Россия и мир в XXI веке

В обозримой перспективе в Казахстане произойдет смена власти. Для РФ крайне важно, чтобы курс первого президента страны Нурсултана Назарбаева на межэтническое согласие, широкое использование русского языка и интеграцию с Россией был продолжен. Наиболее серьезными опасностями в этой связи являются казахский ультранационализм и исламистский экстремизм. Обе тенденции пока что выражены слабо, но ситуация требует пристального внимания. Со своей стороны, Москва должна убедительно снимать страхи казахской элиты перед «русским ирредентизмом», якобы поддерживаемым Кремлем.

В Средней Азии у РФ есть два формальных союзника – Киргизия и Таджикистан. Обе страны занимают важное геополитическое положение. Одна расположена на границе с Афганистаном, другая – на южных подступах к Казахстану. Для России особую опасность представляет собой транзит через Среднюю Азию афганских наркотиков. Внутренняя ситуация в Киргизии и Таджикистане характеризуется хронической нестабильностью с периодическими обострениями. Серьезную проблему представляет здесь исламский экстремизм. У РФ имеются военные базы в обоих государствах, но не меньшее значение имеет сотрудничество с Бишкеком и Душанбе в сфере безопасности, в том числе на границах, и постоянный мониторинг социально-политической обстановки.

Узбекистан, самая населенная страна региона, позиционирует себя как потенциальная региональная держава, наследница державы Тамерлана, Бухарского, Хивинского и Кокандского ханств. Ташкент проводит подчеркнуто независимую внешнюю политику, маневрируя и балансируя между РФ, КНР и США. Узбекистан вышел из ОДКБ и не присоединился к ЕАЭС. В перспективе ситуация в Узбекистане таит серьезные риски для стабильности. Приближающийся уход с политической сцены Ислама Каримова, президента и основателя современного Узбекистана, может привести к политическому кризису, а в худшем случае – к потрясениям регионального масштаба. Речь идет не только о межклановых противоречиях. Жестко авторитарному режиму в Ташкенте противостоит подспудно набирающий силу, в том числе в Ферганской долине, исламский радикализм.

Туркмения с ее большими газовыми ресурсами – наиболее закрытое из всех государств Средней Азии. В 1995 году Ашхабад добился, чтобы его постоянный нейтралитет был признан ООН, затем объявил, что членство Туркмении в СНГ является «ассоциированным», хотя формально такого статуса не существует. Туркмения не участвует в региональных интеграционных проектах. Соглашения с Россией о военном сотрудничестве и двойном гражданстве были денонсированы туркменской стороной. В 2006 году Туркмения успешно прошла процедуру верхушечной смены власти, оставшись самой жестко авторитарной страной в регионе. Россия заинтересована в сохранении относительной политической стабильности в этой стране, но должна учитывать, что авторитарные режимы в мусульманских странах подвергаются растущей угрозе со стороны исламских радикалов и экстремистов.

Афганистан привыкает жить в условиях вывода в 2014 году значительной части войск международной коалиции. Действующая Конституция Афганистана и созданная на ее основе современная политическая система пока держатся. Однако стабильность в стране не обеспечивается. Если существующий в Кабуле режим будет свергнут талибами и страна опять погрузится в хаос, это будет серьезным фактором нестабильности, в том числе и для РФ, учитывая состояние границ между Россией и Казахстаном и между странами Центральной Азии.

Этнополитические силы Афганистана в этом случае будут, скорее всего, замкнуты на борьбу между собой, но наряду с этим страна может вновь превратиться в базу для исламских экстремистов. Для предотвращения такого сценария России необходимо тесное взаимодействие с Кабулом и соседними странами – Китаем, Пакистаном, Ираном, Индией, странами Центральной Азии – как на двусторонней основе, так и в рамках ОДКБ и ШОС.

Почти 200-миллионный Пакистан является «неофициальной», но вполне реальной ядерной державой [105] . В период холодной войны и особенно в период советской интервенции в Афганистане Исламабад был фактическим противником Москвы. Россия к тому же поддерживает отношения стратегического партнерства с Индией, которую Пакистан рассматривает как главного вероятного противника.

105

Ядерный арсенал Пакистана оценивается в 80—100 боезарядов.

Тем не менее потенциальную угрозу для РФ могут представлять не действия Исламабада против России или ее интересов, а дестабилизация политической обстановки в этой стране и утрата ее властями контроля над ядерным оружием. Вероятность такой дестабилизации, впрочем, остается довольно низкой, несмотря на большое количество терактов в стране. Пакистанская правящая элита, разделенная на противоборствующие группы, в целом контролирует политическое пространство в стране, а вооруженные силы, несмотря на наличие в их рядах исламистов, пока что крепко держат под контролем ядерное оружие.

Иран – региональная держава, претендующая на доминирующую роль на Ближнем и Среднем Востоке. Тегеран строит ракеты средней дальности и реализует ядерную программу, уже достигнутой целью которой является приобретение способности к созданию ядерного оружия. В то же время создание Ираном ядерного оружия было бы дестабилизирующим фактором. Россия внесла существенный вклад в достижение в июле 2015 года договоренности между Ираном и мировым сообществом по ядерной программе Ирана.

Для Москвы Тегеран – важный геополитический партнер. Благодаря сотрудничеству с Тегераном в 1997 году удалось остановить гражданскую войну в Таджикистане. Сегодня Иран активно борется с Исламским государством на территории Ирака и Сирии, использует свое влияние в Герате и Кабуле для стабилизации Афганистана. В то же время амбиции шиитского Ирана ведут к его столкновению с суннитской Саудовской Аравией. России нет никакого резона ввязываться в этот конфликт.

Турция, традиционный соперник Ирана, также является региональной державой с интересами, распространяющимися на Ближний и Средний Восток, а также Закавказье и Центральную Азию. Анкара располагает крупными вооруженными силами – вторыми по численности в НАТО после США. Между Москвой и Анкарой существуют серьезные различия в позициях по Сирии, армяно-азербайджанскому конфликту, статусу Крыма и положением крымских татар, которых Турция исторически поддерживала. Турецкое общественное мнение по отношению к России настроено в основном негативно.

В то же время у РФ и Турции существуют серьезные общие интересы, в том числе в энергетической сфере. Турция – отчасти геополитический конкурент России в регионе, но также и потенциально ценный самостоятельный партнер. Баланс отношений между двумя странами сдвигается в сторону сотрудничества [106] .

На южном направлении расположено большинство формальных союзников России. Это государства – члены Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ): Армения, Казахстан, Киргизия и Таджикистан; лишь Белоруссия находится на западе. Эти же государства являются членами или кандидатами на вступление в Евразийский экономический союз. Кроме того, Россия установила союзнические отношения с двумя «малопризнанными» (фактически никем, кроме РФ, не признанными) государствами – Абхазией и Южной Осетией, разместила на их территории свои воинские контингенты.

106

Доклад Московского центра Карнеги и Фонда глобальных отношений (Стамбул), октябрь 2014 года.

То, что система союзов России обращена в основном на юг, вполне оправданно. Казахстан выполняет роль главного буфера, отделяющего РФ от основной части неспокойного мусульманского мира. Киргизия и Таджикистан являются своего рода заставами-заслонами на афганском направлении. На Кавказском направлении Армения служит передовой базой на Южном Кавказе. Абхазия «прикрывает» Сочи, а Южная Осетия выполняет роль передового укрепления-плацдарма на южной стороне Главного Кавказского хребта, у самых ворот Тбилиси.