Россия и современный мир №4 / 2012
Шрифт:
Но оказавшийся роковым удар нанес Керенскому 27–31 августа все тот же Корнилов 40 . Многие искренне считали, что поправить кризисную ситуацию, сложившуюся тогда в России, мог бы его политический союз с премьером. Корнилов взял бы на себя в таком случае наведение в стране порядка, причем предполагалось в качестве крайней меры даже ввести военную диктатуру. Керенский же должен был легитимизировать эту новую ситуацию, поступившись, скорее всего, при этом и своими правами премьера. Однако он был вообще против военной диктатуры и, кроме того, явно не хотел делиться с Корниловым или другими генералами властью. Поэтому вместо союза этих «двух К.» – Керенского и Корнилова – вечером 26 августа последовал по инициативе честолюбивого
40
Подробнее см.: Федюк В.П. Керенский. – М., 2009. – С. 274–285.
Однако и Корнилов плохо (хотя ныне это часто публично ставится под сомнение) организовал свой заговор, все время колебался, идти ли ему на полный разрыв с Керенским или нет, так что в итоге заговорщики повели себя крайне пассивно. Это относилось, прежде всего, к самому Корнилову, а также к главному исполнителю его замыслов генералу А.М. Крымову, столкнувшемуся с предательством подчиненных ему частей казаков и кавказских горцев и доведенному до самоубийства 31 августа, хотя настоящих боев с правительственными войсками у него и не было.
Не поддержали Корнилова ни другие командующие фронтами, ни многие сочувствовавшие ему члены партии кадетов, ни большевики, меньшевики и эсеры, ни послы западных держав, давно уже разочаровавшиеся в Керенском. Плохо повел себя в последние августовские дни и сам премьер, показавший себя фанатиком сохранения своей личной власти над Россией. Замышлявшийся Корниловым и его окружением военный путч фактически не состоялся, заговорщики без борьбы 1 сентября сдались, своей вины перед властью и лично перед Керенским не признали и к суду, вопреки горячему первоначальному желанию премьера, даже не привлекались. Формальная победа над путчистами на деле обернулась огромной потерей авторитета Керенского в армии и в обществе и настоящим параличом его воли.
Провалом закончилось созванное в сентябре советскими лидерами при одобрении Керенского так называемое Демократическое совещание, а образованный его участниками в октябре чисто консультативный Предпарламент (Временный совет Российской Республики) сразу же выродился в фарс. Резко обострились к концу сентября и отношения Керенского с раздосадованными его бездействием послами стран Антанты.
Образованный единолично Керенским 25 сентября четвертый (третий коалиционный) состав Временного правительства опять включал кадетов, меньшевиков, одного эсера и несколько внепартийных. Последнее тоже было знамением времени, а кредит доверия общества к кадетам был уже по существу исчерпан. Этот состав правительства был наиболее слабым из всех, и его деятельность не ознаменовалась никакими реальными шагами ни в экономике, ни в социальной сфере, ни во внешней политике. За созданной Керенским системой власти в России прочно закрепилось полуироническое, полупрезрительное название «керенщины», а сам премьер был уже не нужен ни «низам», ни «верхам» общества. Первых он разочаровал своим полным бездействием, ростом инфляции, выпуском огромного количества обесцененных бумажных денег («керенок»), карательными экспедициями против крестьян и т.д. Вторых же – своей пассивностью и пустословием, разбродом в органах власти и полным падением престижа России за рубежом. Они уже не воспринимали премьера и как сколько-нибудь надежный оплот против быстро набиравшего силу большевизма.
Гнев премьера вызвала в октябре попытка последнего военного министра – генерала А.И. Верховского провести значительное сокращение армии и начать переговоры о мире с Германией и Австро-Венгрией. В итоге Верховский, открыто признавший перед лицом власти, что русская армия воевать больше вообще не может, вынужден был бесславно уйти в отставку. Сюрприз властям приготовили и большевики во главе с Лениным и Троцким. После бурной летней кампании властей с обвинением их в государственной измене и арестами ряда руководящих деятелей
ленинской партии они оправились от этого удара, умножили численность своих рядов и подготовили октябрьский переворот. В ночь на 26 октября Керенский и все Временное правительство были свергнуты, а жалкие попытки потерявшего в одночасье власть премьера оказать сопротивление большевикам позорно провалились.Керенскому было суждено еще во второй половине его жизни долголетие (он дожил почти до 90 лет). Его ждали еще интересные впечатления, немало творческой и полезной потомкам литературной работы. Но он ушел в небытие отставным генералом без армии, политиком-одиночкой и в конечном счете премьером-неудачником. За ним никогда не было сильной и тем более лично им созданной, подобно Ленину, политической партии, оригинальных идей, талантливых и преданных единомышленников и благодарной памяти потомков. Список ошибок и просчетов Керенского-политика поистине огромен, а его политическая, да и человеческая судьба во многом трагичны, хотя, к счастью, он не заслужил и имени «Керенский кровавый».
Сегодня ни его политические «двойники», если бы таковые нашлись, ни пресловутая «керенщина» современной России больше не нужны. Не произошла и, видимо, не произойдет никогда и полная реабилитация этого, несомненно, вошедшего в историю, но слабого по сути политического деятеля. И Керенский, а вместе с ним и современная ему Россия получили в 1917 г. то, что заслужили, – сначала поразительный по темпам и масштабам карьерный взлет, а потом неизбежное и глубоко поучительное падение. При этом ни первое, ни второе не должны удивлять того, кто знает Россию и ее народ.
Региональная дифференциация: Роль социальной инфраструктуры
Фролова Елена Викторовна – кандидат социологических наук, доцент кафедры государственного, муниципального управления и социальной инженерии Российского государственного социального университета.
Инфраструктура является важнейшим элементом экономического развития как государства в целом, так и его отдельных регионов. Эффективность развития инфраструктуры определяет, с одной стороны, уровень и качество жизни населения, а с другой – инвестиционную привлекательность территории, благоприятные условия деятельности хозяйствующих субъектов. «Рассмотрение проблем социальной инфраструктуры – это поиск резервов более динамичного развития общества, позволяющих эффективнее использовать материально-вещественную основу этого развития» [7, с. 6].
Статистически прослеживается прямая зависимость между государственными расходами на развитие инфраструктуры и динамикой производительности труда. Наибольшим государственным расходам на инфраструктуру в Японии соответствовала самая высокая производительность труда. Такая же тенденция прослежена во Франции, ФРГ, Италии, Канаде, Великобритании. Более низкие темпы роста производительности труда за тот же период в США связываются с относительно меньшими государственными расходами на развитие производственной инфраструктуры.
Исследователи делают логичный вывод о том, что активное государственное участие в развитии инфраструктуры повышает конкурентоспособность национального производства на мировом рынке [12].
В современной России развитие инфраструктуры как региональной, так и муниципальной носит весьма неравномерный характер, что порождает неравенство в доходах, условиях, уровне жизни людей, их возможностях удовлетворения своих насущных потребностей в образовании, приобщении к культурным ценностям. Именно различия в инфраструктурном оснащении территорий являются основой региональной дифференциации.
Большинство задач региональной политики Российской Федерации лежит в плоскости сглаживания территориальных различий. Среди них особо выделим следующие:
– обеспечение равных возможностей для жителей всех частей страны в реализации своих социальных и экономических прав вне зависимости от места проживания;
– снижение территориальных диспропорций в уровне и качестве жизни, в том числе поддержка кризисных регионов;
– преодоление инфраструктурных и институциональных ограничений в социально-экономическом развитии территорий.