Рок-4 Дорога в Эсхатон

– Ох, получишь ты от меня....

В это время показался Рукагин, он забежал в сторожку и почти сразу выбежал, прихватив еды, бутыль с водой и одеяло.

– Рукагин!
– удивился Проквуст, ты куда?

– Гора, я с Вороном переночую, так надёжней! Очень уж он по своему хозяину тоскует, уйдёт ещё.

Бывший жрец юркнул в тропу между скалами. Они остались вдвоём.

– Вот видишь, сын, как рок распоряжается?

– Будто специально всех по своим местам расставил.

– Ну, так как, будем обижаться?

– Нет, пап, ты прав, переборщил я.

– Вот и славно!
– заулыбался Георг.

– Пап, я есть хочу.

– Обязательно закатим свой персональный пир, только давай сначала смоем эту гадость со скалы. А потом костёр запалим, чайку согреем. Годится?

– Годится!

– Пошли за водой!

*****

Вечер выдался необыкновенным. Россыпь звезд на безоблачном небе, яркие отсветы пира в далеком ельнике и собственный костёр в сочетании с плотным ужином и горячим чаем. Отец с сыном сидели на срезанном языке скалы почти в центре вселенной и разговаривали. Чем не космическое событие?

– Да уж, вот это приключение! Пап, а ты теперь сможешь летать, как твой друг, Бенни Адамс?

– Как он, вряд ли, но быстро передвигаться, да. Я наконец-то нащупал то тонкое состояние души и тела, когда возникает левитация. Экстремальная ситуация помогла. Наверное, у реки я смог бы отбиться от целой своры нагов и спокойно уйти, но принести то, не знаю что, уже не удалось бы. Вот и пришлось напрягаться, особо не рассуждая, а просто делая. Ты запомни, сынок, обладателю дара иногда вредно слишком долго рассуждать, надо внимательно слушать то, что у тебя внутри.

– Я запомню, - кивнул Артём.
– Пап, а почему Ведагор сказал, что князю не до пира сегодня будет?

– Это, сынок, отдельный разговор.

– Ну, давай, расскажи!

– Да я и сам толком не понимаю. Короче, так как мы с тобой знаем ирийский язык, то считаемся посланниками святого Барея и, следовательно, главными в их княжеском роде. Через три дня, как сказал Ведагор, они нам с тобой клятву верности давать будут.

– Чего?
– у сына от изумления челюсть отвисла.

– Что слышал, сынок. Я и сам чуть челюсть не потерял, - он протянул руку к подбородку Артёма и тронул его снизу. Тот закрыл рот и заулыбался.

– А что, клёво! Князь Артём, пожалуйте, не хотите ли, пресветлый... Красота!

– Артём! Ты что, серьёзно?!

– Да, нет, пап, не волнуйся, это я так, прикалываюсь.

– Ну, и сленг у тебя, - поморщился Проквуст, - явно не княжеский.

– У нас все так в школе разговаривают, - Артём развёл руками, - поневоле привыкнешь. Но, - он улыбнулся, - если я стану князем, то буду говорить только умно и правильно.

– Ага, как же, так я тебе и поверил.

Они посмеялись, потом помолчали, глядя на костёр. Артём взглянул на отца, тот ему кивнул и ободряюще кивнул.

– Не бойся, сын, я рядом!

– Хорошо, тогда слушай, - Артём закрыл глаза и начал говорить.
– Знаешь, я не сразу пробился внутрь. Сначала под моими руками словно бы толстая мутная плёнка оказалась, надавишь, промнётся, потом на место встанет. Тогда я её стал мысленно поглаживать, словно бы протирая, муть скоро исчезла и я увидел под ней калейдоскоп в чёрно-белых тонах. Думаю, наги дальтоники. Для сравнения, когда я заглядываю в человека, то как бы подслушиваю его мысли, они идут потоком, иногда ровно, иногда скачками, беспорядочно. Мои глаза видят строчки из слов, а мои уши слышат беспрерывный голос этих мыслей, я даже могу вклиниваться в этот поток, подправляя в нём что-то или добавляя. Если делать это аккуратно, человек не заметит вмешательства и мои желания станут его желаниями.

– Сынок, ты страшный человек!

– Для тебя нет отец, - Артём открыл глаза, - пару лет назад, когда я вовсю проводил мелкие эксперименты над своими школьными товарищами и учителями, я попытался влезть в твою голову. Так вот, она словно стекло, в котором отражаюсь только я сам и полная тишина вокруг.

– Очень образно. А в мамину голову залезал?!

– Никогда! Я знал, что это нетрудно, поэтому даже думать себе об этом запретил.

– Молодец, я тобой горжусь!

– Спасибо, - Артём виновато улыбнулся.
– Может быть, я зря тебе всё это говорю?

– Ну, уже сказал, поэтому гони сомнения. Ты что думаешь, я тебя любить меньше стану?

– Нет, просто...

– Артём! Мы с тобой не просто человеки, а носители даров! Ты поступил правильно, ясно?!

– Ясно! Я дальше, хорошо?
– Проквуст кивнул и Артём продолжил рассказ.
– В отличие от человека, у нага под плёнкой бежали потоки картинок. Издали они выглядели как осколочки калейдоскопа, а вблизи - картинки. Мне пришлось мысленно приложить лицо на эту плёнку, чтобы мои глаза смогли войти внутрь. И когда я это сделал, то она раздалась в стороны и я провалился вниз. Вокруг меня беззвучно скользили туманные образы, некоторые из которых я узнавал, например рыба проплыла, убегающий человек, потом кровь, вытекающая из поверженного человеческого тела. Всё в сероватых тонах и как-то отстранённо, я не ощущал отвращения или сопереживания, просто принимал, как есть. Это я так рассказываю долго, а на самом деле все эти впечатления пролетели одним мигом. Мне стало даже страшно, я ничего не понимал! И тогда и раскинул в стороны руки и все эти картинки посыпались в разные стороны, а потом остановились и я понял, что мне нечего бояться, так как в любой момент я могу всё здесь уничтожить. Это позволило мне успокоиться и подумать. То, что наги телепаты, это было ясно, то, что они мыслят не по-человечески - это было очевидно, оставалось найти способ всё это понять. Мне пришло в голову найти их центр общения между собой. Я подумал именно об этом, и вокруг всё закружилось, словно в урагане, одни картинки уносились вверх, уступая место другим. Довольно быстро всё остановилось, и я оказался в том же месте, ничего не поменялось, вокруг всё те же смутные образы! Я начал нервничать, неужели наги, по твоему рассказу не очень умные создания, настолько чужды человеческому разуму?! В этой мысли я вдруг ощутил зацепку. Я принялся повторять эту фразу раз за разом. Пока до меня не дошло: ключ в соприкосновении нагов и мира людей, они же тысячи лет уже рядом друг с другом! Слова! Наги должны были изучить некоторые слова, сопоставить их со своими картинками! Я ярко представил себе образ говорящего человека, вокруг опять всё закружилось и я попал в большое пространство, в котором, наконец-то, услышал звуки! Это были человеческие слова на праславянском языке, чаще всего искажённые, но я постепенно научился их определять, тем более что параллельно со звуками возникали соответствующие ему картинки. Запас слов был невелик, но я так обрадовался! Я принялся снова и снова прогонять их через себя, заставляя оседать или оставлять след, не знаю, как сказать. Самое сложное было усвоить, почему на одно слово иногда появляются разные картинки. Как оказалось, всё завязано на эмоциональной окраске не только человека, но и самого нага. Так как наги испытывали весьма ограниченный набор эмоций по отношению к человеку, типа: злость, бой, преследование, радость убийства и поедания, изредка страх, то мне удалось найти во всём этом закономерность. Поняв, что здесь изучать мне нечего, я вновь переместился в их центр общения и начал понимать! Помогла природная тупость нагов, они, так сказать, беседуют между собой на очень простые темы, поэтому, когда я запустил процесс перемещения картинок, то я стал понимать отдельные фрагменты! Это была победа. Я принялся вкладывать в понятные мне смыслы новые картинки и смотреть, как смыслы меняются и при этом не думать как человек, словами, а просто смотреть. Постепенно я стал понимать, как и о чём мыслит наг.

– Артём, наверное, это вполне примитивные мысли?

– Более чем, я даже подумал, что зря тратил столько сил, чтобы овладеть их мышлением. Вся их жизнь - это звериные инстинкты, я вообще сначала не понял, зачем им разум и как он мог у них возникнуть.

– Подожди, сынок, ты хочешь сказать, что нагам разум ни к чему?

– Судя по их образу жизни - он им не нужен.

– Поподробнее.

– Когда нагам голодно, они впадают в длительный анабиоз, предварительно схоронившись в тёмных и влажных пещерах. Смысл их существования - это нажраться.

– Прости, не понял?!
– Проквуст изумлённо уставился на сына.
– Наги живут ради еды?!

– Ну, пап, это слишком примитивно, но в целом правильно. Суть в том, что наги существа однополые и размножаются странным образом: две любые особи откладывают икру где-то в норе, главное, чтобы было влажно и темно, и перемешивают её языками.

– Господи, - не удержался Георг, - во сне такого не придумаешь!

– Пап, у них нет ни любви, ни соперничества, лишь гонка за наслаждением. А наслаждение они получают только в двух случаях, когда нажираются до отвала и автоматически включается образование икры, и когда одновременно с партнёром перемешивают икру языками. Предполагаю, что при этом в икру попадают какие-то ферменты слюны, запуская процесс зарождения новой особи. Икра после перемешивания сверху покрывается плотной коркой, в которой развивается только один эмбрион.

– Долго?

– Девяносто дней. Потом детёныш вылупляется и ищет себе пищу. У них есть жабры, поэтому они любят стоячие пруды и болота, там много разной и доступной органики.

– А жабры остаются?

– Да, пап, остаются, только недоразвитые, они не позволяют жить в воде длительно.

– Долго зверёныши их растут?

– Растут очень быстро, через три месяца достигают размеров взрослой особи.

– Ничего себе! И сразу готовы откладывать икру?!

– Нет, икру - примерно через пять лет.