Роза пустыни
Шрифт:
Джек кивнул и без всякого выражения откликнулся:
— Полонски.
— Вы что, знакомы? — поинтересовался полковник Уинтерз.
— Мы несколько раз встречались в обществе, — ответил граф. — Жалею, что прежде не имел удовольствия видеть вас, полковник. А я-то считал, что знаком со всеми эмигрантами, которые обосновались здесь!
— Г-хм, да! — недовольно пробурчал полковник, постукивая своей внушительной тростью по голенищу сапога.
Амелия Уинтерз поспешила вступить в разговор:
— Мы жили в Судане, пока мой муж не ушел со службы в армии ее величества.
— Чертовски
Его хорошенькая жена никак не отреагировала на это и продолжила:
— Кроме того, мы только что приехали в эти места из Англии. Мы сопровождаем леди Элизабет как опекуны по просьбе ее отца, лорда Стенхоупа.
В глазах Андре Полонски зажегся новый интерес:
— Ну конечно же! Ваш отец — знаменитый археолог!
Амелия Уинтерз сообщила Элизабет:
— Мы познакомились с графом Полонски вчера за ленчем. Он тоже был гостем леди Шарлотты.
— Леди Шарлотта — такая необычная женщина! — воскликнула Элизабет. — Я несколько раз читала ее книгу «Письма из Египта»!
— Я тоже читал эту книгу. — Элегантный джентльмен с интересом разглядывал Элизабет. — Вы впервые в Египте, леди Элизабет?
— Впервые, сэр.
— И сегодня вы осматриваете Музей древностей.
— Да. Вернее, пытаемся. Мы свернули не туда и оказались в каком-то хранилище.
Граф рассмеялся. Его смех оказался настолько веселым и заразительным, что вскоре к нему присоединилась вся компания. Все, кроме Джонатана Уика. Элизабет краем глаза заметила, что Джек стоит немного в стороне от остальных.
Что он задумал?
Казалось, Джек внимательно изучает их всех по очереди, как будто они кусочки загадочной картинки, которые ему надо сложить в правильном порядке.
Ей хотелось бы обдумать это получше, но Андре Полонски снова завладел ее вниманием:
— Я знаком с директором музея, леди Элизабет. Уверен, что он будет рад найти кого-то, кто покажет вам, где находятся самые интересные экспонаты.
— Мы были бы очень благодарны, сударь. Наш проводник сегодня нездоров, он остался на корабле.
— Да, вы так любезны, граф Полонски, — проворковала Амелия Уинтерэ и, подойдя к нему, положила руку на его локоть.
— Тогда позвольте пригласить вас пройти со мной. Сюда, пожалуйста, — предложил их новый знакомый, жестом показывая, в какую сторону им следует направиться.
Они все пошли к входу, разбившись на небольшие группки: впереди шли миссис Уинтерз с графом, за ними — Элизабет с полковником, а потом остальные, включая лорда Джонатана и его слугу Карима.
Слегка повернув голову, Элизабет заметила, что Колетт разговаривает с человеком, который подъехал вместе с графом Полонски. Наклонившись к своему спутнику, чтобы никто не услышал ее вопроса, она прошептала:
— А кто тот второй джентльмен?
Полковник по привычке начал поглаживать подбородок. Немного подумав, он ответил:
— Нищий родственник графа, насколько мы могли понять во время ленча у леди Шарлотты. Полагаю, он при графе как слуга, спутник и секретарь.
— Понимаю.
Элизабет подумала, как это ужасно — оказаться
в таком странном положении. Это и не ад, и не рай. Не близкий родственник, но и не служащий.— Насколько я понял, этот тип — французик. Кажется, его зовут Джордж… или как это там по-французски? — Жорж… Ваша мадемуазель Дюве будет рада. Так сказать, соотечественник.
Элизабет бросила на полковника осуждающий взгляд, но тот, как всегда, этого не заметил.
Однако он был прав: Жорж уже успел произвести на Колетт глубокое впечатление. Они стояли рядом и оживленно говорили о чем-то на своем родном языке. Элизабет увидела первую статую величиной в человеческий рост (потом оказалось, что в музее их множество), и все остальное просто перестало для нее существовать.
— Она великолепна! — благоговейным тоном проговорила девушка, приблизившись к шедевру древнего ваяния.
— Это фараон Хафре, — сказал граф Полонски, остановившись рядом с ней. — Он сын Хеопса и строитель второй по величине пирамиды в Гизе.
— Хафре… Его же считали и создателем великого сфинкса, — добавила Элизабет, разглядывая иероглифы, выбитые на темном диорите постамента.
— Я вижу, вы хорошо выучили историю Египта.
Несмотря на свои обширные знания, Элизабет ответила скромно:
— Немного.
Ей хотелось протянуть руку и прикоснуться к казавшемуся живым изваянию, однако она не позволила себе такую вольность. В конце концов, это ведь был фараон! Богоравный правитель. Хафре хотя и был человеком, но далеко не простым.
Граф тем временем добавил:
— Эта статуя относится примерно к 2500 году до нашей эры. Ее нашли рабочие, когда вели раскопки в долинном храме Гизы пятнадцать лет назад.
Элизабет стояла, глядя на изображение сидящего человека в традиционном уборе и с бородой, символами царского величия. По бокам трона были изображены два льва, олицетворяя власть и защиту, которой облечен фараон. Ей показалось, что взгляд Хафре устремлен куда-то вдаль, мимо простых смертных, которые будут смотреть на него.
Она невольно содрогнулась. Древние фараоны верили, что будут жить вечно. Возможно, в некотором смысле они добились именно этого: вечной жизни. Ведь она смотрела сейчас на человека, который жил более четырех тысячелетий назад.
— Ах, вот и наш проводник! — воскликнул Андре Полонски.
— Доброе утро, леди и джентльмены. Добро пожаловать в Музей Египта, — произнес их будущий экскурсовод на идеально правильном английском. — Я буду рад и счастлив показать вам самые замечательные экспонаты из собрания нашего музея.
— Вы очень любезны, сударь, — сказал граф.
— В первом зале, который мы посетим, хранятся сокровища царицы Аххотеп, найденные в 1859 году служащими Огюста Мариетта, основателя Службы древностей и этого музея. В числе сокровищ — золотые церемониальные топорик и кинжал, принадлежавшие фараону Ахмосу из восемнадцатой династии, золотая и серебряная барки, браслеты на запястья и лодыжки, подвески и ожерелья из золота и серебра с полудрагоценными камнями и золотой воротник фараона, который весит свыше 8640 граммов.