Роковой свидетель

– Нет. Мы ей не говорили, – успокоила его Эрика, и Джаспер тут же обмяк от облегчения.

– Отлично. Теперь мы знаем все о предыдущих правонарушениях моего клиента, – сказал адвокат тоном, ясно дававшим понять, что ему не терпится сменить тему. Эрика отметила его дорогой костюм в полоску, аристократическое произношение и нескрываемое презрение к полиции.

– Еще раз, как вас зовут? – обратилась она к адвокату.

– Мартин Семпл.

Эрика раскрыла папку.

– Мистер Семпл, четырнадцатого августа две тысячи четвертого года первая жертва вашего клиента, восемнадцатилетняя Келли Чок, поздно вечером вернулась домой из Брикстона. Ваш клиент проследовал за ней в общий коридор, затолкал ее в квартиру и изнасиловал. Второй девушке, Тине Роджерс, повезло больше. Ваш клиент пробрался через открытое окно ее квартиры на первом этаже и добрался до ее спальни, но его спугнула ее соседка по квартире.

Адвокат пощелкал ручкой, хмуро глядя в стол, и буркнул:

– Как я уже сказал, мы все в курсе.

– У вас есть дочь, мистер Семпл?

– Сомневаюсь, что это уместно, детектив-инспектор.

– Старший детектив-инспектор – поправила Эрика. – И я не просто так задала этот вопрос.

Он наклонил голову, будто извиняясь, но не извинился.

– Переходить на личности – непрофессионально и в целом отвратительно. И я напоминаю, что мой клиент здесь добровольно.

– Вот как – отвратительно? – усмехнулась Эрика. – Может быть, вы не заметили, с какой стороны стола сидите?

– А здесь у нас, по-вашему, что? Борьба сторон?

Джаспер с болезненным интересом смотрел то на Эрику, то на своего адвоката.

– Эрика, можно на пару слов? Снаружи? – спросил Питерсон.

Заметив на его лице выражение беспокойства, Эрика кивнула. Когда они вышли в коридор, он поинтересовался:

– Ты что творишь?

Эрика прислонилась к стене и скрестила руки на груди.

– Ты читал материалы дела?

– Не все. День был очень напряженным, – виновато признался Питерсон.

– Так вот. Келли Чок, девушке, которую он изнасиловал, было всего восемнадцать. Студентка. Переехала в общежитие три недели назад… Вторая девушка, Тина Роджерс, выросла в детском доме. У нее не было семьи, которая могла бы ее поддержать. Джаспер получил образование в очень хорошей платной школе, у него есть семья, есть люди, которые заботятся о нем. В его психиатрическом отчете упоминается, что у него были – есть – садистские наклонности. Джеймс, я привезла Вики обратно в Лондон, чтобы она ответила на мои вопросы, я пообещала ей, что она будет в безопасности, и я собственными руками затолкала ее в дом чертова насильника, отсидевшего в тюрьме!

– Ты не знала, что он – насильник. И, по его словам, дома он не ночевал.

– Да ладно, Джеймс! Паршивые камеры в «Гусе» еще ни о чем не говорят. Мне следовало раньше изучить эту семейку. А если Вики была близка к тому, чтобы узнать, кто этот серийный маньяк, и выяснить, что это Джаспер?

– Это лишь смутное предположение безо всяких доказательств.

– Но это вопрос, который мы должны задать.

– И вопрос, после которого он может уйти. Эрика, он здесь добровольно, и его адвокат просто шик-блеск. – Питерсон положил ей руку на плечо. – Надеюсь, мои слова не слишком неуместны.

Эрика закрыла лицо руками и потерла глаза.

– Нет, конечно нет. Ты прав, мне нужно больше доказательств. Просто мне обидно, что его адвокат посчитал, будто я не имею права даже поднять тему судимости Джаспера за насилие над женщинами!

– Это важный момент, но Джаспер-то уже отсидел, – заметил Питерсон и выставил ладонь вперед. – Я его не оправдываю, я просто говорю, что ему это не сошло с рук.

– Ему дали шесть лет! Это ничтожно мало по сравнению со средней продолжительностью жизни в семьдесят пять. У меня ушло больше времени, чтобы скопить чертов депозит и купить дом! – возмутилась Эрика.

– И что ты хочешь сказать?

– Что период этого накопления не может занимать больше времени, чем тюремный срок за изнасилование.

Питерсон покачал головой и улыбнулся.

– Думаю, последние твои слова нужно добавить к привилегиям белых. – Эрика посмотрела на него и содрогнулась. – Я шучу, – с улыбкой добавил он. – Не стоит забывать о черном юморе, иначе мы сойдем с ума.

Эрика покачала головой:

– Ты не можешь шутить об этом. – Она чуть заметно улыбнулась.

– Могу. Мы ведь теперь друзья, верно?

Эрика вздохнула и посмотрела на него. Вот кем они теперь стали. Друзьями. Ну и хорошо. Мысль о том, что его вообще не будет в ее жизни, наполняла ее ужасом. В памяти всплыла картинка, как Питерсон и Фрэн лежали на новой кровати, но Эрика выбросила ее из головы.

– Конечно, – ответила Эрика. – Спасибо, что вовремя меня остановил.

– Как говорит мой друг по имени Леон, лучше десять раз все проверить, прежде чем облажаться, – с ухмылкой заметил Питерсон.

– У тебя нет друга по имени Леон.

– Возможно. Но если бы был, он бы так и сказал.

Повисло неловкое молчание.

– Серьезно, Джеймс, – наконец проговорила Эрика, – мне сильно не нравится это совпадение. Вики снимала подкаст об изнасилованиях, и за изнасилование он и отсидел. Вики кого-то боялась. А Джаспер хотел сбежать из дома, потому что он, по его словам, разорен, однако же он явился сюда с очень крутым адвокатом. Все это очень подозрительно.

– Что ж, давай поработаем с ним, пока он не устал и не ушел от нас, – решил Питерсон. – Осторожно-осторожно.

39

– Мы можем поговорить о ваших отношениях с Вики? – обратилась к Джасперу Эрика. Они вернулись в комнату для допросов, и Эрика почувствовала, что снова взяла под контроль свои эмоции. Джаспер ссутулился, прикрыл ладонью лоб чуть ниже повязки, которая теперь была покрыта пятнами крови. Он все еще, казалось, был в шоке от утренних событий.

– Она была сестрой моей жены.

– И вашим арендатором. Вы владеете квартирой в Ханикомб-Корт вместе с женой?

– Да.

– Вы всегда работали в ресторанном бизнесе?

– Я всегда владел ресторанным бизнесом. Раньше у меня было три ресторана в районе Вест-Энда.

– Почему они больше вам не принадлежат? – спросила Эрика.

– Один обанкротился, а два других я продал, когда меня осудили и посадили. На вырученные средства я в тринадцатом году основал «Гуся».

– Когда вы купили квартиру в Ханикомб-Корт?

– Примерно в то же время. Владелица – старая знакомая моей семьи.