начал лунатить. Мама встает ночью, а он посреди комнаты, накрывшись простыней, спит. Она тихонько его отвела в детскую и уложила. Он так и не понял, что это было. В общем, интересные стали происходить истории, не только с нами, но и с соседями.

Диана, дочка Татьяны Андреевны, в шесть лет начала очень странно себя вести, приставая к парням. Мы все смеялись и показывали на нее пальцем. Ее мать быстро сообразила, в чем дело, и повезла дочь к своей маме (бабушке Дианы) в Николаев. Они тоже были украинцами и верующими, хотя это и не афишировали. С Николаева Диана вернулась совсем другим ребенком. С крестиком на шее. Я хорошо помню ее после приезда оттуда. Когда она пришла ко мне в гости, то я стала прыгать, бегать и громко говорить. Она мне четко ответила, что это недопустимо. Я как-то сразу обмякла. Что происходило с нами? Детали этого дома стыдно даже описывать. Хорошие мужчины спивались, бабушки были ужасно злыми, а про детей и вовсе лучше не рассказывать.

С мамой у меня отношения как-то не складывались. Я была маленькой, талантливой девочкой, хорошо пела, танцевала, стихи красиво рассказывала, очень увлекалась книгами. Но поговорить на эти темы я в своей семье не могла.

Малограмотная мать считала все мои увлечения несерьезным занятием. Говорила, что в жизни это не пригодится. А я мечтала стать актрисой. Ну, сами понимаете, мечтать не вредно. Жила в фантазиях. Потом я узнала, что такое жить в фантазиях, и кто их тебе подкидывает. Она часто была чем-то недовольна, ругала отца за дело и без дела, нас с братом выгоняла из дома. Если кто в чем-то провинился, то брат быстро с повинной шел домой и выполнял все ее поручения. А я сидела допоздна на улице, пока семья не позовет.

Не получив эту квартиру и не особо зарабатывая денег, она считала, что все это принадлежит ей. Отец смиренно каждый месяц приносил домой зарплату, отдавая все до копейки. И его поджидала такая же как нас с братом участь. Мать и его часто выгоняла из его же дома. Я плакала. Когда отец возвращался домой, очень радовалась, как могут это делать только маленькие дети.

Вот пришел твой папаня, хватит ныть.

Ну, поплачь, поплачь, меньше пописаешь, – говорила мама.

Иногда такие оскорбления летели на мою маленькую голову, что слышать было тяжело.