Ронин

— Уважаемый суд, я в своей жизни в этом поселке не был, тем более, что в это время я находился, или в машине «скорой медицинской помощи», или в Городской клинической больнице, где врачи оказывали мне помощь после того, как я явился в отдел милиции по вызову, это можно уточнить в карте больного. А если вы меня сейчас осудите по вот этим липовым бумажкам, я, не сходя с места, обжалую ваше решение в областной суд. Человека вторые сутки допрашивают за какое-то массовое убийство, а теперь привезли в это шапито…

— Минуточку. — судья аккуратно сложила материалы моего «дела», что не особо задумываясь, сляпали сотрудники розыска, поманила этих самых сотрудников, что стояли у приоткрытой двери в коридоре, торжественно вручила им бумаги и вышла из комнаты судебного заседания, напоследок сообщив, что начальнику милиции она позвонит лично.

Здание Миронычевского РУВД Город.

— Это вы его за что сюда привезли? — из комнаты отдыха вышел дежурный по РОВД, что-то отчаянно дожёвывая.

— У вас на территории убийство было позавчера, в областной больнице. Вот, мы жулика задержали и вам все материалы передаём.

— Он в «признанке»?

— Нет ещё, но там на него прямо указывает человек.

— Ладно, а начальство в курсе?

— В курсе в курсе, вы мне здесь распишитесь, что бумаги приняли, и я поеду, а то у нас одна «дежурка» на район осталась? — опер «сельского» РОВД очень скинуть меня коллегам «по территориальности», что аж мелко сучил ногами от нетерпения. Не ожидавший ничего плохого дежурный пересчитал количество листов в сшитом материале и расписался на втором экземпляре «сопроводиловки», после чего мой сопровождающий исчез со сверхсветовой скоростью.

Судя по крикам, что раздавались из кабинета начальника розыска, у которого стоял после возвращения из суда, председатель районного суда позвонил начальнику РОВД и сообщил, что таких подстав он не потерпит, и на ближайший месяц милиция о просьбах «закрыть» кого-то по «мелкому» может забыть. Следователь прокуратуры отказалась со мной разговаривать, пока на ее столе не появится протокол с моими признательными показаниями, а милиция внезапно уперлась рогом и заявила, что они свои возможности исчерпали, а прокуратура обязана меня задержать по «сто двадцать второй статье», как подозреваемого, так как гражданин Кульков в своих показаниях прямо указал на меня. Потом дверь в кабинет плотно закрыли, но я и так догадался, что ответила следователь прокуратуры начальнику уголовного розыска — предоставь мне, уважаемый начальник, гражданина Кулькова, я его допрошу, проведу опознание или очную ставку, и тогда, с огромным удовольствием, задержу гада Громова на трое суток… Что, не можешь Кулькова на допрос доставить? Ну тогда и подотрись своей бумажкой, я, только на ее основании, задерживать даже такого гада как Громов не буду.

Точку в этой дискуссии положил дежурный по РОВД, из криков которого, доносившихся из кабинета, я понял, что мой адвокат, которого наняла Ирина, не добившись встречи со мной, пробился на прием к дежурному прокурору областной прокуратуры, которому и сообщил, что в местном РОВД двое суток мытарят невиновного гражданина, который даже ни разу не был допрошен, зато умудрился попасть в больницу, откуда был насильно вывезен…

— Вы вообще забудьте, что в РОВД дежурка существует… — дежурный, выходя из кабинета начальника розыска, погрозил пальцем хозяине помещения: — Этого Громова даже близко к дежурной части не подводите. Где хотите его прячьте, хоть спите с ним, к нам я его за порог не пущу.

Вот после этого меня и отправили в Миронычевский РУВД, перезапустив процесс оперативно-следственных действий по новой.

Новая камера, чуть более просторная, чем «нулёвка» в Сельском райотделе, но зато забитая до отказа вечерними «клиентами». За мной пришли через два часа — дежурный опер, одетый, видимо ходил на ужин, вытащил меня из душного отсека и, держа безопасную дистанцию в два шага, велел подниматься на четвертый этаж здания бывшего общежития.

— Стой тут и начинай рассказывать… — хозяин кабинета, указав мне на угол, отвернулся, чтобы повесить куртку и на пару секунд потерял меня из поля зрения.

— Тебе кто садиться разрешал? — ко мне подступились сзади, попытались поднять со стула за шиворот, но я перехватил его руку…

Через несколько секунд оперативник вырвался из моего, не очень крепкого захвата, распахнул входную дверь, и начал очень громко звать какого-то Серегу… надо призвать, Серега услыхал крик только через пару минут, но, после этого, прибежал очень быстро.

— Что кричишь, Саша?

— Да, этот на меня напал! — наябедничал хозяин кабинета.

— Ты что, оху…л? — Серега обошел стул, на котором я сидел, стараясь изобразить совершеннейшее спокойствие, и встал напротив, опершись задом на письменный стол: — Или ты ломом опоясанный?

— Ребята, давайте жить дружно. Вас тут подставить пытаются, а вы на это ведётесь… — я попытался изобразить кота Леопольда, но получилось очень плохо, голос хрипел и прерывался.

Глава 24

Глава двадцать четвертая.

Февраль 1994 года.

Судьба-злодейка.

Кабинет отделения уголовного розыска Миронычевского РОВД.

— Это что-то новенькое. — ухмыльнулся опер Сережа: — Обычно жулики рассказывают, что их подставили, а тут о нас такая забота…

— Ну, то, что меня подставили, вам интересно быть не должно, а вот то, что вас подставили — даже очень.

— Ну расскажи нам, заботливый ты наш, кто нас подставил? — опер Саша плюхнулся на стоявший тут-же, продавленный и протертый диван, видимо кто-то не донёс его до «мусорки»: — Только не тяни.

— А мне, что тяни, что не тяни, уже без разницы. Смотрите, какая ситуация. Моя фирма собралась на окраине города несколько заброшенных домов купить, договорилась с наследниками, подали иск в суд, потому, что там с документами не всё в порядке было. А в этом селе существует банда молодых отморозков и руководил ими, ни много ни мало, председатель местного колхоза, вернее того, что от него осталось. Ну, то, что там, в селе этом, беспредел творится — это вам неинтересно. А вот то, что меня эти бандосы чуть не грохнули, машину отобрали, и даже по этому факту дело о разбойном нападении возбудили — это уже интересней. Правда, якобы никого из исполнителей не нашли, хотя их пятеро было, и четверых я опознал, они как раз в этом селе все живут. Ну ладно, не нашли и не нашли. Меня, главное, не трогают, и Бог с ними. Машину эти ребята бросили, почему-то возле поста ГАИ, мне ее потом вернули, ну, я и не жалуюсь, своими делами занимаюсь. А потом кто-то застрелил этого председателя и, как я понял, парня одного из банды, но уже в больнице областной, и всё в одну ночь. А, на следующий день я в деревне узнаю, что меня участковый разыскивает по этим делам. Ну я на следующий день, с утра пораньше, пошёл к знакомому адвокату, девушке, заключил с ней договор на мою защиту и поехал в райотдел, раз меня разыскивали. Только в дороге мы с адвокатом немного поругались, и она, видимо, решила мне отомстить. Я немного заплутал и остановился на посту ГАИ, чтобы дорогу спросить, а она начала из машины орать, что я ее взял в заложники и у меня оружие…

— Почему вы на меня так смотрите? У меня не так много знакомых адвокатов, кого знал, того и нанял, а у Софьи, возможно, на меня какие-то планы были, я не знаю… В общем случилось то, что случилось. Меня гаишники при задержании немножко побили, хотя я и не сопротивлялся, потом побили в Сельском Городском РОВД — хотели, чтобы я признался в том, что я предыдущей ночью этих двух типов застрелил. Ну вы на меня посмотрите и скажите — где я, и где два трупа? То есть, они годами на беспредел, что в селе творилось внимания не обращали, а теперь решили на меня всё это спихнуть…

— Ну а что, нормальная версия. — Пожал плечами опер Сергей: — Мотив у тебя был. У тебя всё?

— Точно! Они годами кучу людей «кошмарили», а мотив у меня только у меня нашёлся? — я вяло хлопнул пару раз ладонями, изобразив бурные аплодисменты: — Ну, давайте, начинайте, что там у вас по программе? Будете долго пинать, или противогаз на голову наденете сразу? Только имейте в виду — меня уже третьи сутки пытают, а толку то нет. Никто ничего от меня не добился и теперь к вам скинули, чтобы вы за последствия отвечали. А последствия будут, даже не сомневайтесь. Как только я доберусь до бумаги с ручкой, в прокуратуру сразу распишу, как меня трое суток, безо всяких на то оснований, пытали, жрать и пить не давали. Оно вам надо? Или у вас это дело в оперативном сопровождении?