Россiя въ концлагере

Интеллигенцiю надо беречь.

Это не есть пресловутая россiйская жалостливость -- какая ужъ жалостливость въ лагерe, который живетъ трупами и на трупахъ. Это не есть сердобольная сострадательность богоносца къ пропившемуся {261} барину. Ни я, ни Юра не принадлежали и въ лагерe къ числу людей, способныхъ, особенно въ лагерной обстановкe, вызывать чувство жалости и состраданiя: мы были и сильнeе, и сытeе средняго уровня. Это была поддержка "трудящейся массы" того самаго цeннаго, что у нея осталось: наслeдниковъ и будущихъ продолжателей великихъ строекъ русской государственности и русской культуры.

___

И я, интеллигентъ, ощущаю ясно, ощущаю всeмъ нутромъ своимъ: я долженъ дeлать то, что нужно и что полезно русскому рабочему и русскому мужику. Больше я не долженъ дeлать ничего. Остальное -- меня не касается, остальное отъ лукаваго.

ТРУДОВЫЕ ДНИ

Итакъ, на третьемъ лагпунктe мы погрузились въ лагерные низы и почувствовали, что мы здeсь находимся совсeмъ среди своихъ. Мы перекладывали доски и чистили снeгъ на дворахъ управленiя, грузили мeшки на мельницe, ломали ледъ на Онeжскомъ озерe, пилили и рубили дрова для чекисткихъ квартиръ, расчищали подъeздные пути и пристани, чистили мусорныя ямы въ управленческомъ городкe. Изъ десятка завeдующихъ, комендантовъ, смотрителей и прочихъ не подвелъ ни одинъ: всe ставили сто тридцать пять процентовъ выработки -- максимумъ того, что можно было поставить по лагерной конституцiи. Только одинъ разъ завeдующiй какой-то мельницей поставилъ намъ сто двадцать пять процентовъ. Юра помялся, помялся и сказалъ:

– - Что же это вы, товарищъ, намъ такъ мало поставили? Всe ставили по сто тридцать пять, чего ужъ вамъ попадать въ отстающiе?

Завeдующiй съ колеблющимся выраженiемъ въ обалдeломъ и замороченномъ лицe посмотрeлъ на наши фигуры и сказалъ:

– - Пожалуй, не повeрятъ, сволочи.

– - Повeрятъ, -- убeжденно сказалъ я.
– - Уже одинъ случай былъ, нашъ статистикъ заeлъ, сказалъ, что въ его колоннe сроду такой выработки не было.

– - Ну?
– - съ интересомъ переспросилъ завeдующiй.

– - Я ему далъ мускулы пощупать.

– - Пощупалъ?

– - Пощупалъ.

Завeдующiй осмотрeлъ насъ оцeнивающимъ взоромъ.

– - Ну, ежели такъ, давайте вамъ переправлю. А то бываетъ такъ: и хочешь человeку, ну, хоть сто процентовъ поставить, а въ немъ еле душа держится, кто-жъ повeритъ. Такому, можетъ, больше, чeмъ вамъ, поставить нужно бы. А поставишь -- потомъ устроятъ провeрку -- и поминай, какъ звали.

___

Жизнь шла такъ: насъ будили въ половинe шестого утра, мы завтракали неизмeнной ячменной кашей, и бригады шли въ {262} Медвeжью Гору. Работали по десять часовъ, но такъ какъ въ Совeтской Россiи оффицiально существуетъ восьмичасовый рабочiй день, то во всeхъ рeшительно документахъ, справкахъ и свeдeнiяхъ ставилось: отработано часовъ -- 8. Возвращались домой около семи, какъ говорится, безъ рукъ и безъ ногъ. Затeмъ нужно было стать въ очередь къ статистику, обмeнять у него рабочiя свeдeнiя на талоны на хлeбъ и на обeдъ, потомъ стать въ очередь за хлeбомъ, потомъ стать въ очередь за обeдомъ. Пообeдавъ, мы заваливались спать, тeсно прижавшись другъ къ другу, накрывшись всeмъ, что у насъ было, и засыпали, какъ убитые, безъ всякихъ сновъ.

Кстати, о снахъ. Чернавины разсказывали мнe, что уже здeсь, заграницей, ихъ долго терзали мучительные кошмары бeгства и преслeдованiя. У насъ всeхъ трехъ тоже есть свои кошмары -- до сихъ поръ. Но они почему-то носятъ иной, тоже какой-то стандартизированный, характеръ. Все снится, что я снова въ Москвe и что снова нужно бeжать. Бeжать, конечно, нужно -- это аксiома. Но какъ это я сюда опять попалъ? Вeдь вотъ былъ же уже заграницей, неправдоподобная жизнь на свободe вeдь уже была реальностью и, какъ часто бываетъ въ снахъ, какъ-то понимаешь, что это -- только сонъ, что уже не первую ночь насeдаетъ на душу этотъ угнетающiй кошмаръ, кошмаръ возвращенiя къ совeтской жизни. И иногда просыпаюсь отъ того, что Юра и Борисъ стоятъ надъ кроватью и будятъ меня.

Но въ Медгорe сновъ не было. Какой бы холодъ ни стоялъ въ баракe, какъ бы ни выла полярная вьюга за его тонкими и дырявыми стeнками, часы сна проходили, какъ мгновенiе. За свои сто тридцать пять процентовъ выработки мы все-таки старались изо всeхъ своихъ силъ. По многимъ причинамъ. Главное, можетъ, потому, чтобы не показать барскаго отношенiя къ физическому труду. Было очень трудно первые дни. Но килограммъ съ лишнимъ хлeба и кое-что изъ посылокъ, которыя здeсь, въ лагерной столицe, совсeмъ не разворовывались, съ каждымъ днемъ вливали новыя силы въ наши одряблeвшiя было мышцы.

Пяти-шестичасовая работа съ полупудовымъ ломомъ была великолeпной тренировкой. Въ обязательной еженедeльной банe я съ чувствомъ великаго удовлетворенiя ощупывалъ свои и Юрочкины мускулы и съ еще большимъ удовлетворенiемъ отмeчалъ, что порохъ въ пороховницахъ -- еще есть. Мы оба считали, что мы устроились почти идеально: лучшаго и не придумаешь. Вопросъ шелъ только о томъ, какъ бы намъ на этой почти идеальной позицiи удержаться возможно дольше. Какъ я уже говорилъ, третiй лагпунктъ былъ только пересыльнымъ лагпунктомъ, и на задержку здeсь расчитывать не приходилось. Какъ всегда и вездe въ Совeтской Россiи, приходилось изворачиваться.

ИЗВЕРНУЛИСЬ

Наши работы имeли еще и то преимущество, что у меня была возможность въ любое время прервать ихъ и пойти околачиваться по своимъ личнымъ дeламъ. {263}

Я пошелъ въ УРО -- учетно распредeлительный отдeлъ лагеря. Тамъ у меня были кое-какiе знакомые изъ той полусотни "спецiалистовъ учетно-распредeлительной работы", которыхъ Якименко привезъ въ Подпорожье въ дни бамовской эпопеи. Я толкнулся къ нимъ. Объ устройствe въ Медгорe нечего было и думать: медгорскiя учрежденiя переживали перiодъ жесточайшаго сокращенiя. Я прибeгнулъ къ путанному и, въ сущности, нехитрому трюку: отъ нeсколькихъ отдeловъ УРО я получилъ рядъ взаимноисключающихъ другъ друга требованiи на меня и на Юру въ разныя отдeленiя, перепуталъ наши имена, возрасты и спецiальности и потомъ лицемeрно помогалъ нарядчику въ УРЧe перваго отдeленiя разобраться въ полученныхъ имъ на насъ требованiяхъ: разобраться въ нихъ вообще было невозможно. Я выразилъ нарядчику свое глубокое и искреннее соболeзнованiе.

– - Вотъ, сукины дeти, сидятъ тамъ, путаютъ, а потомъ на насъ вeдь все свалятъ.

Нарядчикъ, конечно, понималъ: свалятъ именно на него, на кого же больше? Онъ свирeпо собралъ пачку нашихъ требованiй и засунулъ ихъ подъ самый низъ огромной бумажной кучи, украшавшей его хромой, досчатый столъ.

– - Такъ ну ихъ всeхъ къ чортовой матери. Никакихъ путевокъ по этимъ хрeновинамъ я вамъ выписывать не буду. Идите сами въ УРО, пусть мнe пришлютъ бумажку, какъ слeдуетъ. Напутаютъ, сукины дeти, а потомъ меня изъ-за васъ за зебры и въ ШИЗО.

Нарядчикъ посмотрeлъ на меня раздраженно и свирeпо. Я еще разъ выразилъ свое соболeзнованiе.

– - А я-то здeсь при чемъ?

– - Ну, и я не при чемъ. А отвeчать никому не охота. Я вамъ говорю: пока оффицiальной бумажки отъ УРО не будетъ, такъ вотъ ваши требованiя хоть до конца срока пролежать здeсь.

Что мнe и требовалось. Нарядчикъ изъ УРЧа не могъ подозрeвать, что я -интеллигентъ -- считаю свое положенiе на третьемъ лагпунктe почти идеальнымъ и что никакой бумажки отъ УРО онъ не получитъ. Наши документы выпали изъ нормальнаго оборота бумажнаго конвейера лагерной канцелярщины, а этотъ конвейеръ, потерявъ бумажку, теряетъ и стоящаго за ней живого человeка. Словомъ, на нeкоторое время мы прочно угнeздились на третьемъ лагпунктe. А дальше будетъ видно.

Былъ еще одинъ забавный эпизодъ. Сто тридцать пять процентовъ выработки давали намъ право на сверхударный паекъ и на сверхударный обeдъ. Паекъ -тысячу сто граммъ хлeба -- мы получали регулярно. А сверхударныхъ обeдовъ -и въ заводe не было. Право на сверхударный обeдъ, какъ и очень многiя изъ совeтскихъ правъ вообще, оставалось какою-то весьма отдаленной, оторванной отъ дeйствительности абстракцiей, и я, какъ и другiе, весьма, впрочемъ, немногочисленные, обладатели столь счастливыхъ рабочихъ свeдeнiй, махнулъ на эти сверхударные обeды рукой. Однако, Юра считалъ, что махать рукой не слeдуетъ: съ лихого пса хоть шерсти клокъ. Послe нeкоторой {264} дискуссiи я былъ принужденъ преодолeть свою лeнь и пойти къ завeдующему снабженiемъ третьяго лагпункта.