Росс Полдарк

Избегая дорогу для экипажей, они вошли в небольшой лес. В тени Ник остановился.

– Проклятые звёзды светят так же ярко, как четверть луны. Сомневаюсь, что мы набьём мешок.

– Мы не можем вернуться, даже не попытавшись. Мне кажется...

– Тсс...Тихо.

Они присели в кустах и прислушались. Затем двинулись дальше. Лес поредел, и через сто ярдов деревья расступились, образуя большую поляну диаметром в полмили. На одном конце протекал ручей, возле которого расположились заросли кустарников и молодых деревьев. Именно здесь фазаны устраивались на ночлег. Сидящие на нижних ветках были легкой добычей для ловкого человека с сетью. Опасность заключалась в том, что на другом конце поляны стоял Уэрри-хаус, дом Бодруганов.

Ник снова остановился.

– Что ты услышал?
– спросил Джим.

– Что-то, - прошептал Вайгас. Звёзды освещали его розовую лысину и рисовали тёмные пятна на лице. Он казался падшим ангелом.
– Егери. Сегодня на охоте.

Несколько минут они ждали молча. Джим подавил кашель и положил руку на голову собаки. Она дернулась, а потом успокоилась.

– Пёс в порядке, - сказал Ник.
– Кажется, ложная тревога.

Они снова двинулись сквозь кустарника. Подойдя к краю поляны, они не столько озадачились вопросом, как не потревожить егерей, которых там, возможно, вообще не было, а тем, как не спугнуть фазанов до того времени, когда улететь они уже не смогут. Такая светлая ночь могла всё усложнить.

Они шепотом посовещались и решили разделиться, взяли по сети и направились к стае с разных сторон. Вайгасу, как более опытному, идти пришлось дальше.

У Джима был талант двигаться бесшумно, он шел очень медленно, пока не увидел темные очертания птиц, смахивавшие на стручки среди листвы и нижних веток стоящего впереди дерева. Он развернул сеть, но решил дать Нику еще пару минут на тот случай, если он не успел полностью размотать сеть.

Он стоял и слушал, как шелестит ветер в ветвях над головой. Издалека Уэрри-хаус казался темной чужеродной грудой на фоне остальных мягких ночных контуров. В одном окне всё еще горел свет. Шел уже второй час ночи, и Джим подумал о живущих там людях и почему они не спят в такое позднее время.

Он думал, о чем собирается ему сказать капитан Полдарк. Джим был перед ним в неоплатном долгу и чувствовал, что больше не может принимать его помощь. Всегда предполагалось, что это ради его здоровья. Какая польза Джинни, если он поступит, как его отец, и умрет в двадцать шесть. Джинни ругалась, что до рабочего места ему ежедневно приходится пробираться по воде, но она не знала, что они промокали насквозь вновь и вновь, ни разу так и не обсохнув полностью. Если человек не может с этим смириться, то шахтером ему быть не дано. Сейчас он не имел дела с порохом, и за одно только это нужно благодарить судьбу.

В зарослях возле него пошевелилось какое-то животное. Он повернул голову и попытался его разглядеть, но не смог. Дерево за ним было кривым и бесформенным. Судя по засохшим листьям на ветвях, молодой дуб. Всю зиму они висели, шелестя на ветру. Необычно разросшийся экземпляр.

И тут очертания слегка изменились.

Прищурив глаза, Джим внимательно всмотрелся. Возле дерева стоял человек.

Значит, их субботнюю вылазку заметили. Возможно, с тех пор каждую ночь егери терпеливо дожидались, когда они придут снова. Возможно, его уже засекли. Нет. Но если он пойдет дальше, то обязательно поймают. А что, если Ник появится с севера?

Джим растерялся от необходимости мгновенно принять решение. Затем он медленно двинулся назад.

Не прошел он и двух шагов, как за спиной раздался хруст треснувшей ветки. Он вовремя увернулся, чтобы его не схватили за плечо, и ринулся к фазанам, бросив на ходу сеть. В ту же секунду на другом конце полянки послышался шум драки и выстрел из мушкета; вдруг весь лес ожил: крик фазанов и испуганное хлопанье крыльев на взлете перемешались с гомоном других встревоженных птиц и мужскими голосами, указывающими, где его ловить.

Он вышел на открытое место и решительно побежал вдоль ручья, изо всех сил стараясь придерживаться глубокой тени. За спиной он слышал шаги преследователей и знал, что оторваться от них не сможет; у него сильно колотилось сердце и стало трудно дышать.

Он свернул в брешь среди деревьев и побежал дальше. Теперь он был недалеко от дома и видел, что бежит по обычной тропинке. Здесь было темнее, и кусты между деревьями росли настолько густо, что пока бы он сквозь них продирался, его догнали бы.

Он выбежал на небольшую полянку, по центру которой стояли круглая мраморная беседка и солнечные часы. Здесь тропинка обрывалась. Он бросился к беседке, потом передумал и направился к краю полянки, где раскинулся большой вяз. Он вскарабкался на ствол дерева, обдирая руки и ломая о кору ногти. Едва он залез на вторую ветку, как на поляну выскочили два егеря. Он лежал неподвижно, еле дыша.

Застыв в нерешительности, двое мужчин оглядывали поляну, один из них наклонил голову и прислушался.

– ...недалеко ушли... Прячутся...- донеслось из-за деревьев.

Крадучись, они вышли на поляну. Один поднялся по лестнице и подергал дверь беседки. Заперто. Второй отошел назад и уставился на круглую куполообразную крышу. Затем они разделились и стали медленно обходить поляну по кругу.

Когда один из мужчин приблизился к дереву, Джим внезапно почувствовал знакомое першение в легких, означающее приступ кашля. Его лоб снова покрылся испариной.

Егерь медленно прошел мимо. Джим заметил, что у него ружье. Остановился он сразу за накренившимся вязом, на это дерево явно можно было легче забраться, и начал всматриваться в его листву.

Джим глотнул воздуха, чуть не поперхнулся и снова задержал дыхание. Второй человек огляделся и присоединился к своему спутнику.

– Видал его?

– Нет. Должно быть, ублюдок улизнул.

– А других уже поймали?

– Нет. Хотя я-то думал, что уж этого мы схватим.

– Ага.

Легкие Джима расширились, действуя по собственному разумению. В его горле нестерпимо запершило, и он закашлялся.

– А это еще что?
– спросил один из преследователей.

– Без понятия. Давай глянем.

Они двинулись точно к вязу, но ошиблись с направлением на двадцать футов, запутавшись в густом подлеске.

– Постой-ка тут. Погляжу, что там.

Мужчина протиснулся через кусты и скрылся. Другой прислонился к стволу дерева, держа руку на спусковом крючке ружья.

Джим вцепился в ветку над головой в жалкой попытке сдержать кашель. Пот стекал с него градом, и даже поимка казалась не такой уж страшной, как это судорожное напряжение. Его голова готова была разорваться, он бы отдал остаток жизни за возможность кашлянуть.