Россия и русские. Книга 1

Рецепт Каткова заключался в объединении разрозненного национального материала в единый политический организм. Связующим звеном этого организма была верховная власть царя. Впоследствии это сочетание станет лейтмотивом многих авторитарных националистических движений XX столетия. Однако в самой Российской империи, где по-прежнему правили национальные элиты, его трудно было применять постоянно. Александра II сдерживали иерархия и привычные понятия об ответственном самодержавном правлении.

Его преемники, Александр III и Николай II, были более свободны в этом отношении. Они попытались объединить нерусские народы и регионы в единую систему империи сначала через административную интеграцию, а затем через распространение русского языка, культуры и православной религии. Национальные традиции нерусских народов из живой общественной силы превращались в декоративные этнографические придатки. Такая политика была естественным дополнением к экономической программе Витте, целью которой были развитие транспорта и ассимиляция отдаленных регионов в единую империалистическую экономику.

В исторической литературе Каткова обычно называют реакционером. На самом же деле то, что он предлагал, было радикальным средством обновления, прорывом в русской имперской практике, основанной на заигрывании с национальными элитами, используя их богатство, репутацию и покровительство, чтобы управлять различными народами. Катков предлагал обойти национальные элиты и установить протекторат непосредственно над народами, как это было сделано во время освобождения польских крепостных и последующих административных изменений в бывшем королевском конгрессе.

Катков понимал, что такая политика принесет стране больше единства и в дальнейшем будет способствовать распространению российской политической лояльности на территории империи. До некоторой степени эта модель напоминала британскую с ее монархией и национальными составляющими — Англией, Шотландией, Уэльсом и частью Ирландии, — принявшими единое гражданское сознание, не разрушив при этом свою национальную неповторимость.

Проблема заключалась в том, что даже после реформ Александра II гражданские институты в России были настолько неразвиты, что стратегия Каткова работала только в том случае, если нерусские народы оставались подчиненными и покорными. Такая национальная политика могла иметь успех на восточных окраинах Российской империи. Но среди более развитых народов запада России, например поляков, финнов, немцев или евреев, она привела бы к решительному сопротивлению с их стороны.

Украина

Наиболее жестко новая национальная стратегия была применена на Украине. Украина всегда была предметом спора между Россией и Польшей. Польское восстание только усугубило этот давнишний спор. Украина играла важную роль в этнической структуре империи. Украинцы были второй по численности национальностью. Согласно переписи 1897 г. их было 22,4 миллиона, что составляло 18 % всего населения империи. Если бы они были ассимилированы русскими, то русские составили бы большинство населения — 62 %. С другой стороны, если бы украинский разговорный диалект был признан самостоятельным литературным языком украинской нации, тогда русские составили бы всего 44 % населения империи²².

Во второй половине XIX в. начинает формироваться украинская интеллигенция. Она возникла не в среде малороссийских помещиков, представлявших дворянское сословие, а в среде духовенства, горожан, обедневшей казацкой аристократии, гетманства. Как и в России, они объединялись в кружки, которых особенно много было в университетах Харькова и Киева.

Создание литературного украинского языка стало важнейшей задачей для украинской интеллигенции. Украинский язык не использовался для письменных или официальных целей. Для этого применялись церковно-славянский и русский языки. Существовало только множество крестьянских диалектов украинского языка.

Многие образованные украинцы сомневались в необходимости развития своего литературного языка. Самый талантливый украинский писатель 30-х годов XIX в. Николай Гоголь намеренно покинул родину и уехал в Петербург, где его произведения публиковались на русском языке. Он считал, что это единственно правильный путь к серьезной литературе.

Выход из этой сложной ситуации нашелся неожиданно. В 1798 г. Иван Котляревский опубликовал пародию на «Энеиду» Вергилия. В этой пародии греческие герои и боги Олимпа говорят, как простые украинские крестьяне. Сатира Котляревского имела непредвиденный эффект. Она была воспринята очень серьезно, так как показала, что из сельских украинских диалектов можно создать литературный язык.

Пример Котляревского вдохновил первого крупного украинского поэта Тараса Шевченко. Его поэтический сборник «Кобзарь» был основан на сюжетах из украинской истории и фольклора. Шевченко синтезировал сельский и городской украинский диалекты с церковно-славянским языком, что позволило ему с предельной полнотой выразить свои мысли и чувства.

Поэзия Шевченко чем-то напоминает стихи Роберта Бернса. У обоих поэтов одинаковое мировоззрение. Шевченко выступал против русского самодержавного государства. «Земля наших предков теперь не наша», — писал он в своих стихах²³. Проникнутые национальным духом стихи Шевченко оставались неопубликованными до 1905 г. Они распространялись в рукописи и убеждали грамотных украинцев в том, что они могут быть нацией.

Становление украинской нации было серьезной проблемой, так как большинство малороссийской элиты составляли русские и польские помещики, евреи, немцы и русские горожане. Национальный дефицит до некоторой степени восполнялся с территории Галиции, которая была частью Габсбургской империи. В Галиции развитие украинской (рутенианской) культуры в противовес польской официально поощрялось. Благодаря нелегальному ввозу литературы из Галиции к 60-м годам XIX в. российские украинцы открыли для себя собственный фольклор, начали собирать свои древности и писать собственную историю как историю, отличную от «москалей». В городах начали создаваться громады — украинские культурные общества. Для только что освобожденных украинских крепостных крестьян создавались специальные образовательные программы²⁴.

Активные культурные процессы на Украине встревожили императорский двор. Министр внутренних дел П.А. Валуев в 1876 г. предостерегал царя о том, что «разрешение создавать специальную литературу на украинском диалекте для простых людей способствует отделению Украины от России… Допустить отделение тринадцати миллионов малороссов будет крайней политической безответственностью, особенно на фоне объединительных процессов, происходящих в соседней Германии».

В результате царь издал указ, запрещавший публикацию на украинском языке любых книг, кроме художественной литературы и фольклора. Украинский язык был запрещен для использования в театре. На ввоз литературы на украинском языке из-за границы также был наложен запрет²⁵.

Эти меры способствовали тому, что центр культурной деятельности украинцев переместился за границу, в габсбургскую Галицию, регион с совершенно другими традициями. Корни восточных украинцев, непосредственно связанных с Россией, лежат в традициях казачьей вольницы. Украинцы, жившие в Галиции, имели собственную Греко-католическую, или униатскую, церковь. У них сильнее было развито сословное сознание, они были представлены на всех уровнях габсбургского общества, имели более крепкие правовые традиции. И тем не менее габсбургские галисийцы оставались бесперспективным, экономически неразвитым этносом. У них не было серьезных национальных лидеров в светской среде²⁶.