Ромм. Четвертый
Шрифт:
– Этот тезис только для окружающих, или… вообще?
Я рассмеялся:
– Конечно, «вообще» – ты мне предложила та-а-акие отношения, что я не смог остаться равнодушным!
– Все, теперь не отвертишься! – довольно заключила она, растрепала мне волосы и вернулась к основной теме разговора: - Итак, дикий друг меня безумно любит…
– Ага! И в свой ближайший визит подарит УТК с доступом только для тебя и без возможности внешнего управления или контроля! Забросить ЕГО подарок туда, где валяется то добро, которое преподносят подданные, тебе не позволят ответные чувства. Ну, или совесть. И ты поставишь комплекс не куда-нибудь, а в свою маленькую спальню. А всех желающих поинтересоваться, что
Ари забарабанила пальцем по крышке:
– Дэн, я с легкостью пошлю любого, кроме Аннеке, а она...
– С ней я договорюсь.
– Ты уверен?
Я утвердительно кивнул:
– Да.
– Что ж, тогда мою душу сжигают ответные чувства, и я вся трепещу в ожидании подарка…
– А что, тебе больше не с чего трепетать? – пошутил я. И, увидев в глазах подруги недоумение, объяснил: - Сейчас мы идем на обед. Потом – в зал для брифингов на разбор итогов очередной учебно-боевой тревоги. А после него в сауну и на массаж…
Глава 6
Глава 6. Оллия Маура Ромм.
5 февраля 2412 года по ЕГК.
В систему Тэххер мы вывалились тихо, мирно и без какого-либо шума в пять ноль семь по бортовому времени. К моему нешуточному удивлению, сами, то есть, не потеряв маскировочного поля от внешнего воздействия и оставшись невидимыми для группы кораблей, дежуривших у ЗП[1]. Нет, в теории причин для удивления у меня, вроде бы, не было. Ведь Дэн являлся близким другом Альери, и на ее подарке была установлена система, позволяющая игнорировать не только амеровские СПП-шки, но и наши аналоги их систем подавления. Но я все равно сомневалась, что этот доступ позволит проникать даже в самое сердце королевства.
Сразу после возвращения в обычное пространство Дэн провел «Роджера» сквозь облако сверхчувствительных сенсоров, закрывающего всю зону перехода, и направил его за пределы контролируемой области пространства. А там перевел рейдер из желтого режима в зеленый.
Дотти тут же разблокировала замки кресла, отпросилась у «папочки», помахала мне ручкой и унеслась досыпать, а я, проводив подругу взглядом и дождавшись, пока за ней закроется дверь лифта, вытянула ноги и с легкой грустью уставилась в потолок:
– Я искренне рада, что она счастлива, но мне все равно иногда очень не хватает ее общества.
– Мне тоже! – эхом отозвался Ромм, закончил рассчитывать курс, встал с кресла, с наслаждением потянулся и снял шлем: - Ну что, пойдем к себе? Все равно ближайшие семь часов в рубке делать нечего…
– Пойдем! – согласилась я и, разобравшись с последними замками, заторопилась за ним.
Наши планы вернуться в постель и продолжить смотреть сны рухнули буквально через четверть минуты – поднявшись на свою палубу и выбравшись из кабинки лифта, мы уткнулись в нахохленных, как тиильки, Альери и Аннеке.
– Мы уже в системе! – ответил мой мужчина на вопрос, горевший в обеих парах глаз. – Вышли штатно, описали небольшую дугу, а теперь двигаемся к Тэххеру.
– И сколько до него?
– Порядка восьми часов.
– Прилично… - пробормотала Ти’Ноор.
– Ани!!! – нахмурился Ромм, и глава СОК виновато потупила глаза:
– Я все помню и стараюсь… Честно! Только все равно нервничаю…
– Что ж, придется лечить… - решил он, заявил, что утренняя тренировка начнется через пять минут, и отправил обеих переодеваться.
Ти’Ноор он «лечил» сам. Получасовым поединком на предельных для нее скоростях. Первое время морщился – женщина, пребывающая в не самом хорошем расположении духа, никак не могла собраться. Попробовал работать опаснее – не помогло: она «зевала» удары, не видела намеренно оставленных дыр в защите
и тормозила на переходах. Тогда Ромм принялся развлекаться – то запутывал ее конечности так, что мы с Альери начинали хохотать, то укладывал главу СОК на пол в какой-нибудь совершенно «непотребной» позе, то раздражал всякими мелочами типа легких щелчков по носу, щипков за бока, шлепков по животу и между лопатками. А еще комментировал каждое касание. Едко и очень остроумно.Не знаю, что помогло сильнее, мелкие «издевательства», комментарии или взрывы смеха, но когда он за какую-то минуту раза четыре «сравнил» мягкость правой и левой мочки ее ушей, Ани, наконец, рассмеялась и завелась. А так как Дэн намерено подставлялся каждые десять-пятнадцать секунд, начала ускоряться, чтобы его достать.
Он тоже добавил скорости и укоротил время появления «дырок» в защите. Естественно, не прекратив теребить мочки ушей всесильной главы СОК, пересчитывать ее позвонки касаниями пальцев и т.д. Она пыталась обороняться. В процессе дошла до предела своих возможностей и даже слегка через него перешагнула. А вот замедлиться Ромм ей не позволил – гонял в таком режиме до тех пор, пока у Аннеке оставались хоть какие-то силы. Потом пропустил перед собой круговой удар ноги, чуть-чуть добавил скорости этой конечности шлепком ладони по икроножной мышце, скользнул к противнице и… перевел ее в красивейший прогиб, которым можно было закончить любой танец и вызвать аплодисменты зрителей!
Мы с Ари расхохотались, а Ти’Ноор, не пытаясь выпрямиться, «обиженно» выпятила нижнюю губу:
– Подержи меня в этой позе еще пару минут: я немного отдохну и ударю тебя ногой. Наверное…
– А можно, я пока продолжу щупать мочки?
– Почему бы и нет? Мне понравилось! – довольно мурлыкнула она.
Он действительно потрогал ее правое ухо с очень задумчивым видом и озвучил диагноз:
– Все, выздоровела!
С этого момент тренировка превратилась в балаган – он развлекался сам, развлекал нас и частенько доводил до смеховых истерик. Поэтому, вываливаясь из спортзала в восемь утра, мы отказывались думать о так и не решенных проблемах и жаждали продолжения веселья. О чем и заявили, когда собрались в гостиной, чтобы позавтракать.
Дэн оглядел нас совершенно нечитаемым взглядом, ненадолго «поплыл», а затем сказал, что завтрак переносится на пару часов. И загнал в УТК. Всех. На полтора часа. Через два заставил переодеться, затолкал в разведывательный бот «Шэдди», накрыл его маскировочным полем и вывел в открытый космос. Потом минут десять гнал машину перпендикулярно «Роджеру», непонятно, с чего, «остановил», заглушил движки и ехидно поинтересовался:
– Ну, и кто из вас самая храбрая и безрассудная?
Откровенно говоря, я не поняла, что может быть безрассудного в полете в открытом космосе. И не понимала до тех пор, пока Альери не уселась в кресло второго пилота, не подключилась к интерфейсу и не дала малую тягу на движки – оказалось, что эрратец коварно переключил гравикомпенсаторы в адаптивный режим, и мы начали чувствовать все маневры «пилота», освоившего сверхкороткий «учебный курс» подготовки к полетам. Вернее, к самому настоящему безумию!
Первый заход – по пять минут беспомощных трепыханий в пространстве для каждой из нас – позволил «привязать» картинку в МДР к испытываемым ощущениям и соотнести то, что мы «освоили» в УТК, с возможностями реального корабля. А уже на втором мы прочувствовали удовольствие от диких ускорений, торможений, поворотов и закручиваний в спираль, заодно оценив, ЧТО нам позволил попробовать Ромм. И хотя две трети полетного времени каждая из нас ощущала себя камешком в сепараторе, оставшаяся треть и невероятно насыщенный эмоциональный фон очень быстро превратили нас в один сгусток сумасшедшего, но такого захватывающего счастья!