Рок

– Так, - ответил Знахарь, испытующе глядя на него.

– Тогда зачем мне этот геморрой?

– Сейчас объясню. У меня, - Знахарь сделал ударение на слове «меня», - есть своя цель. Для ее достижения мне нужно объединить все русские группировки Америки. Я сделаю это, но не буду светиться, как главный. А когда мои дела срастутся, я тихо отвалю. А ты останешься здесь главным, и тебе в наследство достанется весь объединенный русский криминал Америки. Теперь понял?

– Понял… - медленно произнес Алекс, - понял… Непростое дело. Но стоящее.
– Он взглянул на Знахаря и спросил: - И про то, что у тебя за интерес в этом деле, ты мне не скажешь?

– Нет, Алекс, не скажу. Потому что, во-первых, меньше знаешь - дольше живешь, а во-вторых - тебе может захотеться туда, куда целю я. И тогда я потеряю только что обретенного друга, и он снова станет моим врагом.

– Ишь ты, - усмехнулся Алекс, - прямо тайны мадридского двора.

– Именно так. Об этом больше не говорим. Годится?

– Годится.

– А теперь я расскажу тебе кое-что о том, что известно мне, и о том, что я могу для начала сделать для тебя.

* * *

Вернувшись в Гринвидж после разговора с Алексом, я завалился на диван в своей комнате и, сказав Косте, чтобы меня не беспокоили, стал анализировать беседу с нью-йоркским авторитетом.

Вроде бы все складывалось как надо.

Наживку в виде маячивших где-то на горизонте восьмидесяти миллиардов Алекс заглотил аж до самой печени, и это было хорошо. С флоридскими и лос-анджелесскими, которые, как и Алекс, занимались спортсменами и проститутками, у него были проблемы, и это тоже было хорошо. Все они, включая Алекса, пока еще не понимали, что объединившись, могли бы достичь более ощутимых результатов. А раз с чего-то все равно нужно начинать, то, значит, для начала этим и займемся.

Теперь - информация.

Когда я ввалился в нашу фазенду и потребовал холодного пива, Вадик принес мне распечатку файлов, в которые он влез, блуждая по Интернету. В досье, которое он самым беззастенчивым образом двинул в секретных файлах ФБР, было много чего о тех ребятах, с которыми мне предстояло столкнуться. Но вся эта информация мало чего стоила без тех сведений, которые я получил от Алекса и которые мне еще предстояло получить по своим каналам.

И все- таки я не мог не признать, что Вадик поработал на славу. Без этого молодого компьютерного гения было бы трудновато. Теперь такое время, что стволы и телефонные звонки мало что решают. И те, кто все еще не осознал это, наверное, скоро просто вымрут, как динозавры. Так что нужно шагать в ногу со временем и не морщиться при виде компьютера, а то так и останешься дремучим разбойничком вроде уральского Дяди Паши.

Мои размышления прервал стук в дверь, и я недовольно проскрипел:

– Ну кто там еще? Я же сказал - не беспокоить, у меня совещание.

Дверь тихо открылась, и на пороге показался Вадик, который держал в руке тонкую пачку бумаги.

– Что тебе, головастик?

– Костя, у меня для вас приятные новости, - вежливо сказал Вадик.

– Ну давай, говори, - сказал я, поднимаясь с дивана, - что за новости?

– Вот, пожалуйста, - и Вадик протянул мне несколько листов компьютерной распечатки, - вы просили про Мюллера - вот вам Мюллер. Здесь самая полная информация о нем, которую только можно найти в Интернете. Если бы те, к кому я лазил, сейчас оказались здесь, они разорвали бы меня на мелкие кусочки.

– И к кому же ты лазил?

Вадик посмотрел в потолок, пошевелил губами и начал загибать пальцы:

– ФБР, ЦРУ, из русских - ФСБ и ГРУ, потом еще Моссад… Этот, как его, всемирный фонд информации о драгоценных ресурсах Земли, тоже секретный, потом…

– Хватит, - засмеялся я, - будем надеяться, что тебя не застукали и к нам не приедут злые американские полицейские вместе с местными федералами.

– Не, не приедут, - пренебрежительно махнул рукой Вадик, - им слабо меня застукать. Не доросли еще.

– Как это - не доросли?
– удивился я.
– Ведь это же взрослые дяди все сделали, а ты уже потом пришел, на готовое, так что всяко они должны лучше тебя в таких вещах разбираться.

– Плох тот ученик, который не превзойдет учителя, - отчеканил Вадик и гордо вышел из комнаты, закрыв перед моим носом дверь.

Ну, блин, и молодежь пошла, ошеломленно подумал я и снова завалился на диван. Но после того, как прочел первые строчки из принесенного Вадиком досье на Мюллера, вскочил и возбужденно забегал по комнате.

Ай да Вадик, ай да сукин сын!

Теперь Мюллеру крышка. Теперь я знаю, как его взять.

Правда, для этого придется потрудиться, но оно того стоит. Так что, Мюллер, ешь ананасы, жуй рябчиков, а твой последний денек уже начал приближаться.

И самым ценным в этих бумажках было то, что теперь я знал, кто из российских высших чиновников помог Мюллеру хапнуть тот участок земли, на котором находилась моя пещера Али-Бабы. А с виду такой приличный дядька! Каждый раз, когда его показывают по телевизору, начинаешь думать, что не все еще потеряно, не погибла еще Россия…

Ну, падла, вернусь в Россию - разберемся.

Я тебе, бля, устрою Россию для бедных!

* * *

Знахарь и Алекс сидели в кабинете Алекса и внимательно смотрели на большой плазменный экран плоского телевизора, висевшего на стене.

Только что закончился бой между двумя боксерами-полутяжами, и одного из них унесли с ринга на носилках. Победитель, вскочив на канаты в углу ринга, бил себя в грудь, как разъяренный орангутан. При этом он бросал в публику огненные взгляды и что-то кричал.

– А теперь давай посмотрим, что у нас тут, - сказал Знахарь, и оба повернулись к монитору компьютера, стоявшего в углу на белом офисном столе.

На экране большого ноутбука, которым Алекс пользовался только для того, чтобы следить по Интернету за тем, как идут дела в «черном» спортивном тотализаторе, появились какие-то таблицы, списки, цифры…

– Вот, смотри, - и Знахарь ткнул пальцем в один из столбцов.
– Видишь?

– Вижу, - ответил Алекс, следя за его пальцем.

– Ну, сколько должно было быть? А сколько стало?

– Ага… Точно! На восемнадцать с половиной штук больше.

– Именно! Ты только что получил из воздуха, а точнее - из кармана лохов восемнадцать тысяч долларов. И хрен они когда-нибудь разберутся, что там в сети произошло и куда на самом деле делись их денежки.

– А если разберутся, - озабоченно спросил Алекс, - что тогда?

– А вот тут самое интересное и начинается, - и Знахарь развалился в кресле.
– Если мы не захотим, то не разберутся никогда. А если захотим, то все стрелки укажут туда, куда нам будет нужно. То есть…