Рокировка для ведьмы

– Я пытался его активировать, но здесь это не работает...
– Пожал плечами светловолосый мужчина.
– Что на счет слухов... меня он не интересуют. Мне нужны факты.
– Владимир понизил голос.

– Факты? Двое новообращенных покончили с собой. А ты же знаешь, что оборотням это ой как не свойственно.

– Это все уже известно... И не смотри на меня так! Да, поводы для беспокойства есть, но...

– Я вообще не понимаю, как ты с таким отношением можешь кем-то управлять. Если бы я был на твоем месте, то...

– Ты не на моем месте, брат.
– резко оборвал его Владимир.

– Ах, да. Прости, мой повелитель, я и забыл.
– Кирилл склонил голову в шутливом поклоне.

– Ну почему ты все всегда так воспринимаешь?

– Как так, мой господин?
– молодой оборотень буквально выплевывал обращения.

– Ты же мой единственный брат.

– И, тем не менее, ты даже не захотел объявить меня своим наследником. Хотя о чем это я, у тебя же есть эта чертова ведьма!

– Ну, причем здесь Марина... Хотя мы обсуждали с ней ситуацию с новообращенными. Она спрашивала о тебе, она очень беспокоится.

– Ты же знаешь, как я отношусь к ней. А уж за то, что она и ты сделали со мной... но какого беса ты с ней обсуждаешь дела в первую очередь? Да еще и обо мне что-то рассказываешь?

– Зачем ты...
– обезоруженный вспышкой гнева, Владимир с горечью посмотрел на брата.

– Действительно, зачем? Ты же все равно под каблуком у ведьмы.

– Что ты несешь? Она мой советник!

– О да, хорошо она смотрю тебе насоветовала - брата сделать уродом, родную дочь сослать в интернат. Устраняет конкурентов?

– Заткнись!
– Карачунов старший схватил брата за воротник рубашки и, приподняв его, прижал к стене.
– Ты думай хоть немножко, что ты говоришь и где ты говоришь.

– Я говорю... что думаю...
– сбиваясь от попыток высвободиться, проговорил Кирилл, но брат держал его мертвой хваткой.

– Тебе вредно думать. Видимо выпивка и женщины лишили тебя остатка мозга.

– Решил взяться за мое воспитание? А не поздно?

Владимир отпустил Кира, тот упал перед ним, очки слетели, стекло в них треснуло.

– Не позорь меня. И это последнее предупреждение. Я больше не хочу слышать от тебя ни одного плохого слова относительно Марины.

Кирилл сидел на холодном полу и смотрел в след уходящему брату. Тот спустился вниз по изящной лестнице, не удостоив его даже взгляда.

Кир поднял очки и, внимательно осмотрев поломку, убрал их в карман пиджака. Здесь ему скрываться было не от кого.

Он вышел в зал торжества, в котором собрались уже почти все главные гости. Ну что же, пусть шоу начинается! По крайней мере, думал мужчина, здесь можно подцепить девушку, которая не испугается его лица, а будет с ним из-за высокого положения его брата, а это уже почти любовь, если сравнивать с отношением проституток.

В настоящие чувства Кирилл перестал верить давно. Это случилось зимой. Он был обращен в крещенские морозы. Первые дни он был готов спать на улице из-за неослабевающего жара, сжигающего его душу. Потом он пошел к той, что обещала быть рядом, даже когда узнала, что он скоро умрет из-за рака. Оказалось, полумертвого было проще любить, чем живого, но уродливого.

– Кирилл Александрович, - из грустных мыслей его вывела очаровательная девушка.

Длинные зеленые волосы волнами спускались ниже пояса. А от взмахов пушистых ресниц, обрамлявших огромные водянистые глаза, сотрясался воздух. Она подошла очень близко и, привстав на цыпочки, зашептала прямо в ухо:

– Кир, ты чего-то больно загруженный. Тебя отвлечь?

Оборотень обнял девушку за талию. Затем сделал шаг в строну, вовлекая ее в танец.

Оркестр играл самобытную вариацию неустаревающего вальса. Из-под трели флейт взмывали скрипки, а рев труб приятно теребил сердце.

Парочки вокруг танцевали на разный лад, но всеобщая атмосфера благодушия и веселья действовала объединяющие и располагала к толерантному отношению ко всем видам существ в зале. Даже шныряющие вокруг подменыши, прислуживающие на празднике, казалось, не вызывали обычного раздражения.

– Лиля, рыбка моя...
– Мужчина понизил голос, наслаждаясь близостью женского тела, - при виде тебя я не могу ни о чем другом думать, кроме как...
– Добавив в тон бархатистых ноток, Кирилл закончил фразу пошлой шуткой.

Лиля в ответ заговорщически подмигнула, но больше ответных шагов не предпринимала, чтобыло странно, ведь больших нимфоманок, чем русалки, быть не могло.

Музыка заканчивалась, и Кир отпустил партнершу, галантно поцеловав холодную руку.

– Ты знаешь, где меня найти.
– Шепнула она ему напоследок.
– А сейчас я пойду и сорву банк.

Девушка кивнула в сторону дальних столов, за которыми играли и проигрывали свои и чужие судьбы. Оборотень поморщился. Он никогда не понимал прелести каких бы то ни было карточных игр, кроме дурака.

– Приходи, отметим вечером.
– С этими словами она ускользнула.

Кирилл разглядел брата, входящего в зал из дальней комнаты, за ним вышла супруга и Воропанов с женой. Кажется, все четверо о чем-то оживленно спорили, но стоило толпе их увидеть, как те мигом заулыбались.

Танцующие разделились, давая проход своим господам. Музыканты заиграли более бойкую мелодию. На подиум вышла сирена - длинноногая, стройная, сладкоголосая девица в полупрозрачном длинном платье - и страстно запела.

Воропанов увел жену Карачунова танцевать в образовавшееся в центре зала пустое пространство.

Повернувшись спиной к публике, Кирилл отошел к столам с угощениями и, подхватив бутылку с красным вином, отправился за столик к сидящим неподалеку сестрам.

– Девочки, вы ведь не против, если я составлю вам компанию?

Сестры - Алконост и Сирин - были не против. Особенно Сирин. За бутылкой вина вечер проходил незаметно, а красивые дамы, готовые смеяться над любой его шуткой, поднимали настроение.

Кир дважды успел сходить за новой бутылкой, прежде чем увидел Марину. В обтягивающем черном платье, вульгарно накрашеную, с кучей сияющих побрякушек. Как обычно - образец безвкусия.

Какой-то парень, вертясь около нее, прицепил ей что-то на ногу, а Вишина даже не заметила. «Вот дура», подумал оборотень, «хотя... с этой ведьмой ни в чем нельзя быть уверенным, может это часть ее очередного плана». Стоило выяснить, что за игру она затеяла.

Кирилл подошел к ней:

– Марина, чудесно выглядишь. Потанцуем?