Россия и мусульманский мир № 9 / 2013

– тесная работа духовных управлений мусульман с правоохранительными органами, которая бы способствовала росту взаимного уважения и понимания между служителями порядка и мусульманами. Снятие барьеров непонимания и взаимной настороженности позволит более эффективно вести свою работу как духовным управлениям, так и правоохранительным органам.

Таким образом, в процессе социализации уммы центральным элементом мы считаем имама и духовное управление мусульман. Только их работа способна в корне изменить те негативные тенденции, которые были озвучены в нашем докладе. При этом необходимо понимать, что их деятельность должна серьезно измениться в направлении социальной активности. Безусловно, верность акыде и мазхабу – это те столпы, которые формируют традицию и способствуют стабильному развитию уммы. Однако нынешняя ситуация в обществе диктует нам необходимость серьезной трансформации своей активности в отношениях с ним.

Духовное управление мусульман сегодня – это многофункциональный институт социализации уммы, который должен нести ряд важнейших функций: религиозную, воспитательную, просвещенческую, образовательную, информационную и даже концептуальную. Только имея стратегический взгляд в будущее, мусульманская община и духовные управления способны к реализации тех серьезных задач, которые ставит перед нами Всевышний. Поэтому в наших руках сохранить и приумножить нашу общину, нашу традицию, нашу Веру.

«Ислам и ценности ислама в образовательном пространстве XXI века», Уфа, 2012 г., с. 38–42.

Конфликтный потенциал межнациональных и этноконфессиональных отношений

Елена Кублицкая, кандидат философских наук (ИСПИ РАН)

Проблемы федеративной стабильности, укрепление интегративных процессов во многом зависят от развития толерантности в области межнациональных и этноконфессиональных отношений. Предложенный ракурс выявления проблем конфликтности этих отношений рассматривался в контексте анализа уровня религиозности и атеистичности населения города, направленности секуляризационного процесса и роста межнациональной напряженности.

Риски и угрозы в межнациональных отношениях мегаполиса, как показывают мониторинговые исследования ИСПИ РАН и МИСКП, очень велики. За последние годы этническая и конфессиональная структура мегаполиса серьезно усложнилась. Идет резкая интенсификация притока переселенцев при одновременном естественном сокращении численности коренных жителей. По сравнению с советским периодом демографическая ситуация изменилась, например численность представителей кавказских народов в Москве выросла в 20 раз.

Изменение национального состава столичного мегаполиса за счет легальных, а по большей части нелегальных мигрантов не может рассматриваться как «успех» национальной политики Москвы. Несмотря на то что Москва – традиционно интернациональный российский город, демографическая проблема, связанная с увеличением нерусского населения (армянская, грузинская, азербайджанская, чеченская, таджикская и многие другие диаспоры), вышла в разряд наиболее актуальных. Социологические опросы по г. Москве показали, что подавляющее число жителей согласны с высказыванием: «Приток мигрантов следует резко сократить». Так ответили 72% от числа всех опрошенных и 76% из группы коренных москвичей. Опрошенные москвичи считают, что в результате увеличения интенсивности неуправляемых миграционных потоков ухудшается весь спектр жизнедеятельности местных народов: социально-бытовые условия, трудоустройство, сфера обслуживания, образование, здравоохранение, транспортные передвижения и, конечно, культурно-духовные запросы населения. На основании вышеизложенного можно заключить следующее: рост межнациональной напряженности идет через отражение в массовом сознании москвичей реалий их повседневной жизни.

Ассимиляционные возможности Москвы находятся на пределе. По подсчетам экспертов, в Москве и Московской области находится более половины всех иммигрантов (на Центральный федеральный округ приходится примерно 68%). Широкомасштабность миграционных потоков создает атмосферу, во-первых, нетерпимости, неприязни между различными этническими группами, во-вторых, противостояния между «коренными» москвичами и приезжими. Кроме того, отношения интернационализма и национальной терпимости неизбежно утрачиваются в ситуации осознания коренной национальностью того факта, что ее этнический статус резко снижается. В Москве сложная криминогенная ситуация нередко приобретает этническую окраску. Москва имеет один из самых высоких показателей межнациональной напряженности по сравнению с другими субъектами Федерации. Показательно, что лишь порядка 10% опрошенных москвичей оценивали межнациональные отношения в городе как стабильные. Существенно б'oльшая часть респондентов (68–75%) отмечают факт «межнациональной напряженности» или «сильной напряженности и возможности конфликтов». За последние 19 лет крайняя степень напряженности, определяющаяся показателем «сильная межнациональная напряженность, возможны конфликты», в оценках москвичей увеличилась на 11 процентных пунктов: с 17 до 28% (табл.). Обратим внимание, что почти третья часть всех респондентов предполагают возможность близких межнациональных конфликтов.

Можно констатировать: рост межнациональной напряженности идет через отражение в массовом сознании москвичей реалий их повседневной жизни. Обратимся к представлениям населения о повседневной практике межнациональных отношений, негативных проявлениях в этой области.

Таблица

Динамика уровня межнациональной напряженности в Москве в оценках населения (в % от числа опрошенных, данные по некоторым годам)

Динамика уровня межнациональной напряженности в мегаполисе за 19 лет (1992–2010, в % от числа опрошенных). Ответы на вопрос: «Имеется межнациональная напряженность» или «Возможны межнациональные конфликты»: 1992 г. – 51%, 1993 г. – 68, 1994 г. – 66, 1995 г. – 68, 1996 г. – 68, 1998 г. – 71, 2001 г. – 73, 2003 г. – 87, 2007 г. – 71, 2008 г. – 75, 2010 г. – 68%.

Респонденты оценивали перечень из восьми позиций, начиная от «назначения на руководящие или престижные должности по национальному признаку» до «использования религии и чувств верующих для возбуждения вражды между людьми разных национальностей». Здесь наибольшее число указаний москвичей на негативные проявления собрали следующие позиции: «неуважительное отношение мигрантов к нормам, традициям московской культуры» – 54%; «хулиганские действия и другие нарушения общественного порядка на национальной почве» – 38; «неприязненное отношение к мигрантам, приезжающим на работу и постоянное место жительства в Москву» – 33%. Характерно, что три данные позиции оказываются в числе первых и в рамках исследования в Москве в 2008 г., и в более ранние периоды наших наблюдений.

Очевидно, что с точки зрения обеспечения социально-территориальной стабильности страны одним из важных моментов является изучение протестного потенциала, в том числе в разрезе межнациональных отношений. Согласно данным опроса, установки на участие в конфликте в интересах своей национальной группы выражены в ответах респондентов довольно четко (готовы участвовать в такого рода конфликтах «безусловно» и «в зависимости от обстоятельств» 55–58% респондентов) и составляют позиции более половины москвичей, в то же время взгляды социально-типологических групп имеют существенные различия. Так, если половозрастные особенности респондента предполагают, что мужчины в мобильном зрелом возрасте занимают более активную жизненную позицию, то вполне закономерно, что они чаще, чем женщины (на 25 процентных пунктов), готовы включиться в конфликтную ситуацию. Кроме этого, анализ эмпирических данных указывает, что в «конфликтную группу» попадают прежде всего некоренные жители столицы, татары и лица, исповедующие ислам. Обращает на себя внимание то обстоятельство (по ряду индикаторов), что именно русские, оказавшиеся «главным объектом ущемления», имеют меньший «конфликтный заряд», более толерантны, терпимы к другим национальностям.

Позиции респондентов по использованию государством силы при решении межнациональных проблем достаточно умеренны. Допускает возможность применения силы в разрешении межнациональных конфликтов незначительное число опрошенных (2%). Большинство опрошенных полагают, что «применение силы необходимо только тогда, когда под угрозой оказываются жизнь и достоинство людей» (27%), или говорят о том, что «все зависит от конкретной ситуации» (42%). «Силовое решение национальных проблем в принципе недопустимо», – считают 24% москвичей.

Как и в предыдущем показателе национального конфликта, прослеживается та же тенденция возможного решения споров в межнациональных отношениях силовыми методами, прежде всего в группах мужчин в возрасте 14–39 лет, некоренных жителей, мусульман, не русской национальности. Результаты исследований указывают, что уровень протестного потенциала в сфере межнациональных отношений в Москве остается в течение последних лет достаточно высоким.

Также вряд ли можно говорить о стабилизации религиозности в Москве. В 1996 г. уровень религиозности населения мегаполиса составлял 50%, постепенно нарастая; к 2008 г. он составил 62%. За 12 лет уровень религиозности увеличился на 12 процентных пунктов. Религиозное население Москвы к 2010 г. фиксируется на отметке 56%, а уровень воцерковленности религиозного населения составляет 45% (так как остальные 55% религиозного населения не соблюдают религиозные обряды и не включены в мотивированную религиозную практику). Количественные показатели колеблющихся между верой и неверием остаются на отметке 20%. Нерелигиозное население мегаполиса составляет 10%. Среди них выявлено лишь 4% убежденных неверующих (атеистов). Соотношение религиозного и нерелигиозного населения в 2010 г. составило примерно 6:1 и заняло одно из лидирующих мест в субъектах Федерации в развитии десекуляризационного процесса. Необходимо признать: несмотря на то что общая численность религиозного населения за последние 14 лет выросла незначительно, тем не менее идет постепенное нарастание степени религиозности населения мегаполиса за счет увеличения доли воцерковленных людей (убежденных верующих).