Роза песков
Шрифт:
Сересто с ненавистью глянул на Леона -- как же аккуратно щенок подгадал время, чтобы сунуться со своей интригой. Ну, ничего-ничего…
Заговорил картарг Энсо:
– - Мой почтенный друг, мне кажется, было бы правильно не длить больше эту нелепую ссору, а попросить юную фаранду Контеро внести некое пожертвование в пользу Храма. А уж вы, несомненно, легко перекроете его в тройном размере. Я лично позабочусь отдать ваши дары присмеру. Пожалуй, я даже задержусь во дворце, чтобы дождаться его.
Редкий случай, когда картарг Сересто был почти благодарен своему недругу – чем быстрее ситуация разрешится, тем дешевле она обойдется. Потому он согласно кивнул
Небрежно щелкнув пальцами, он подозвал к себе Легрона, положил на почтительно подставленную переносную столешницу, которую служащий держал на вытянутых руках прямо перед ним, прошение девчонки, макнул перо в чернила и быстро написал: «Удовлетворить немедленно». Чиркнул роспись, кивнул Легрону, чтобы тот приложил чернильную печатку, и, держа двумя пальцами, вернул готовый документ наглому мальчишке.
И буквально через мгновение картарг Сересто испытал дикое изумление, переходящее в серьезный гнев, в том числе и на собственного наследника, умудрившегося устроить эту пакостную историю. Фаранда Контеро, что стояла молча, так и не произнеся ни одного слова, секунду пошарив в бархатных складках юбки, протянула на открытой ладони картаргу Энсо небольшой камушек-кабошон.
По возгласу – «Ого!», который издал картарг Энсо, Сересто понял, что малой кровью не отделается – даже он увидел, как внутри красной капли переливается звезда.
– - Звездный рубин! Большая редкость, прелестная фаранда Контеро! Очень большая! – картарг Энсо протянул руку, бережно взял кабошон с ладони девушки и не удержался – подставил камень под солнечные лучи, любуясь его игрой уже на собственной ладони. Потом со своей всегдашней змеиной ухмылкой уставился в глаза картарга Сереста и ласково напомнил, протянув к нему пустую ладонь:
– - Жду ваш взнос, почтенный картарг.
Багровея от злости, Серест начал снимать перстни и складывать их на ладонь картарга. Кольцо с десятком мелких изумрудов легло туда первым, потом массивный перстень с двумя сапфирами, да, чуть мутноватыми, но зато оно досталось картаргу совсем дешево. Следом, сопя от раздражения, толстяк выложил еще несколько колец с камнями всех цветов радуги и раздраженно уставился в невозмутимое лицо картарга Энсо.
– - Мне кажется, достаточно.
Картарг Энсо, как бы взвешивая, покачал на ладони груду перстней, потом взглянул на свою вторую ладонь, где одиноко и гордо светилась алая звездочка, и с сомнением в голосе сказал:
– - Вы думаете?! Признаться, почтенный картарг, ваши камни несколько грубоваты и не отличаются такой чистотой…
Кипя от гнева, картарг Сересто с трудом стянул с жирного запястья массивный браслет и кинул его поверх перстней – тут лучше не спорить, это он понимал четко. Дождался утвердительного кивка от своего извечного соперника и, повернувшись к Леону, стараясь подавить ехидство в собственном голосе, задал вопрос:
– - Скажите, ридган, а каким образом эта юная фаранда, -- он небрежно мотнул головой в сторону Нариз, -- вдруг оказалась вашей подопечной?
Леон, который мысленно, было, уже выдохнул, понимая, что авантюра удалась, как нельзя лучше, на мгновение застыл…
Признать сейчас, что девушка не является его подопечной официально и приехала в его карете в сопровождении всего лишь горничной – значит не просто сделать ее предметом гадких сплетен, но и лишить
в будущем шансов на приличный брак. В общем-то, Леон всегда умел быстро принимать решения и выбирать из двух зол меньшее:– - Картарг Сересто, я просто не хотел представлять при дворе свою невесту в таких неприятных обстоятельствах.
В этот раз ридган говорил обычным голосом, но, поскольку все зрители, включая Катиш, забывшую закрыть рот во время этой короткой, но крайне любопытной сцены, не вспоминая о чинах и социальном статусе, жадно наблюдали за развитием событий, то и эти слова никто не пропустил мимо ушей.
Одна Нариз, еще совершенно не понимая, чем грозит ей такое публичное заявление, с легким удивлением глянула на своего спутника.
Впрочем, кидаться и опровергать его слова она не стала -- уже убедившись, что молодой ридган действует в ее интересах, она сочла за благо не вмешиваться. Кто их знает, эти придворные заморочки. Раз уж ридган Леон счел нужным заявить этому разряженному индюку, что они жених и невеста, то пусть так и будет. Ну, по крайней мере, до момента их выхода из дворца.
– Мало ли, кто и что может ляпнуть, – рассудила она.
– Замуж-то меня прямо сейчас не отдадут!
Если бы рассудительная, умная, опытная фаранда Нариз знала любимую поговорку деда своего спутника: «Слово ридгана – свято!», вряд ли бы она была так спокойна. А пока все ее мысли были об одном: «Надо срочно ехать в тюрьму и забирать отца и брата, пока еще что-нибудь не случилось!».
Дорогие читатели, недавно наткнулась на интересную книгу. Разумеется -- бытовое фэнтези)
А заодно мягкий юмор и детективная линия. Советую заглянуть.
"Помощница хозяина зачарованного поместья"
Автор :https:// /eva-bran-1-p6360
Вас ждут:
– отважная героиня, идущая на встречу своей судьбе
– хмурый, но обаятельный герой
– кот, помешанный на Интернет-блогах
– поместье, полное чудес
– решение бытовых проблем
Глава 35
Глава 35
К вечеру Нариз наконец-то нашла время спокойно сесть и выпить чашку травяного чая с медом. Есть она точно не сможет – слишком перенервничала, а силы как-то поддержать надо. Сказать, что она устала – ничего не сказать.
Когда они подъехали к мрачноватому, старинному зданию тюрьмы и проникли за толстенную каменную стену старой крепости, ридган оставил ее в карете вместе с Катиш, а сам, отправился забирать пленников.
Рейг вышел из узкого, охраняемого солдатами прохода сам, вслед за ридганом Леоном, а вот Бушара Контеро вынесли на какой-то ветхой латаной рогоже трое солдат. Нариз даже не сразу узнала в грязном, неряшливом старике отца. Он был почти без сознания, с опухшим лицом, спекшимися губами, но не это было самым страшным – одна из ног, на которой даже пришлось разрезать брючину, имела просто чудовищный отек и скорее всего -- была сломана.
Да и кинувшийся к ней Рейг, надо сказать, не поражал бодростью духа – на глазах у брата блестели слезы. Один его глаз закрывал уже начинавший сходить зеленовато-фиолетово-желтый синяк, да и небольшая рана на скуле гноилась. Кроме того, говорил Рейг совершенно осипшим голосом и хлюпал носом – он явно простыл.