Роркх-2

И не смотря на все наши усилия, многие твари все же успевали забраться в окна. Не в ближних домах, но все же. Даже в дальних сидело много наших. Пусть их и охраняют, но то здесь, то там, слышались крики хантов. В какой-то момент, когда Стена щитов начала прогибаться под напором тварей, позади раздался приказ Амидраэль:

— Активировать первые печати. Сбросить бомбы.

Вот теперь поле боя действительно превратилось в настоящий ад. Печати на стенах вспыхнули ярче. По всей мостовой засветились руны. Их сияние пробивалось даже сквозь реки крови. Нападающие начали дергаться от неистовой боли. Меня накрыла волна запаха горелой плоти. Вся улица искрилась молниями, вылетающими из символов. Они плавили камень, крошили стены, поджаривали врагов. Ветви молний, словно змеи, ползли по окровавленной мостовой. От одной цели до другой. Ловушки были установлены в двадцати метрах от баррикады, дабы не задеть своих. И молнии не поднимались выше первого этажа. Улица превратилась в карнавальное светопредставление.

Проблема в том, что они не могли никого убить. Этих тварей пытали электрошоком. Они привыкли, стали сопротивляться. И продолжали идти. По трупам, по костям, по черепам, утопая в крови. Но их марш стал медленным. Сбитым. Именно этого Расвы и добивались. Все новые и новые твари входили в зону ловушек и замедлялись. А им в спину перли другие, напирая и подталкивая. На хвосте замедленной волны сейчас собирался плотный сонм чудищ. И он становился все больше и больше с каждой секундой. И когда он дойдет до баррикад, то сметет все на своем пути.

А в следующее мгновение полетели бомбы. Это были метательные гранаты, на манер наших, времен второй мировой, только более громоздкие. Это были круглые бомбы с зажжёнными фитилями. Это были специальные камни со светящимися на поверхности рунами. Это были пузатые склянки с бурлящей внутри жидкостью. Все это летело из окон домов. Сыпалось с крыш. И взрывалось. Улица превратилась в ад. Дома по обе стороны начали дрожать и оседать. Я продолжал стрелять, но грохот выстрелов тонул в громе взрывов. Растворялся, словно тоненький ручеек в бурлящей реке хаоса. Обезумевших рвало на части. Берсерки горели, теряли конечности, но продолжали идти, ковылять и ползти вперед, оставляя за собой следы из внутренностей. Но лишь для того, чтобы замереть безвольными мешками мяса в паре метров впереди. Непрекословные держались лучше всех. Они заслонялись щитами, шатались из стороны в сторону, жались к стенам. Многие все-таки падали, но были и те, кто пережил бомбардировку. И они продолжали наступать.

Мы сосредоточили огонь на тех тварях, которые атаковали Паладинов и не попали под массированную атаку. Их напор сильно ослаб, поэтому Рыцари стояли на месте. Но противников по-прежнему было достаточно много. Я не досчитался пары хантов, а копейщики стянулись к краям, защищать фланги, пока не подойдет резерв. Стрелять приходилось прицельно, но основную работу сделали лучники с крыш, которые били нападавших в спину. Когда половину тварей удалось перебить, Паладины сами закончили начатое. А у нас появилась пара секунд передышки.

Я оглядел улицу. Многие уроды, что во время бомбардировки ползли по стенам, не пострадали. И сейчас лезли во все окна. По улице же двигались разрозненные группы выживших тварей. Их нагоняли быстрые Обезумевшие, которые еще не достигли зоны поражения в момент бомбардировки. А за ними неумолимо наступала новая волна. Впереди сонма чудищ двигалась стена Непрекословных. Противник, достойный Паладинов. Если бы не тысячи тварей за их спинами. С начала боя прошло не так уж много времени. Возможно, мы успели уничтожить четверть от нападавших. Но это были самые слабые враги. К тому же, мы не видели еще ни одной Химеры, не считая той, что была убита нашим снайпером. Вряд ли тот урод был единственным.

Уверен, у Расвов еще есть козыри в рукаве. Но и мы здесь не для красоты стоим. Я продолжил очищать стены от монстров. Все чаще и чаще внутри домов раздавались отзвуки битв. Слишком многих мы пропустили. Да, главные укрепления в ближайших зданиях все еще были целы. Но чем дальше позиции стрелков от баррикад, тем тяжелее им приходилось. И вот, словно в ответ на мои мысли, самое дальнее здание с нашими хантами накренилось. Стены все-таки не выдержали взрывов. Опоры подломились и сначала фасад, а потом и весь дом рухнули в одно мгновение. Стены и крыша сложились, словно карточный домик. Погребая под обломками как тварей, так и наших хантов. Это был оправданный риск. Нам нужны были дальние позиции. Все это прекрасно знали и понимали. И руководство, и игроки, что сейчас просыпаются в своих капсулах. Они были добровольцами и знали, на что идут. Гильдия не только возместит им потери, но и накинет сверху за случившееся.

— Пятый на стену, — расслышал я командный голос Гаро.

— Стена просит пятый, — продублировал распоряжение один из посыльных.

— Пятый на стену, — раздался властный приказ Амидраэль. Но быстро затерялся в череде других таких же указаний.

Через мгновение посыльные забрались наверх и начали раскладывать коробки с патронами. Я зачерпнул горсть и кинул в сумку на поясе. Вторую в карман и часть в барабан. Стена должна стрелять. До последнего ханта. Пулемет и баллиста давно замолчали. Может на перезарядке, а может вообще пустые. Но улицу все еще осыпало градом пуль, стрел, болтов, камней и даже метательных копий. То здесь, то там раздавались очередные взрывы. Но в этот раз они были одинокими, хоть и более меткими.

Резерв вышел вперед. Все больше Паладинов сейчас находилось в штабе за нашими спинами. Вокруг них суетились медики, оказывая хантам первую помощь. Такими темпами мы долго не протянем. Паладины хоть и сильны, но их всего несколько десятков. Пулемет так и не заработал. Поэтому я начал забрасывать в барабан Игольники. На моей стене уже не осталось тварей в радиусе стрельбы, поэтому надо сосредоточить огонь на подходящих Непрекословных. Пули хорошо шили щиты и шлемы. Но вот урона от них было мало. А Непрекословные тоже оказались весьма живучими. И Игольников у меня явно меньше, чем этих уродов. А огромная волна скопившихся тварей уже преодолела больше трети пути.

Когда новые враги сошлись в ближний бой с Паладинами, те внезапно изменили тактику. Вместо плотной стены щитов, они разбились на группы. Каждый отряд окружал противника с разных сторон и уничтожал вручную. Тогда я облегченно сосредоточился на стрельбе по Обезумевшим, которые далеко обогнали основную волну. Нельзя позволить этим тварям напасть в спину Паладинам. И все шло хорошо. Мы спокойно вырезали одиночные цели. Основная группа успешно добивала целый отряд из четверых, сбившихся в кучу Непрекословных. Дальнобойные ханты сдерживали мобильных Обезумевших. Снайперы помогали Паладинам прицельным огнем. Но проблема возникла у одной группы, которая слишком сильно теснила своего противника. Это был Берсерк, который упрямо не хотел умирать. Игроки настолько увлеклись боем, что не заметили, как к ним прорвались двое Обезумевших. Поддержка с крыш пыталась их остановить, но не смогла. Избиение Берсерка мгновенно превратилось в оборону против троих противников. Причем, сама цель группы не только не сдохла. Эта тварь ринулась со своими топорами с возросшей яростью. Наши, скорей всего успели бы отбиться. Если бы не подошедший к ним Непрекословный. Первым же ударом он отрубил руку копейщику, а Обезумевший вцепился в глотку. Двое щитоносцев прижались спинами к стене, отбиваясь от яростных атак. Они были слишком далеко от стены, а у остальных стрелков и так хватало целей. Не знаю, кто взял на себя смелость принять такое решение, но в какой-то момент в гуще драки что-то взорвалось. Ударная волна и пламя разметали нападавших. Но и Паладины осели на землю. И больше не шевелились.

Эта жертва позволила остальным переключиться на другие цели. И не дать им дойти до баррикады. Обороняющиеся выиграли несколько драгоценных секунд, позволив оставшимся Паладинам снова принять формацию стены щитов. Подтянулись ханты из резерва в сопровождении целителей. На полноценную медицинскую помощь в тылу не было времени, поэтому все обошлось быстрыми уколами препаратов, да струящимся светом из посоха священнослужителя.

— Малыша в квадрат три, — расслышал я приказ Амидраэль.

— Твою дивизию, — выматерился Гаро, подскакивая ближе. — Лучше пригнись, Арч.

Я присел за зубцами, перезаряжая барабан. Гаро же сразу вцепился в коробку с патронами. Вывалил с десяток пустых магазинов и принялся их снаряжать. Я прям порадовался в этот момент за всех револьверщиков. Пусть пистолет и быстрее меняет магазин, но фигушки вы в бою сможете быстро перезарядиться горстью патронов.

— Что за малыш?

— Туда глянь.

Он просто повел плечом, указывая примерное направление. Но я уже и сам догадался. По звону разрубаемого каната. Требушет звонко ухнул, отправляя в полет черный круглый снаряд. Вот самим Яром клянусь, я успел увидеть намалеванный на нем кислотно-зеленой краской смайл в хищном оскале. «Малыш» улетел куда-то вверх по улице. А через несколько секунд меня чуть было не снесло со стены ударной волной. Успел ухватиться. А Гаро просто ухмылялся полулежа и продолжал снаряжать магазины.