Россия. Наши дни

На втором этаже, в комнате средних размеров располагался розыскной отдел, три сотрудницы которого, сидели напротив нового посетителя, и молчали. Каждая пыталась для себя решить, кто перед ней сидит. Девчонки были молодыми, в звании лейтенантов, но уже видавшими видов в своей не простой и отважной работе. Каждая могла похвастаться неоднократным осмотром полуразложившихся трупов в нехитром городском морге, изуродованных природой тел, после весенней оттепели, а рассказов от бомжей и алкоголиков они наслушались с лихвой. Но данный не многословный рассказ был тем новым и неизведанным событием, который при их повседневности и монотонности, вводил в ступор и заставлял задуматься. Переглянувшись, они начали по очереди задавать вопросы.

— В каком лесу ты проснулся то, помнишь?

— Помню, — спокойно и отрешенно отвечал посетитель.

— Показать сможешь… на карте? Хотя на карте вряд ли… Может на машине, если поехать…. Тогда сможешь?

— Смогу. — И через мгновение добавил: — Наверное.

— А ты вообще ничего не помнишь? Ну как тебя зовут то, знаешь?

— Зовут? — с удивлением спросил он.

— Ну, имя у тебя какое? Вот меня Маша зовут, а их Оксана и Наташа. А тебя как?

— Имя! — встрепенулся он, — Ну, конечно же, имя! — в этот момент загоревшиеся глаза его, моментально потухли, взволнованное выражение лица сменилось на озабоченное, повеяло страхом и легкой паникой, — Нет! Не помню, вообще не помню.

— Ну а лет то тебе сколько? — с надеждой спросила Маша.

— Откуда он знает, — нервно вспылила Оксана, — Он какое число сегодня не помнит, а ты от него высшей математики добиваешься.

— Ну, хоть что-нибудь ты помнишь? — продолжала настаивать Маша.

— Я все помню с момента как проснулся сегодня утром в лесу. — Спокойно и рассудительно ответил безымянный гражданин.

Эта рассудительность передалась молодым сотрудницам, и они, посовещавшись, решили звонить своему начальнику.

— Михаил Степанович человек взрослый, опытный и рассудительный.

Тебе надо с ним поговорить. — Подвела черту под неудачным опросом Маша, и начала звонить руководству.

Оксана и Наташа в этот момент начали подробно изучать одежду безымянного, записывая в протокол опознания детали его туалета.

После, попытались обнаружить особые приметы на теле, попросив раздеться его до трусов. Обнаружив пару шрамов на теле, помогли одеться и, захватив протокол, всем скопом отправились в другой корпус к своему руководству.

Покинув главное здание, и выйдя за территорию УВД, группа из четырех человек пересекла улочку и вошла в четырёхэтажное здание, на первом этаже которого располагалось несколько кабинетов оперативной службы розыска. В самой глубине коридоров находился необходимый кабинет начальника отдела розыска, майора милиции Прохорова.

— Михал Степанович! Разрешите войти? — отрапортовала Маша.

Майор ждал этого визита. За время ожидания своих подчинённых у него возникло несколько возможных версий произошедшего, и соответственно несколько возможных вариантов решения. Прохоров был человеком взрослым и практическим, и сбивчивый и эмоциональный рассказ девчонок воспринимал по мужски, с явным подозрением. Таких историй в его практике было не мало. В памяти сразу всплывали «алкаши», которые ничего не помнили после недельных запоев, и которые, зарезав своего собутыльника, или удушив недовольную жену, ссылались на беспамятство. Или, выброшенные из автомобилей, водители, которых ради их транспортных средств, были оглушены или отравлены, и находились частенько в местных лесах. Это мог быть и сумасшедший, сбежавший из дурдома, да и уголовник, которому нужны новые документы, а рассказанная сказочка, должна была послужить прикрытием его преступной деятельности. Опыт подсказывал ему, что разговор будет не долгим. Считая себя хорошим физиономистом и не плохим оперативником, он рассчитывал на два исхода данного дела. Либо в камеру, и колоть до полного признания, либо в Сумасшедший дом на освидетельствование, а там уже или обратно в камеру, или оставлять тамошним коновалам.

— Присаживайтесь. — Громко и властно произнес майор, и жестом указал место подозреваемому. Младший офицерский состав остался стоять, подпирая спинами стену кабинета.

— Ну! Рассказывай! — Сказал Прохоров с улыбкой человека, которому давно уже все известно, и желающему послушать очередную небылицу "для посмеяться".

Слушая не многословный рассказ, майор изучал, сидящего пред ним человека, и ловил себя на мысли, что в этой жизни есть вещи, которые он еще не видел и не знает. Дослушав рассказ с уважением до конца, он сделал паузу. Она была ему необходима. Все предыдущие версии и решения были отметены им в сторону. Нужно было строить все заново. Привыкший все анализировать вслух, особенно в присутствие подчиненных, он нарушил молчание.

— А очки то у тебя откуда? — Указывая пальцем на солнечные очки на носу у мужчины. — Дай ка посмотреть!

— Рядом лежали, в лесу. Меня на них чуть не вырвало. Во время рукой их нащупал. А как одел, мир сразу четче показался. Без них я совсем ничего не вижу!

Изучив их досконально, обнаружил, что они с диоптриями. «Да, это не одна моя месячная зарплата», подумал он и вернул.

— Меня зовут Михаил Степанович, я постараюсь Вам помочь.

Девчонки переглянулись и тихо заулыбались. Слово «Вы» они слышали от своего шефа очень редко, даже с руководством УВД майор был на ты.

— Вот я гляжу на Вас и не могу понять. — Продолжал Прохоров — На Вас дорогая и модная одежда, новые ботинки, на руках подобие маникюра. Выглядите Вы хоть и молодо, но очень солидно. Так Вы сами как себя ощущаете, кто Вы?

— Я не знаю, я не очень понимаю Вашего вопроса, Михаил Степанович.

Ну, хорошо. Вот в машине Вы, где себя видите? На водительском месте или на пассажирском? Что такое машина, Вам объяснять не надо?

— Нет не надо. Я думаю, мне было бы удобно на заднем сидении.

— Хорошо. Ну, а скажем, где Вы живете? В городе или деревне? В квартире или доме? Как по ощущениям?

— Мне кажется, у меня дом есть. Но не в деревне… я не могу это объяснить, но точно не в деревне.

— А чем Вы занимаетесь? Какая у Вас могла бы быть работа?

— Я не знаю какая, но, по-моему, я работаю в городе.

— В каком городе? Большом, маленьком? Какие там дома, высокие или низкие? Может название улицы? — Вцепился рабочей хваткой майор.

— Не помню. Ничего не помню! — Ответил собеседник после продолжительной паузы. — А это важно?

— Конечно, важно! Очень важно! Нам хоть какая-нибудь ниточка нужна, чтобы Вас идентифицировать. Ладно, я вижу, Вы сильно подустали сегодня. Не имею права Вас далее тревожить. Что мне только делать с Вами, ума не прилажу…

Глаза — буравчики продолжали сверлить проблемного посетителя. Необходимо было принять быстрое, а самое главное правильное решение. В камеру отправлять его было опасно, он мог оказаться каким ни будь «сынком» или известным бизнесменом, а тому хуже журналистом, получившим по "башке" за громкие статейки. В «Дурку» его везти тоже было нельзя по тем же причинам. Но тогда где его размещать? Это было основным вопросом на сегодняшний день. Гостиницу ему никто из начальства не санкционирует, а жить и кормить его где-то надо.

— Селиванов! — выкрикнул майор дежурного по отделу. — Необходимо гражданина доставить на медицинское освидетельствование в больницу! Бери Газик, и выполняй! Потом доложишь.

— Это в «дурку» что ли? Так туда же тридцать километров, а в Газике бензина «кот наплакал», а на новый талоны только завтра дадут! — Простонал в ответ Селиванов.

— А может его в нашу, городскую Шатурскую больницу определить, пока суд да дело? А, товарищ майор? — подхватили хором девицы. — Тут и ехать три минуты, и будет у нас под боком. А то, как нам его таскать туда-сюда на опросы? А мы по дороге в морг к нему бы заскакивали. Так и так через день туда мотаемся.