Ромм. Четвертый

– Неа: если разойдетесь вчетвером, то из Тин’но’Тэхха сбежит все население…

Лимузин, который мне прислала Дорика, вверг Дотти в состояние детского восторга. И неудивительно – для нее флаер с коронами на обтекателях и дверях являлся символом высшей власти с самого детства. Ее муж тоже оценил вид представительной машины. Однако куда больше, чем коронам, обрадовался сотне тысяч райндов, упавших на его счет. Особенно после того, как я на примерах объяснил покупательную способность этой валюты. В общем, в салон они забрались в прекраснейшем настроении и рванули в сторону третьего округа столицы, славящегося своими развлекательными заведениями.

Постояв перед домом до тех пор, пока лимузин не превратился в точку и не исчез за лесом, я потянул носом, почувствовал запах жареного мяса, который донес легкий ветерок, дующий со стороны озера, и понял, что тоже голоден. Посмотрев в сторону беседки затравленным взглядом, я поплелся к дому. Вломился внутрь, взлетел вверх по лестнице, ворвался в ванную и хмыкнул: дамы, решившие не мелочиться, приобрели профессиональный дроид класса «Монтажник»! И, усевшись на край пока еще пустой купели, заворожено наблюдали, как многорукая машина воплощает в реальность их проект. Кстати, сидели они в точном соответствии с понятием «близкая дружба» – касаясь друг друга плечами, руками и бедрами. И, судя по выражениям лиц, чувствовали себя вполне комфортно.

Я здорово обрадовался, ибо первый раз получил зримое подтверждение того, что королева и ее подруга не только приняли Олли в свой круг общения, но и относятся к ней, как к равной. Пока смотрел и думал, дроид закончил работу, свернул манипуляторы и выкатился из будущей сауны в ванную. В этот момент кто-то из дам отдал ему команду, и машина помчалась в мою сторону, видимо, для того чтобы выехать в коридор и отправиться в одно из подсобных помещений. Я отступил в сторону и привлек к себе внимание:

– О, Дэн, ты как раз вовремя: мы собираемся приступить к самым жестким испытаниям нового объекта!

Зная, каково париться на полный желудок, я задвинул мысли о сытном обеде куда подальше и сходил в гардероб за плавками. Потом вошел в творчески переработанный санузел, оценил сочетание цветов пластика на стенах, площадках и на полу, восхитился подобранным плафонам, декоративным «решеткам» над термоэлементами и еще тысяче мелочей, после чего развел руками:

– Ну, что я могу сказать? Профессионализм дизайнеров заставляет задыхаться от восторга!

Аннеке заулыбалась. А Альери решила, что этой похвалы ей маловато:

– А что бы ты сказал не-тэххеркам?

– Изумительно красиво и очень уютно! – ответил я. – Готов переехать сюда жить!

– Второй вариант звучит намного приятнее! – заключила она. – А теперь забирайся к нам – мы соскучились.

Да, соскучились. Особенно Аннеке – как только я улегся на спину на самом краю, она приподнялась на локте и нехорошо прищурилась:

– Скажи-ка мне, милый друг, чем вы занимались с Ари, когда отправили нас в сторону Тин’но’Тэхха?

– Она меня обнимала и прижималась бедрами… – «признался» я. – Тесно-тесно!

– Ага! – подтвердила королева. – Так прижималась, что внутренние поверхности ноют, не переставая.

– Это мелочи! – отмахнулась глава СОК. – Как вы летали?

Я продолжил развлекаться:

– По красивой траектории и быстро-быстро!

– А на какой высоте?

Почувствовав, что она волнуется, я расстроился:

– Восемь метров. Над рекой – два. А ты мне опять не доверяешь…

– Это было последний раз! – густо покраснев, пообещала Ти’Ноор. – Даю слово!

– Я тебя услышал! – буркнул я и закрыл глаза.

«Дэн, смягчи последнюю фразу – она чуть не плачет!»– потребовала Олли через пару секунд. Обижать женщину, которая самозабвенно защищала подругу от любой потенциальной угрозы практически всю жизнь, было глупо, поэтому я продолжил тем же тоном: - Знаешь, Ани, если бы ты не лежала так далеко, я с большим удовольствием поцеловал тебя в щечку…

– А за что? – заинтересовалась королева.

«Ты ее заинтриговал. Продолжай!»– написала «Душа».

– Как это «за что»? За невероятно теплое, уютное и благожелательное молчание!

– Не поняла?

«Хе-хе, еще!!!»

– Она молчала, когда я стал учить тебя летать, молчала, когда увидела айрбайки, молчала, когда ты села на «Вспышку». Хотя могла в любой момент сказать «нет» и похоронить все наши надежды!

– Твои планы я хоронить не буду! Никакие и никогда! – твердо сказала Ани. И чуть-чуть развеселилась: – А щечку подставлю, когда пойдем прыгать в воду. Пожалуй, не один раз…

…Парились мы долго и с удовольствием. Когда расслабились до состояния нестояния, нагрели воду в купели, трансформировали дно в «лежбище» и завалились на него вповалку. Слава богу, дамы догадались, что я могу быть голоден, и прихватили с собой не только любимые шоколадки, но и мясную нарезку. Однако насытиться толком не получилось – не успел я уничтожить первую упаковку, как пришло сообщение по МС-связи. Из дому. С пометкой «Срочно!». Пришлось вылезать из воды, наскоро сушиться в душевой кабинке и идти в кабинет.

Как ни странно, в статичной картинке, которая появилась передо мной после открытия основного письма, появились не девочки, а Доэль, мрачная, как грозовая туча. А еще с жутким беспорядком в прическе, в неровно сидящей блузке и с искусанными губами. Такой вид для этой женщины был, мягко выражаясь, нехарактерен, и я, не на шутку встревожившись, запустил воспроизведение:

– Здравствуй, Дэниел! Я опять с дурными новостями. Полчаса назад получила письмо от матери. Она была порядком навеселе, пила даже тогда, когда записывала сообщение, и проговорилась – сказала, что гнить в ссылке мне осталось совсем немного, что в скором времени я вернусь в Тин’но’Тэхх и, наконец, получу то, что заслуживаю! Когда будешь смотреть кусок разговора, который приложен к письму, обрати внимание на ее настроение и тон: она уверена в том, что ее планы реальны, и что у нее все получится. А такой сильной уверенности я в ней не видела НИ РАЗУ…

После этих слов Чистюля сделала небольшую паузу, чтобы облизать пересохшие губы, затем тяжело вздохнула и продолжила:

– Я очень не хочу, чтобы у нее что-нибудь получилось! Во-первых, я видела от ее величества только добро и не собираюсь отвечать ей черной неблагодарностью. Во-вторых, это «что-нибудь» в любом случае принесет много горя ни в чем не повинным людям. И, в-третьих, в Тэххер я возвращаться не собираюсь – мне здесь в разы комфортнее и уютнее…

Не покраснеть Ти’Вест не удалось и в этот раз. Впрочем, сделала она это перед самым концом монолога: