Рок, туше и белая ворона

– А теперь посмотрите на меня, очень внимательно посмотрите, и задайте себе главный вопрос: а утрирую ли я?

* * *

Коридоры, пропитанные холодным горьким больничным запахом. Светлые стены, ледяные, одинокие, исчезающие в сплошном белом зареве, сквозь призму моего искаженного сверхчувствительного восприятия. Пытаясь переварить результаты, привалившись к стене спиной, в энергетически подавляющем коридоре, я даже не слышала музыки из наушников сквозь белый шум в голове. Мою спину, обжигала окрашенная в светло салатовый цвет стена, плавя мои мозги не упуская ни единого нейрона на своём пути. Одна истинна брошенная в меня с убойной силой в 3500 кДж, абсолютно уничтожила веру в свои силы. Я не знаю… я просто не представляю, как теперь сделать хоть что-нибудь правильно. Такое ощущение, что ход моих мыслей все замедляется и замедляется, пока в конце концов не дошёл до состояния совершенного ступора. Эта мёртвая точка, чёртова пуля, что преследует меня ощущением полной, отчаянной беспомощности от всего этого. Можно сколько угодно говорить, что это, мол, временное явление, оно пройдет и мне станет лучше, но конечно же, никто не имеет ни малейшего представления о том, как я чувствую, что чувствую. В голове замедленным волчком закрутилась мысль: что если я не могу нормально чувствовать, двигаться, думать так, зачем же тогда все это нужно?

И вот - вот она, разверзлась пропасть. Как в ней не пропасть? Что будет если прыгнуть? Можешь упасть. А можешь и взлететь. И ты либо ломаешься, и делаешь шаг в обрыв сразу, либо отшатываешься срываясь, отсылая всё к чёрту.

Вот и исписана моя тетрадь. Сценарий драмы утвержден. Я след в след иду по пятам своей матери. Своей шизофренички матери. Теперь, когда же, чёрт подери, эти стены станут моим домом, лишь вопрос времени. Меня просто разносило на миллиарды нано частиц, в собственном вакууме. Но я стоически молчала. Я практически железной рукой удерживала непреодолимое желание закричать, зарыдать, разрушить к чёрту эти стены. Очертя новые границы, раскромсав руки в кровь, бить по стёклам. Но уже поздно. Априори поздно. Зачем же тогда всё это было? Я потеряла ощущения осязаемости мира вокруг себя. Черты всех границ, вообразимых и нет. Их нет…

Я так разбилась об эти стены, так потеряна. Как мне быть, как мне жить с этим?

Хаос, страх, боль, вопросы, бесконечные, непрерывные…

Нахер это всё!

Сорвавшись с места, я умчалась быстрым решительным шагом, прочь из здания частного психоневрологического центра. Умчалась из места, рискующее в ближайшем будущем стать моим последним пристанищем. Так, раз уж будущее приобрело очертания для меня, и жизнь так коротка? Стоит ли перечить судьбе? Кто я мать твою вообще такая, чтобы пытаться переломить роковой фатум, а? Да никто! Так, мелкая пылинка на карте миров, по неволе замешанная в жестокие игры Богов. И это мой вызов Богам, всей долбанной иллюзии выбора, мой последний каприз!

Скользнув за руль GT, врубила на всю громкость стерео систему, и с визгом шин о мокрый асфальт, сорвалась с места. Выжав газ в пол, стиснула руль с непомерной силой, гарцуя по мокрой дороге, еле ощущая скользящее сцепление, лавируя, и безжалостно ложа стеклу спидометра, уходя в мерцающую точку по проспекту, со скоростью за две сотни километров.

Восхитительно.

Кажется я дышу.

Взяв телефон с приборной панели набрала Тёме.

– Да?
– ответил он спустя пару гудков.

– Привет Тём. Где ты?
– спросила я, перекрикивая Ashlee Simpson, со своим «La-La-La», из колонок.

– Привет. Собираюсь на берег, к лодочной станции. Что с настроением?

Ага? Пляжная вечеринка в начале октября? Хм. Идиотизм.

– Сдохло. Буду через полчаса, хоронить будем.

Не дожидаясь ответа сбросила вызов, и отложив смартфон, перестроилась в крайний ряд. Прикупив себе по пути пару атрибутов, расплачиваясь наличными, вскрыла один, и повернула ключи в зажигании. Вернувшись на дорогу, жадно впилась в янтарный древесный напиток. Виски обжог, горло, опаляя внутренности. Со следующим глотком, сознание взорвалось ярким фейерверком, кристаллизируя мир вокруг. Колонки стерео на всю мощь прожигали треком Amatory - «Другие», насквозь, шальной пулей навылет. На приборной панели завибрировал телефон. Взглянула на дисплей. Гордеев…

Гордеев? Хм. Ну, раз уж я нарушила все правила, и мне гореть в аду…

– Доброго времени суток, Гордеев!
– ответила я жаля ядом.

– Где тебя чёрт подери, носило весь день?!
– заорал он в трубку, разъяренный как чёртов демон. Кажется я немного счастлива. Я перевела вызов на громкую связь в салоне, и пристукнула по рулю, довольно ухмыляясь.

– Я тоже помереть как рада тебя слышать!

– Где ты была? И за каким тебе мобильник, я не понимаю, если ты его не слышишь ничерта?

Да, неужели?

– Гордеев, ты меня утомляешь, - пробормотала я скучающе, сея дым в салоне, - Я хочу напиться, накатать записку и застрелиться к чёртовой матери, так что досчитай до ста и подумай, стоит ли продолжать!

– Ты не пробовала, хотя бы предупреждать кого-нибудь, куда пропадаешь?
– поинтересовался он сквозь зубы.

Он, думает я шучу? А, я шучу?

– Нет, не пробовала, - бросила я зло, делая жаркий глоток виски.
– И какое тебе вообще дело?
– рассмеялась я, издевательски, - Хватит совать свой нос не в своё дело, ашкий!

– Остановись, и подумай, очень хорошо подумай, какого хрена ты на меня нападаешь?
– проговорил он сдержанно, - За то, что я заставил тебя сделать то, что сама ты сделать не решалась? Или за то, что я решил удостовериться, что всё с тобой в порядке? Так, что же является твоей проблемой?

– О, ну вообще зашибись!
– пристукнула я по рулю, - Сначала ты кроешь меня матом по-цыгански, давай теперь ты будешь говорить со мной как доктор с пациентом! А что? Может моему отцу стоит платить тебе а не моему психоаналитику? У меня были дела. Я их завершила, и как видишь они не предусматривали бритвы, ножи, таблетки, веревки и оружие! Всё? Я утолила твоё любопытство?

– Что?!
– взревел он оглушая меня, - Ты ведь и понятия не имеешь, что я сказал.
– заявил он серьёзно.

О, серьёзно?

– Не сложно догадаться.

Он долго молчал. Я уже хотела скинуть долбанный вызов, выворачивая руль, в сторону междугородней трассы, включила дальний свет.

– Где ты?
– спросил он вздохнув. Я многозначительно присвистнула.

– Ну ничего себе! Рафаэль-Чёртов-Диктатор-Гордеев, капитулирует под белым флагом!
– потешалась я с сарказмом, - Так, где мой календарь? Обведу сегодняшний день красной ручкой!

Он грубо выругался, по звуку явно отдаляя телефон от себя. Разобьёт? Нет?

– Просто скажи мне, где ты сейчас, - прошипел он тяжело дыша.

– Что, на грани?
– бросила я с вызовом, - А я вот уже там! Вчера, сегодня завтра и всегда! Добро пожаловать на маскарад! Как ощущения?

– Это, что, так принципиально для тебя?
– спросил он, - Прямо сейчас?

Я утратила нить понимания.

– Принципиально, что?
– переспросила я, напрягаясь как под пулями.

– То, что я наговорил тебе вчера на репетиции.

О, ну вообще-то не очень.

– Да, мне вообще индифферентно, что ты там наговорил, - усмехнулась я язвительно,- Твой электорат меня не интересует.

Я услышала глубокий вздох на том конце провода, содрагнувший мне нутро, обжигая сознание.

– Ты снова часто моргаешь.

Чёрт! Я аж завертелась, полностью ожидая, увидеть его где-то поблизости.

– Ты не знаешь! Не можешь знать!

– Хорошо, скажи мне где ты, и я отвечу на любой твой вопрос.

– В самом деле?
– кинула я, - Блеск! Я в ауте! А теперь скажи-ка мне Гордеев, думал, ли ты о ней, о той, что так «совершенно идеальна», пока спал с кем угодно ещё? Как тебе такой вопрос?!
– долбанула я по рулю, откидываясь назад, топя в пол педаль. Он глухо хмыкнул.