Роман с Пельменем

Когда возвращалась домой и по дороге зашла в магазин, увидела под "Белой ласточкой" Пельменя. На этот раз он показался ей таким родным, таким уместным и похожим на себя, что она с разгона бросилась ему на шею и зарыдала. Он, хотя глаза у него тоже как-то закраснелись, принял ее порыв, как должное. Отстранил от себя и сурово сказал:

– Ну все, нечего мне голову морочить. Все кончено.
– Это оказалось так неожиданно, что Татьяна перестала плакать и начала икать.
– Он завел ее внутрь и напоил водой. Она не могла ничего сказать.

– Имей гордость. Чего ты так убиваешься из-за такой сволочи, как я. Будет у тебя другой, богатый, так что успокойся и забудь.

– Таня и плакала и икала уже одновременно.

– Ты думаешь, я тебя не хочу?
– Продолжал нотацию Пельмень.
– Но пока я встану на ноги, заработаю денег... Что ты, думала, я стану жить с тобой в квартире этого типа?(Дальше следовало крепкое выражение). Ты же красивая? Таня кивнула.
– Ну так и все. Иди.

– Тогда зачем же... я же живой человек... .

– Кто же знал? Я же не думал, что это так серьезно... Думал, просто красивая баба...
– Таня дала ему по морде и ушла. Пельмень глядел ей вслед, держась за щеку с удовлетворенным видом, будто ему вырвали давно болевший зуб.

* * *

На скамейке возле парадного ее поджидал Пельмень. Мало того, что он успел ее обогнать, это не так странно, потому что брела она медленно; он успел еще и переодеться и опять сменить прическу. Увидев его, Таня закричала и бросилась бежать - ей подумалось, что она ступила в область мистики. Пельмень догнал ее и по своему обычаю больно схватил за руку. Вид у него был, как выразилась бы Маричка, пафосный.

– Татьяна, нам надо поговорить. Все это было глупо, что было вчера. Теперь будет иначе. Вы верите в любовь с первого взгляда?

– Как бывшая Мисс, верю.
– Если бы он знал, сколько подобных объяснений выслушивает за 25 лет хорошенькая мордашка!
– Если видеть в женщине только объект желаний, игнорируя внутренний мир, одного взгляда вполне достаточно. Как мудро выразился граф Толстой, возвышенная страсть есть ни что иное, как желание целовать ручки хорошенькой барышне.

– Не иронизируйте, это серьезные вещи! Я наблюдаю за вами уже почти год, только вчера решился подойти.
– Таня подняла тонкую бровь.

– Я хочу вам предложить, только отнеситесь серьезно. . Выходите за меня замуж!

– Ты же только что говорил мне про финансовые трудности, про жилищные условия и т. д...
– Тут он окончательно разволновался, даже охрип, приблизил к ней лицо и произнес:

– Неужели вы до сих пор не поняли, что я - не Женя?! Я повторяю: я не Женя! Он - одно, а я - другое.

– Ну да, вы - Бродяжник. Палата номер шесть.

– Да что ты издеваешься!
– Он что-то швырнул о землю, камешек какой-то, наверное.

– Это ты издеваешься!
– Она почувствовала, что сейчас начнет кусаться и царапаться. Именно сейчас собеседник очень напоминал ей Женю, и сомнения отступили.

– Скажите, у вас зрение хорошее?
– Язвительно спросил он.

– Линзы ношу. А что?

– На мыло ваши линзы. Разуйте глаза и посмотрите. Я совсем на него не похож.

– Действительно, никакого сходства. Тот был маленький толстый итальянец сорока лет.
– Собеседник принялся рыться в нагрудном кармане ковбойской курточки и извлек из кучи бумажек свой паспорт.

– На, смотри! Валентин Николаевич Пельменников, русский, дата рождения 22 сентября 1980 года, город Киев.
– Танины горизонты вдруг прояснились, и она стала нехорошо смеяться.

– Двойняшки?
– Прорыдала она.

– Как бы... Так что, идете за меня, да? У меня все продумано. Жить есть где. И есть на что. Я пока учусь в Универе... Пока на иностранной филологии, а потом еще буду поступать на исторический. И еще мы группу делаем...

– Как же ты учишься в Универе, если Женя - твой ровесник?

– Да он проболел все на свете! Он вообще какой-то хилый, еще неизвестно, какое у него может быть потомство...
– Таня приняла озабоченный вид:

– И чем же он болеет?

– Да чем угодно. У него, между прочим, была болезнь Боткина. И если бы нас держали вместе, он мог бы меня заразить.
– Тут ее терпение лопнуло.

– Все это просто подло!
– Повысила голос учительница.
– Когда люди любят друг друга, то у них всегда родятся красивые и здоровые дети, несмотря ни на что!

– Так вы его любите? Но ведь мы с ним почти одинаковые... Только я лучше. И я же не тороплю, давайте встречаться, когда вы узнаете меня ближе, то измените мнение. У человека должен быть выбор.

– Ну да. Женя меня зельем не поил. И пусть он меня замуж не зовет, но это только доказывает, что он - честный человек. А вы... сказали, что Бродяжник, а сами - какой-то Боромир! Вот!

– А вот это уже оскорбление !

– Отчего же?

– Потому что если уж на то пошло, то ваш разлюбезный Евгений - Боромир, а я как раз Фарамир, потому что я младше!

– Ах, вы еще и младше?

– На полчаса. А что?

– Тогда, спасибо, я выберу того, кто все же постарше. В моем возрасте полчаса уже что-то значат.

– Но шанс ты мне можешь дать? От тебя же не убудет, надеюсь?

– Надеюсь, что прибудет. Я очень люблю "Вишню в шоколаде".

– Так я сейчас куплю.
– И рванулся бежать.

– В другой раз. До свидания!
– Крикнула Татьяна и вошла в подъезд.

* * *

Чтобы снять нервное напряжение, Таня, в общем, здоровая натура, решила принять ванну. Она напустила воды, сделала буйную пену, чтобы себя не видеть, вооружилась томиком Брюсова, поэта упоительно-фригидного, и приготовилась к отдыху, но не успела раскаленная лава доползти до грота Диониса (или что еще мог придумать досужий Брюсов?), как в дверь позвонили. Вылезать из теплой ванны очень не хотелось, но все же Татьяна надеялась, что это Пельмень или Джокер, и можно будет вернуться обратно. Но стоило открыть дверь, стало понятно, что это Валик с конфетами под мышкой. Теперь, когда она выяснила, что это - два разных человека, ей стало очень легко их различать, потому что, действительно, между ними ничего общего не было.

– Валик? Ну... проходите...
– Вся в пене, как Афродита, сквозь мокрый халат Таня проглядывала весьма аппетитно. И романтическая страсть от подобного зрелища уменьшиться не могла. Валик, помявшись, решил, что скромнее будет пройти на кухню. И по нему было видно, что он не знает, как себя вести в подобных случаях. Мстительная красавица не пожелала прийти ему на помощь и язвительно наблюдала, как он мнется и пыжится. Наконец, он изобрел фразу.

– Извините, что я пришел... но я... вспомнил О"Генри и подумал, что если женщина хочет конфет, надо их принести сразу, пока она не захотела персиков.