Родные люди (почти библейская история)

32

Пашка теперь все дни напролет пропадал на квартире у Вадика. Родителям сейчас было не до него, проблемы с отцовским бизнесом и кредитами поглотили все их внимание. Университет его, по-прежнему интересовал мало. Точнее, Пашка искренне надеялся, что раз родаки проплатили два семестра вперед, то его, уж как-нибудь, не выпрут снова. Да и если выпрут, откровенно говоря, он бы не сильно расстроился. Гораздо больше его огорчало отсутствие карманных денег и все возраставший долг перед Вадиком. Того, с каждым разом все сложнее становилось уговаривать дать ему дозу в долг. Это было ужасно унизительно для Пашки – каждый раз умолять приятеля и обещать, что уже совсем скоро деньги он отдаст, отдаст все до копеечки... Противно было смотреть, как Вадик ломается и, брезгливо глядя на него, наконец доставал из кармана вожделенный пакетик. «Тысяча плюсом» - говорил, обыкновенно Вадик после этого, доставал засаленный блокнот и отмечал там что-то огрызком карандаша. Где-то месяц назад, в те блаженные времена, когда Пашка еще мог расплатиться с ним со своих сбережений, Вадик предложил ему попробовать что-то более серьезное, чем те порошочки, что тот пил раньше. Как-то раз, когда после очередной дозы так и не наступило долгожданное облегчение, приятель хитро посмотрел в его сторону и голосом змея искусителя поинтересовался:

– Что, не торкает?

– Вадя, ...ка ты последняя, все прекрасно видишь, а спрашиваешь! – Пашка был невероятно зол на Вадика в такие моменты. Тварь он. Подсадил на порошочки, видит, как ему плохо и издевается. Иногда, где-то в самой глубине сознания, у Пашки проскальзывала мысль убить Вадика, но останавливало то, что тогда никакой дозы он больше не увидит...

– А у меня есть то, что торкнет... – вкрадчивым голосом протянул Вадик.

– Что это? – мгновенно загорелись глаза у Пашки. При мысли о том, что кайф от первой дозы повториться снова, он судорожно сглотнул сухую слюну и жадно уставился на приятеля.

– Фен. Просто фен – почти пропел тот. – Почти то же самое, только намного сильнее кайф.

– Дай попробовать! – судорожно выдохнул Пашка и облизал потрескавшиеся губы

– «Дай» у телки попросишь... – хрипло рассмеялся Вадик. – А у меня- «продай».

– Сколько? – тут же выпалил Пашка и закусил в нетерпении губу.

– Штука за пакетик – помахал порошочком у него перед носом приятель. – Что, жмешь? Ну и не надо... – заметил он Пашкино замешательство.

– А давай! – решился тот...

С тех пор Пашка почти непрерывно находился под кайфом. Родители ничего не замечали, с утра и до ночи занятые мыслью, где достать денег для погашения кредитов и покрытия убытков. Однако его собственные средства быстро растаяли, а карманных теперь ему не выдавали. Так что уже три недели Пашка «отоваривался» у Вадика в долг. Долг рос в арифметической прогрессии, и ему нужно было отдать уже двадцать тысяч. Пашка все ждал, что дела у родителей выровняются, но тщетно. Так что в один прекрасный день Вадик, уставший слушать нытье, объявил ему, что еще неделю он будет ссуживать порошочки под двойную цену, и если тот не найдет денег через семь дней, прикроет эту богадельню.

– Суди сам, Пашенька- втолковывал он кайфовавшему в тот момент приятелю. – Мне эти пакетики тоже не с неба падают. Опасно это-таким торговать. Я тут своей шкурой рискую не для того, чтобы товар бесплатно раздавать.

– Я найду, будь уверен – кивал Пашка, мало задумываясь над тем, где же он достанет денег. Однако в редкие минуты просветления он все же лихорадочно ломал голову, чем станет расплачиваться...

Так что для него стало неприятным сюрпризом, когда однажды вечером родители, наконец, изволили обратить на него внимание и объявили, что собираются отдать Антону часть бабушкиной квартиры, что ранее была обещана ему, в обмен на 350 тысяч. До некоторых пор он слушал молча, но услышав о деньгах, вызверился:

– 350 тысяч? Да вы что? Это ж намного меньше реальной стоимости!

– Павел, мы сейчас не в том положении, чтобы выбирать! –повысил голос отец. – Ты выучишься, станешь работать... К тому времени наш бизнес выровняется. Не будет тебе нужды в той квартире. Мы отдадим ее брату и точка.

– Ну а меня-то вы зачем спрашиваете тогда? – огрызнулся Пашка. Ему было жутко обидно, что за его, Пашки счет, родители пытаются решить проблемы, которые заимели по собственной глупости. Кроме того, действие очередной дозы стало заканчиваться и на него стали накатывать знакомые удушливые приступы злости.

– Ты как с родителями разговариваешь?! – рявкнул Леша, выведенный из себя таким безобразным поведением. Вера только вздохнула.

– Сынок, ты там прописан, и для того, чтобы продать часть квартиры нужно твое согласие. – мягко сказала она.

– А если я не согласен? – капризно выпятил губу Пашка. С ума сойти! У него нет ни сбережений, ни карманных денег, а родители теперь еще и хотят продать долю квартиры за которую можно было бы выручить гораздо больше... И давят на него. Стоп! Гораздо больше денег... Отец говорил, брат неплохо устроился и имеет классную зарплату...

– Тогда я заставлю тебя согласиться!-рыкнул Алексей, но Пашка только рукой махнул:

– Заставляй! – с этими словами он хлопнул дверью своей комнаты.

– Ты у меня еще попляшешь, подлец! – крикнул Алексей и обернулся к побледневшей Вере.

– Какое чудовище ты, все-таки, воспитала, жена! – дрожащим от бешенства голосом проговорил он

– Я?! – задохнулась Вера. – Позволь тебе напомнить...

– Ладно-ладно... – сил ссориться еще и с женой у него не было, так что Леша предпочел спустить все на тормозах. – Но ты сегодня же позвонишь Антону и скажешь о квартире...

Однако в тот вечер Вера Антону так и не дозвонилась. Он перезвонил сам, на следующий день, и не без удивления, услышал о решении родителей. Попытался было слабо протестовать, так как почувствовал, будто наживается на родительском горе... Однако Вера сказала, что это было решение отца и оно не обсуждается.

После разговора Антон еще долго бродил по квартире в растерянности, пока, наконец, его взгляд не упал на Анину записку, что еще висела на холодильнике. «А может, оно и к лучшему?»-подумалось вдруг ему. «Родители отдадут нам квартиру в полное владение и мы заживем, наконец, спокойно. Я скажу Ане, что помог не безвозмездно, выпрошу прощения, они с Яночкой вернутся...»- и впервые за минувшие сутки у него появилась робкая надежда, что все обойдется.

Но, сюрпризы на этом не закончились. После обеда в дверь позвонили. Антоха, вдруг вообразивший, что это вернулась Аня, опрометью бросился открывать, распахнул дверь и обнаружил на пороге свою почти точную копию 17 лет от роду.

– Пашка? – потрясенно выдохнул он, разглядывая брата, будто в зеркало смотрелся. Те же карие чуть раскосые глаза, тот же прямой нос... Только губы тоньше, да подбородок не такой острый.

– Ну привет, брателло! – усмехнулся тот, глядя на него блестящими нездоровыми глазами. Войти позволишь?

– Конечно! – посторонился Тоха, продолжая во все глаза глядеть на Пашку. Так и не оправился от удивления.

– Что смотришь? Выгляжу не очень? – усмехнулся Пашка. – Ну так ты тоже, знаешь, ли, не фонтан...

– Думаю, чем обязан – Тоха скрестил руки на груди и вопросительно уставился на брата.

– Не обязан, но должен, брателло, должен – убежденно кивнул он. – Я слышал, родители собираются отдать тебе свою долю этой хаты за 350 тысяч?