Российская Зомбирация
Шрифт:
– Эдик, понимаешь, меня этот Хусеинов достал. Сначала мне прислал палец человеческий, потом ухо, и все с запиской: “Прекрати, иначе мы пошлем твоей жене твой член”. А в конце записки еще было постоянно приписано: “P.S. Я тваю маму ибал!!!”
Волин громко захохотал, и приоткрытый салон, избавляясь от удушливых пороховых газов, вновь наполнился здоровым смехом.
– Я же не мог позволить, чтобы пострадал еще один гражданин. Если Хусеинов вновь дернется, то я его, либо повешу, как Хусейна, либо так обшарю дом, что наверняка найду биологическое оружие. Хотя бы у него в холодильнике!
Движение почти отсутствовало, из-за постоянных атак террористов и рейдеров на нефтеперегонные станции
– И все-таки, – не унимался Эдуард, – это могли сделать мы, твои старые военные товарищи.
Водитель кивнул бритым затылком:
– А то. Мы с Мордомякиным бы враз порешили этого гада. А его недозревшего джигита порезали бы на ломти. Мне сын про него рассказывал. Со страхом, блин, рассказывал! Будто он не весть, какая шишка. Ха-ха! Шишка, скоро эту шишку на Заельцовском кладбище похоронят, среди сосен.
Водитель, давний друг полковника, а теперь член службы безопасности Партии Живых, Руслан Гудков, немного смугловатый мужчина с коротким ежиком волос, сегодня выгладил взволнованно. Он нервничал, постоянно чесал затылок или уши, но действовал безукоризненно.
Волин тяжело вздохнул и потер мощными ручищами шею, как будто его душил кто-то невидимый.
– Дело в том, мужики. Вернее... дело в Нём.
По тому, как этот величественный снежный барс в человеческом обличие, атлет и великан, уважительно и со страхом произнес “Нём”, его друзья сразу поняли, кого имел ввиду Еремей Волин.
Тогда, в начале января две тысячи двенадцатого года, когда никто еще толком не знал, как нужно поступать с воинственными мертвецами, чье число росло в геометрической прогрессии, Еремей Волин, полковник и командующий Новосибирским гарнизоном, принял ответственное решение: ввести на центральные улицы города войска, бронетехнику и силой оружия водворить порядок. Новосибирск, накопивший, благодаря праздникам, в стылую сибирскую зиму, много сил, вовсе не желал успокаиваться: буянил, грабил магазины, захватывал поезда метро.
Вандалами, неизвестно зачем, были взорваны многие памятники, в том числе в сквере “25 лет Октября”, и за площадью Ленина. Правительство медлило, местная власть проявляла пассивность и тогда Еремей Волин, перекрыв БТР-эрами в ключевых местах величественную и самую длинную в мире прямую улицу – Красный Проспект, отдал приказ стрелять в мародеров, грабителей и окровавленных людей без предупреждения. Словно желающая добавить в белое царство больше красных подданных, зима накинула легкую зимнюю курточку и сбросила температуру до минус пятнадцати. Солдатам, под предводительством храброго полковника, пришлось основательно потренироваться в стрельбе. Полковник один из первых догадался, что зомби (сносно переносящие холод) привлекает шум и яркое зрелище. Отныне солдаты на установленных блокпостах обязаны были опутывать боевые машины, с работающими в них двигателями, мигающими гирляндами. В померкнувшем городе мигало яркое светопреставление. Ночью, запоздавший Новый год, приходили справлять в последний раз множество заинтересованных мертвяков. Также летучие бригады Еремея Волина совершали налеты на тепловые магистрали. Если раньше – это была вотчина бомжей, то теперь от них остались лишь груды тряпья, да воспоминания на донышках бутылок из-под стеклоочистителя, а все теплотрассы, как воробушками, были облеплены мерзлыми живыми трупами. Постепенно контроль распространился на большую часть главных улиц столицы Сибири, граждане могли использовать метро, без боязни быть зарезанными, посещать кинотеатры и массовые представления,
и впервые за долгое время на Красном Проспекте, впервые можно было видеть гуляющие пары, заглядывающие в светящиеся витрины книжных магазинов.Как только небольшой порядок был наведен, Еремея Волина тут же арестовало, хоронившееся в подполье управление ФСБ, и, как опасного террориста и зачинщика беспорядков, отдали под суд военного трибунала. Тогда многим казалось, что эпидемия не перерастет в пандемию, ведь как всегда СМИ преувеличило опасность катастрофы. Жизнь понемногу налаживалась, а ученые из центра исследования вирусов “Вектор”, находящимся в научном городке “Кольцово”, недалеко от Новосибирска, вот-вот должны были создать вакцину.
В то время, Китай, пользуясь неразберихой, ввел войска на территорию Российской Зомбирации, высадив воздушный десант в Хабаровск, мотивируя это тем, что раз руководство дружественной страны не может обеспечить безопасность китайских подданных на своей территории, то это сделает за них Китайская Народная армия. При этом, вне сомнения, Китай остается самым верным и преданным партнером Зомбирации в борьбе с загнивающим Западом и проклятыми заокеанскими империалистами.
Полковника вот уже было ждал пожизненный приговор, когда с весенней оттепелью вспыхнула новая волна превращения людей в упырей, алчущих ливерной колбасы из человеческих кишок. Еремея Волина, когда ситуация стала совсем критической, неохотно освободили из-под следствия и даже вернули ему звание, как бы намекая на то, что неплохо было бы снова восстановить порядок.
Мужчина был неглупым человеком и понимал, что если он в роли подневольного военного, этакого наемного князя, Александра Невского двадцать первого столетия, вновь спасет город от наводнивших его живых мертвецов, то выстроенная им стабильность, его же навеки и засосет в тюрьму. Поэтому он уволился из рядов вооруженны сил в запас, вместе с преданными друзьями, в конец разочаровавшихся в перегревшейся от возбуждения и чувства собственной значимости, государственной машине. Их почти не искали – город захлебывался в крови и подступающем голоде.
Они собирались организовать охранное агентства, благо теперь не требовалось никаких лицензий, а всего то – грубая физическая сила и пара стволов. Но, однажды в подъезде, Еремей встретил высокую фигуру, закутанную в плащ, приравнивавший ее к миру теней. Она сходу предложила организовать ему политическую партию, с полным ею, тени, обеспечением.
Еремей тогда рассмеялся и мягко отодвинул в сторону, показавшуюся ему какой-то водяной и чудаковатой, фигуру. Безумцев в то время по стране бродило множество.
Но в конце апреля начались проблемы с поставками продуктов из деревни. Венгеровские молочные заводы отказывались отдавать перекупщикам за бесценок молоко и иные молочные продукты. Солярки по льготным ценам фермерам было завезено мало, и летом не хватило бы техники для заготовки кормов. Обстановка в городе накалилась, людей будоражила возможность голода. Село ощетинилось гладкоствольными ружьями и потребовало достойных цен на продаваемые ими продукты. Сельчане еще не знали, что в их сторону уже вышли продразверсточные бронетанковые отряды.
Около дверей квартиры полковника вновь возникла та же фигура, и мужчина не оттолкнул ее, а предложил войти в плохо отапливаемую квартирку – уголь на ТЭЦ разворовали во время январского кризиса, а начальство, пришедшее на смену, улетевшему на Мальдивы руководству, жгло совсем по чуть-чуть, надеясь тоже хоть что-то украсть и продать в Китай.
Так, ошеломленный Еремей, через неделю стал лидером новоиспеченной Партии Живых. Незнакомец представился ему Иваном.
– Иван тебя заставил? – глухо спросил Эдик, – это он велел тебе ехать с нами?