Российская Зомбирация

– Открывайте, ну же. Будь проклята эта жара, даже ночью душно.

Соломкин прошел уже по шкуре убитого медведя и свободной рукой, прижимая телефон к плечу, стал возиться с замком. Человек, спускаясь по лестнице, чувствовал неприятную вонь, растекающуюся по дому, с которой не справлялись почти бесшумно работающие кондиционеры, часть уплачиваемой ему дани. Когда осталось лишь повернуть дверную ручку, он отступил на шаг и покрепче перехватил пистолет.

– Я открыл. Заходите.

С несколько секунд с его бешено колотящимся сердцем играла тишина, которой придавало особенную пикантность едва уловимый шум со двора. Опять же золоченая ручка двери не двигалась. Она была похожа на стрелку, указывающую на три часа. Пистолет в его руках дрожал уже не от страха, постепенно уходящего, а от банальной тяжести оружия.

– Вы где?

Сзади него раздалось:

– Я уже давно тут.

Соломкин не успел обернуться, когда на его затылок опустилась тяжелая бронзовая статуэтка, изображающая правосудие с лицом, закрытым повязкой. Слепой случай превратил голову депутата в кровавую кашицу.

Иван, одетый в длинную, почти до колен серую майку с котенком на груди, покачал головой.

– Так и знал, что ты говно. Прости, я никак не мог допустить, чтобы тебя загрызли, а ты потом еще и после смерти людей донимал. Плохой ты человек, а значит и мертвяком бы стал, неупокоенным.

Соломкин подмяв под себя пузо, лежал на шкуре медведя, вывернув ничего не выражающее лицо, как будто стараясь не смотреть в искусственные глаза выделанного коврика, которым он украсил переднюю. Его правая рука оказалась прямо на разинутых клыках мертвого хищника.

– Минус один бандит-здороворос. Ты думаешь, один такой умный, кто знает, что суверенная демократия в Российской Зомбирации заключается в том, кто первым успеет друг другу надавать по морде?

Уходя из дома, Иван прихватил с собой статуэтку. Почти отсутствующие мышцы на его предплечье обозначились тонкими нитями. Майка с котенком вовсе не походила на царственные одежды, а статуэтка на державу, но Иван зашагал к воротам, увлекая за собой мертвое воинство.

Напоследок он ласково посмотрел на запачкавшуюся статуэтку и, отсалютовав ею желтому алтыну месяца, радостно выкрикнул:

– Я несу возмездие во имя Луны!

Глава 18

Мы шли в Новозомбиловск с запада, дав крюка в сторону, чтобы выйти к живым людям. Так как от мертвых начинало уже воротить: приходилось передвигаться короткими перебежками, а я в одной покинутой деревушке умудрился поймать кота, выставив мясную приманку, выковырянную из консервов с селедкой. Пару раз встретились возвращающиеся с промысла мародеры. Они перли на спинах тюки с брошенным хозяевами скарбом. За нашими спинами, куда ушел Шуруп, громыхали машины, стремящиеся по шоссе быстрее втянуться в охраняемый город. Можно было доехать на пригородных поездах или автобусах, но я боялся, что на вокзалах расклеена моя несчастная рожа, как преступника, поджигателя церквей и бессовестного мародера. Нужно было предъявление паспорта, а я наверняка числился как преступник. Документа удостоверяющего личность у Феликса Викторовича вообще не было. А так хотелось, наплевав на все, оказаться в охраняемом вагоне! Я не знал, что по другой ветке, растущей к городу, в поселке Матвеевка, откуда до Новозомбиловска было не больше двадцати километров, передний городской рубеж стал уже мертвым. На железнодорожных путях, блокировав их, дотлевал горящий грузовик и куча разного хлама. Рядом истлевал виденный мною тогда у переправы гигант. Никаких ремонтных поездов не приходило, и одна из важнейших транспортных артерий города оказалась закупорена.

Вчера мы видели военную колонну. Две машины пехоты в темно-красной камуфляжной расцветке и перевернутый уазик. Вокруг валялось несколько тонн продырявленного порченного мяса. Еще не до конца испустившие дух мертвецы скребли пальцами асфальт и пытались добраться до бронетранспортеров, люки которых были безнадежно распахнуты. Из них торчали обвисшие ноги.

Я пораженно присвистнул:

– Как же они смогли их победить? Это же солдаты! Засели бы за броней, и никто бы их не достал.

Фен кивнул на легковую машину:

– Они сопровождали какую-то важную шишку. Защищали ее, вот и погибли.

На удивление никакой вони от разлагающейся плоти и паленой щетины не разгуливало. Видимо бой прошел совсем недавно. Мой воровской взгляд сразу стал озираться в поисках еще не остывшего оружия, но все, что мне удалось найти это одинокие штык-ножи, намертво зажатые в оторванных руках. Трупов солдат было штук тридцать, насколько можно было судить по остаткам военной формы, деформированным телам и множеству оторванных конечностей.

– Не дрейфь Фен, поевшие буйные не вернутся сюда. Одиночки только что. Надо опасаться помощи воякам, наверняка вызвали по радио. Только почему еще никто не приехал?

Фен пораженный смотрел на сотни трупов и подгребающих к нам, как пловцы в сверх замедленной съемке, недобитков. В темных глазках зомбиведа навернулись слезы, которые он попытался раздавить кулаком.

– Сколько еще это будет продолжаться? Сколько смертей! Так от нас ничего не останется.

Я кивнул, пытаясь пробраться в рулевой отсек боевой машины. Там натекло столько крови, что находиться было просто невозможно. Да и один хрен не умел я водить БТР. Просто это было одно из моих детских мечтаний.

– Все идет к тому, что человечество сгинет. И везде будут жить вот эти.

Я с размаху опустил ногу в тяжелом ботинке на шею подползшей ко мне девушки. Пули прошили рваными стежками грудь, поэтому с каждым движением из туши зомби выплескивалась темная, почти черная кровь. Переломав шейные позвонки я словно пригласил буйного на танец: он задергался, забился в конвульсиях. Видимо это девчушка при жизни любила дрыгаться на дискотеках.

Фен внимательно посмотрел на довольного меня и упавшую к моим ногам девку (всегда мечтал об этом). Его дернуло, как будто изо рта вот-вот должен был выползти мохнатый паук, и я смилостивился над ним:

– Ладно-ладно. Убивать, не мучить.

Я сделал шашлык – воткнул железный прут в голову зомби. Феликс не понял моей заботы и выплеснул из себя весь наш завтрак и часть полдника, когда мы наворовали в одном бесхозном саду зеленых яблочек.

Он упал посреди бруствера из трупов, положенного из пулеметного огня. Атаковали по древнему разбойничьему принципу: повалили деревья, образовавшие засеку, а когда колонна остановилась и люди вышли, чтобы расчистить завал, зомби накинулись по периметру. Лежало несколько трупов тех огромных здоровяков, перевитые тугими жилами. Бугрятся мышцами, как мистеры Олимпия. Освоили простейшую тактику и это меня пугало.

– Пора отсюда валить, Фен. Здесь нет ничего стоящего, кроме зловония смерти. Надо быстрее валить в Новозомбиловск.

Мы сошли с шоссе и долго шли по сухой и горячей траве. Просторная равнина, которую, согласно принятым законам, должны были в экстренном порядке распахать и засеять еще весной. Лента дороги, а в небе барражирует беспилотник. Купленные у Израиля технологии пошли в толк. Через какое-то времени нашли темное клеенчатое пятно, придавленное к траве разлохмаченной корзиной со сгнившей и покрывшейся плесенью едой. Кто-то в спешке давным-давно покинул место пикника.

– Как всегда люди бегут в панике, будто всерьез думают, что они цари природы, – задумчиво пробормотал Феликс.

Хотелось ответить ему поостроумней, чтобы случился заворот мозговых кишок, но я сорвался с крутого земляного склона.

Сколько раз я говорил себе: не писай в кустах, там может сидеть зомби! Но от древней, еще живой мужской привычки избавиться так и не сумел, предпочитая справлять нужды не в голом поле. Повезло, что я всего лишь оступился, а не попал в лапы хранившимся тварям.