Роковая кукла. Сборник фантастических романов

Водитель почесал затылок:

— Это превосходит все, что я видел когда-либо на Кеокуке. Что-то вроде попугая, да?

— Он — попрыгунчик. У него есть какое-то научное название, но оно означает просто «марсианский круглоголовый». Никогда не видели таких прежде?

— Нет. Это, знаешь ли, братишка, самая сумасшедшая планета во всей Системе.

— Если вам здесь не по душе, почему бы вам не вернуться туда, откуда прибыли? — спросил Джим.

— Не груби, малец. Сколько ты хочешь за эту штуковину? Я думаю, что нашел бы ему применение.

— Продать Виллиса? Вы что, спятили?

— Иногда и мне так кажется. Ну ладно, мне это просто взбрело в голову.

Водитель вошел в свою кабину, остановившись однажды по дороге, чтобы еще раз хорошенько рассмотреть Виллиса.

Мальчики вытащили бутерброды из своих походных сумок и быстро умяли их. После этого предложение Фрэнка вздремнуть показалось чрезвычайно привлекательным. Они проснулись, только когда машина начала тормозить. Джим сел, протер глаза и крикнул вниз:

— Что случилось?

— Подъезжаем к станции «Циния», — ответил водитель. — Стоянка до заката.

— Лед не будет держать?

— Может, будет, а может, и нет. Температура поднялась, и я не собираюсь рисковать.

Машина мягко остановилась, затем опять завелась и медленно вползла вверх по скату, где вновь остановилась.

— Все на выход, — крикнул водитель. — К закату быть здесь — иначе останетесь.

Он выбрался наружу, мальчики следом за ним.

Станция «Циния» находилась в трех милях к западу от древнего города Циния, где западное русло Стримона соединяется с каналом Оэроэ. Она представляла собой просто общую спальню, столовую и ряд сборных помещений. На востоке мерцавшие в небе зубчатые башни Цинии, казалось, парили: слишком прекрасны были они для материального объекта.

Водитель вошел в маленькую гостиницу. Джим хотел побродить вокруг и обследовать город, тогда как Фрэнк предпочитал сначала посетить ресторан. Мнение Фрэнка возобладало. Ребята зашли в ресторан и после некоторых раздумий вложили часть своего скудного капитала в кофе и неопределенного цвета суп.

Водитель вскоре оторвал взгляд от тарелки и сказал:

— Эй, Джордж! Видел когда-нибудь подобное? — он показал на Виллиса.

Джорджем звали официанта, который был по совместительству кассиром, содержателем отеля, станционным смотрителем и представителем Компании. Он взглянул на Виллиса.

— Угу.

— Да? Где? Ты думаешь, я смогу найти такого?

— Вряд ли. Иногда случается видеть, как они скачут вокруг марсиан. Но не часто, — он вновь вернулся к чтению «Нью-Йорк Тайме» более чем двухлетней давности.

Покончив с едой, мальчики оплатили счет и собрались покинуть помещение. Повар, он же официант, он же станционный смотритель остановил их.

— Подождите, ребята. Вы куда собираетесь?

— На Малый Сёртис.

— Я не об этом. Куда вы собираетесь сейчас? Почему бы вам не подождать в комнате отдыха? Если хотите, можете вздремнуть.

— Мы думали побродить здесь по окрестностям, — объяснил Джим.

— Ладно. Только в город не ходите.

— Почему?

— Потому, что Компания против, вот почему. Без пропуска нельзя. Поэтому держитесь от города подальше.

— А как можно получить пропуск? — настаивал Джим.

— Никак. Циния пока еще закрыта для посещений, — он возобновил прерванное чтение.

Джим собрался было продолжить расспросы, но Фрэнк потянул его за рукав. Они вместе вышли на улицу.

— Не его это дело, я думаю, запрещать нам идти в Цинию, — сказал Джим.

— Так что с того? Он считает, что его.

— Что мы теперь будем делать?

— Пойдем в Цинию, естественно. Только не будем спрашивать разрешения у этого жлоба.

— А если он засечет нас?

— Как? Он же прилип к стулу, на котором сидит. Аида.

— О’кей.

Они направились на восток. Путь нельзя было назвать легким: дороги не было, а все растения по берегам канала достигали максимальной высоты, вытянувшись навстречу лучам полуденного солнца. Однако марсианское притяжение облегчает труд пешехода идущего даже по самой неровной поверхности. Они быстро добрались до берега Оэроэ и, повернув направо, пошли вдоль него по направлению к городу.

По гладким прибрежным камням идти стало существенно легче. Воздух был теплым и приятным, несмотря на то, что поверхность канала местами еще не оттаяла. Солнце стояло высоко: сейчас они находились на добрую тысячу миль ближе к экватору, чем на рассвете.

— Тепло, — сказал Виллис, — Виллис хочет гулять.

— Ладно, — согласился Джим. — Только не свались в канал.

— Виллис не свалится.

Джим опустил его на землю, и малыш, подскакивая и катясь, направился вдоль берега, заглядывая иногда в густую растительность, совсем как щенок, обследующий незнакомую местность.

Они прошли, пожалуй, с милю, и городские башни уже высились в небе, когда мальчики повстречали марсианина. Это был относительно маленький экземпляр, не больше двенадцати футов ростом. Он стоял совершенно спокойно, опираясь на все три ноги, по-видимому, полностью ушедший в себя. Обращенный на них глаз смотрел не мигая.

Джим с Фрэнком, конечно, привыкли к обычаям марсиан и понимали, что стоявший перед ними созерцал «иной мир». Они перестали разговаривать и двинулись мимо, стараясь на задеть его ног.

Виллис действовал иначе. Он стал скакать вокруг ног марсианина, постоянно касаясь их, затем остановился и издал пару заунывных покряхтываний.

Марсианин зашевелился, осмотрелся, внезапно наклонился и сгреб Виллиса.

— Эй! — завопил Джим. — Отпусти его!

Ответа не последовало.

Джим поспешно повернулся к Фрэнку.

— Скажи ему, Фрэнк. Я никогда не смогу заставить его понять меня. Пожалуйста!

Марсианский язык Джим понимал плохо, а говорил еще хуже. Фрэнк знал его несколько лучше. Умеющие говорить по-марсиански жалуются, что это вредно для горла.

— А что сказать-то?

— Скажи ему, пусть положит Виллиса на землю!

— Успокойся. Марсиане никогда никому не причиняют вреда.

— Ну скажи ему тогда, пусть положит Виллиса на землю.

— Попробую.

Фрэнк напряг голосовые связки и принялся за дело. Наличие респиратора и волнение ухудшали его и без того не слишком хорошее произношение. Тем не менее он прощелкал и прокудахтал до конца фразу, которая должна была означать то, чего добивался Джим.

Безрезультатно.

Он попробовал сказать то же самое иначе. Вновь безрезультатно.