Роза для навигатора

А потом я увидела башню Газпрома. На месте, милая, без строительных кранов, — я расцеловать её была готова. Мы провалились не дальше восемнадцатого года, и это, прямо скажу, просто красота. Можно лететь в Башиль на самолёте!

Повезло. Я вспомнила, как вмешалась в работу струны гиперпрокола — убейте меня на месте, если бы я понимала как! Вряд ли я повторю фокус во второй раз, а значит, попадаться преступникам на глаза больше нельзя ни в каком виде.

Над Лахтой разливался другой совсем вечер, не тот, в котором мы оказались в лесу в первый раз. За башней не клубились чёрные тучи, идущие с залива, в воздухе не пахло грозой, ветра не было, и поверхность разлива превратилась в зеркальную гладь, исправно отражая берега и небо.

А в небе, сквозь золотые когтеобразные облака, тянулся инверсионный след от транзитного самолёта. И где-то по правую руку, за деревьями, в посёлке Ольгино стоял мой дом. Дом, который пока еще не сгорел…

* * *

— Даже не думайте, — люто предупредил меня Типаэск, заметив взгляд в сторону правого берега.

— Не собиралась, — заверила его я.

В самом деле, какой бы ни была огромной тоска, что мне делать в своём доме? Ещё сама себя встречу, хотя вроде как, согласно законам темпоральной физики, это невозможно. Меня выдавит в другой хронопласт при попытке подойти к себе-прежней ближе, чем на сто метров… Не было печали, очередного перехода между реальностями только не хватало!

Так что из сознания я мысли о доме убрала. Не сейчас ещё. Не здесь.

Смартфон поймал сеть. Июнь восемнадцатого года. За год до того, как мы подрались с Амбалом-Сиренгео в гараже… Мы не знали, в какой именно временной отрывок он провалился, но и он не знал, где сейчас оказались мы! Как по мне, преимущество слабое. То, чего ты не знаешь, можно узнать. Если есть возможности, и ты знаешь, как именно искать и где. Так что надо срочно выбираться в аэропорт и лететь в Нальчик, а оттуда — добираться в Башиль. Чем ближе подойдём к месту, где скрывается база хронопатруля, тем лучше.

Мы перебрались через реку и выползли в цивилизацию, мокрые, уставшие и злые. Пришлось долго сушиться в камышах, чтобы совсем уже народ не пугать. И что-то надо было делать с причёской моего спутника: опалённые волосы не добавляли ему шарма.

Правда, с полученным от Амбала пакетом номер восемь Брас Типаэск стал больше похож на человека, но у меня все эти вещи вызывали сильное сомнение. Как бы там чего в них не засунули, следящего! Мы проверили самым тщательным образом, в том числе ментально, ничего не нашли, но расслабляться я не собирались.

Город, мой родной город, мог стать смертельной ловушкой в любой момент.

Странно и страшно оказалось чувствовать себя затравленным беглецом на знакомых с детства улицах. Вот школа, в которой я когда-то училась. Красное здание во дворах многоэтажек. А я не могу туда войти, поздороваться с учителями, услышать «привет!» от младших сестёр или братьев моих одноклассников…

Как будто смотришь кино. Вроде старого сериала из двадцатого века: «Вечер! Такой же, как у нас…» Для героини той истории всё происходящее воспринималось прошлым. Тем, что давным-давно отгорело, отболело и рассыпалось в прах, причём даже не у неё самой, слишком уж поздно она родилась.

Базовое время, в котором я водила корабли сквозь хроно и гиперпроколы наступит лишь через семьсот тридцать с лишним лет вперёд от нынешнего года. Я улечу на корабле Кев через год от нынешнего времени. Так странно, где-то здесь жила, дышала и любила я шестилетней давности… Июнь… Я встретила Олега или ещё нет? В памяти остался лишь тёплый серебристый свет, никакой конкретики. Санпор восстановил с дампа не всю мою память, а только ту её часть, которую смог перенести. С искажениями…

Я увидела вывеску маленькой парикмахерской, из тех, что устраивают в квартирах на первом этаже. Отлично, вряд ли там больше двух клиентских кресел, так что шанс заткнуть любопытство суммой в пределах разумного есть.

— Какая симпатичная девочка, — восхищалась мастер, ловко орудуя ножницами.

Типаэска она приняла за мою дочь, и я не стала её разубеждать, а что по этому поводу думал бравый капитан, легко можно было догадаться: ничего хорошего. Но он молчал, понимая всю серьёзность ситуации. Вот только в его эмоциональном фоне чётко прорисовывалось желание убивать.

— В папу удалась, — сообщила я.

— А где же так испортила волосы?

— Играла с огнём, — с намёком, которого мастер, естественно, не поняла, произнесла я, получив в награду яростный взгляд «девочки».

Нам повезло — прямой рейс из Санкт-Петербурга в Нальчик стоял в расписании на сегодня. Повезло вдвойне — мы успевали! И даже втройне — были свободные места. В випе. Ну… и ладно, деньги есть. А там заодно вопросов задавать не будут, я надеюсь.

— Не спешите покупать билеты через информ, — посоветовал Типаэск.

— Почему? — спросила я.

— Если Сиренгео не дурак, то данные моего документа он отслеживает. Что об очень многом говорит! Например, о контактах синдиката с ведущими производителями систем, способных вести слежку по нескольких хронопластам… Это мы еще бразберём в подробностях, когда на базе окажемся. Предлагаю приобрести билет по факту, в аэропорту. Там же есть такая возможность?

— А если места закончатся, пока мы приедем?

— Покажите, сколько там свободных? Двенадцать… за четыре часа до вылета… не думаю.

До Пулково добрались без проблем, без проблем же приобрели билеты. Уже очень скоро взмыли в небо.

Удачное это было решение, вип-билеты. Много места, соседей — ни одного, вопросов — да, не задавали. Вип-клиенты имеют право на любые странности.

Я зарядила свой старый смартфон еще в аэропорту. А теперь, с бешено бьющимся сердцем, включила его. Он загрузился. Радости моей не стало предела! Я-то думала, что пролежав шесть лет в пространственном кармане, бедная машинка уже никогда не запустится. Но смартфон включился, и я сразу же пошла в галерею. Смотреть фотографии…

Олег. И ещё раз — Олег. И снова — он. Действительно, чем-то похож на Даруха — изгиб губ, что ли, манера смотреть с искренним доброжелательным любопытством. Тёмные волосы, серый знакомый взгляд… Олег…

Я бы всё отдала, лишь бы он жил. Только бы жил…

Прямое взаимодействие невозможно. Подловить и потребовать, чтобы не смел отвечать на мой звонок… полные глупости. До страшных событий ещё год. Со мной Олег, наверное, ещё даже не познакомился. Да и нельзя напрямую воздействовать. Никак. Нельзя! Не выйдет ничего хорошего.

Олег мне не поверит. Вы бы поверили? Подойдёт к вам странная тётка, явно больная психически, и начнёт втирать что-то насчёт пожара и «побереги себя» через год. Поверите? Вот. Даже я, умеющая водить между хронопластами космические корабли, не поверю. Приму к сведению, но и только. А поступлю — по — своему!

Олег сделает всё ровно так же, я в нём не сомневалась. Ради меня…

Мы были вместе почти год, но на удивление мало за этот год оказалось фотографий. Привычка снимать всё в зоне поражения на камеру с Олегом почему-то не работала. Может, от того, что мне хотелось смотреть на него не через приложение. Видеть, слышать, прикасаться к нему — к живому. А фотография на экране — это всего лишь холодный свет.