Роман без последней страницы

– Я уже заметила, что ты – циник.

– Реалист, – парировал он.

– Вот именно…

– Что ты имеешь в виду?

– Упертый, глупый мужик. Тебе не понять женской психологии.

Сергей окинул ее щуплую фигурку насмешливым взглядом.

– А ты понимаешь…

– Да уж побольше, чем ты. Смотри… – Она раскинула руки и на мгновенье умолкла. Потом продолжила с еще большим энтузиазмом: – Зачем женщине здесь ночевать, если фильм закончили снимать еще в девять часов вечера. Нормальная мать и жена поедет домой, к мужу и детям. Ужин приготовит, посидит с ними перед отъездом. А утром соберет чемодан, вызовет такси, всех расцелует и поедет в аэропорт.

– Ты прямо какую-то совсем идеальную женщину описала. Такие бывают?

– Бывают. Но это не Полежаева. Она заранее собрала чемодан, сказала мужу, что вечером улетает. В девять вечера, когда закончилась съемка, она как бы ушла домой, оставив здесь свой чемодан. Потом, когда все разошлись, вернулась. И ты скажешь, что это не женская хитрость?

– Выдумщица.

– Когда полиция разберется, увидишь, что все было именно так.

– Давай-ка на этом и остановимся.

– В смысле?

– Полиция без нас во всем разберется.

– Ну уж нет. – Дайнека огляделась и только сейчас поняла, что они так и стоят в прихожей. – Идем в комнату.

– Послушай, я, между прочим, сейчас на работе.

Она махнула рукой.

– Скажешь, что пошел искать реквизит.

– Кстати, мне нужна большая настольная лампа.

В комнате Дайнека плюхнулась на диван и хлопнула рукой рядом с собой.

– Будет тебе лампа. Садись.

Он сел, но немного поодаль.

– Что еще?

– Сейчас ты должен мне рассказать обо всех мужчинах из съемочной группы. На кого из них Полежаева могла положить глаз?

– Таких найдется немного, – заметил Сергей.

– Почему? – спросила она.

– Потому, что Лида была сучарой.

– Что это значит?

– Дружила только с теми, от кого что-то зависит.

– Речь идет не о дружбе.

– Сомневаюсь, что она умела любить. А вот добиться своего точно могла.

– И это нам на руку. Не стоит перебирать осветителей и рабочих. Начнем с режиссера. Что ты можешь сказать о нем?

– Бабник.

– Вот видишь… – Дайнека потерла руки. – Сразу в яблочко.

– Потопаев конченый бабник, но любит молоденьких. А Полежаевой было сорок четыре. – Он задумался, помолчал. – И больше уже не будет… Знаешь, актрисы так боятся стареть.

– Она была еще ничего.

– Особенно если в гриме.

– Думаешь, Михаил Потопаев мог?..

– Покажи того мужика, который не мог! При определенном стечении обстоятельств, когда…

Она его перебила:

– Ну, это ты знаешь лучше меня. Значит, он – мог.

– Кто еще… – Сергей ненадолго задумался. – Ну, Стасова в расчет не берем.

– Кто такой Стасов? – спросила Дайнека.

– Вениамин Стасов, тот, что играет профессора.

– А почему его в расчет не берем?

– С ним она точно не стала бы…

– Почему?

– Потому что пять лет назад они уже развелись.

– Он был ее мужем?

– Да, и у них есть общая дочь.

– Почему развелись?

Сергей не задумываясь ответил:

– Я же сказал, Лида была сучарой.

– Она ему изменила?

– Лучше так: изменяла на постоянной основе. Об этом всем известно.

– И ему?

– Ему в первую очередь. Она не очень-то пряталась, потом его бросила. Ушла к другому, моложе себя, да еще квартиру родителей Стасова по суду забрала.

– Видишь, значит, у него была причина ее убить.

– Только не было причин с ней встречаться. – Сергей ухмыльнулся. – На этом же построена твоя версия? Он терпеть не мог Полежаеву. Даже не смотрел в ее сторону, когда она приходила.

– От любви до ненависти… – Обронив эту банальность, Дайнека сообразила, что заговорила языком сериала.

– Не тот случай, – уверенно возразил Сергей.

– Еще кто? – спросила она.

– Родионов Алексей Петрович, директор.

– Что про него скажешь?

– Нормальный мужик… Кстати, они с Лидой вместе учились.

– В школе?

– В театральном. На одном курсе, у одного педагога.

– Родионов тоже артист?

– Больших и малых ролей, – пошутил Сергей. – Актерская карьера не задалась, он уже лет пятнадцать директорствует.

– А как у него с личной жизнью?

– Женат, что не исключает присутствия в его жизни других женщин.

– Значит, он мог?

– Насчет этого я тебе уже говорил… – Сергей задумался. – Есть еще звукорежиссер. Максим Стерхов – верующий мужик, женат на дочке попа, у него восемь детей.

– О нем даже не будем говорить. Кто еще?

– Ну, если только режиссер монтажа Цыбин… Другие на ум не приходят.

Вспомнив тощего человека-сморчка, Дайнека категорично заметила:

– А вот этот точно не мог.

– Остался главный вопрос.

– Какой? – спросила Дайнека.

– Где убийца взял ключ?

– У меня есть три варианта. Первый – он его взял у хозяина. Второй – попросил у тебя. Третий – украл у тебя же.

Сергей похлопал себя по карману, где лежал ключ от квартиры на третьем этаже.

– Вытащил из моих штанов?

Дайнека прыснула в кулачок.

– Почему нет? При определенных обстоятельствах…

– Я – гетеросексуал.

– И это хорошо. – Она отвела взгляд.

Сергей серьезно сказал:

– Короче, на днях приедет хозяин квартиры. Спрошу у него, может, он кому-нибудь давал еще один ключ.

Глава 13 Спокойной ночи

«А квартира большая, мертвая…» Так она сказала, чтобы Сергей представил, как чувствовала себя Полежаева одна, ночью в темноте.

Сколько таких ночей она сама провела дома, сколько страха натерпелась, сколько жутких снов ей привиделось. Не рассказать…

Когда появились киношники, Дайнека быстро привыкла к хождениям и шуму над головой. Было слышно, как активно там кипит жизнь, и это ей нравилось.