Роза. Истории Дормера
Шрифт:
– Я не дура, магистр. Зачем вы привели меня, если у дома уже есть хозяйка?
Иан грустно усмехнулся:
– Уверен, вы поняли, Роза. Моя приёмная мать очень стара и устала. Ей нужна смена.
– И вы решили навязать меня ей? С чего вы вообще взяли, что этому вашему дому подойду я, человек не из вашего мира?
Иан Грит молчал, не глядя на Розу. Так и ответил. Глухо:
– Не волнуйтесь на этот счёт, леди. Мама Роза уже пол года допекает нас с парнями. Напоминает, что мы должны быть внимательны на службе и вообще... Что мы должны "привести к ней Розу, которая искренне верит, что для
Покачал головой. Свёл брови:
В нашем мире так редко бывает. Чтобы было что-то настолько неизлечимое. И при этом вы на своих ногах, и в своём уме. Откуда мне было знать, что именно я приведу вас сюда?..
Глава 22.
Старушка Роза появилась в самый подходящий момент. С другой пожилой женщиной. Принесли чай, сладости, бутерброды. Это позволило вечно голодным "дожить" до ужина.
И чаепитие, и ужин прошли сердечно, даже весело. Хозяйка дома умела расположить к себе детей. Расспрашивала их о жизни в Дорме. Прошло совсем немного времени и бывшие беспризорники с азартом рассказывали ей о своих шалостях и проделках. О бедах, понятное дело, молчали.
Зато легко признались, как обчистили Розу, а потом ходили за ней. Как она подкармливала их. И как они пытались отбить её у "хребта". Разговор об этом зашёл уже за ужином. Роза Михайловна, когда вспомнила задержание, изолятор и вообще всё, что случилось в Магическом сыске, поразилась в который раз:
– Как умеют дети забывать тяжёлое! Радоваться малому. Надеяться на лучшее...
Вспомнила ментальное сканирование, противоядие и столкновение с сильными мира сего, ведь Шеф однозначно был высокородным, да и Роф принадлежал к аристократии. Голова заболела и закружилась.
Хозяйка дома заметила. Мигом вытащила гостью из-за стола и повела прочь:
– Пойдём, милочка, устраивать тебя отдыхать. Есть разные варианты, но предлагаю чердак. Там есть несколько комнат, выбирай любую. Будешь одна на целом этаже. Ну?..
Конечно, Роза Михайловна выбрала чердак. И одиночество. Но сначала беспомощно оглянулась на старушку:
– Дети... Нужно помочь вам...
Роза похлопала её по плечу:
– Нет уж! Я соскучилась по малышне! И Руфь поможет. Справимся! А ты отдохни!
Рассмотрела Розу Михайловну, покачала головой:
– Ты, милочка, похожа на умертвие! Такая же синяя. И глаза бессмысленные.
– А вы что, видели?- брякнула Роза.
Старушка залилась молодым, весёлым смехом:
– Чего я только ни видела, дитя моё! Чего только ты сама ни увидишь здесь! Дети-маги, знаешь, на что способны!..
Роза Михайловна собиралась заговорить об этом. Пожилая женщина ткнула её острым кулачком в спину и подтолкнула по направлению к неширокой лесенке, ведущей со второго этажа на мансарду:
– Мы поговорим, милая! Потом. Когда ты отдохнёшь. Иди. Выбирай комнату. Прими ванну. Спи. И, да... Не вздумай вставать завтра рано. Я принесу тебе завтрак... Или обед. Как пойдёт!
Хозяйка дома подмигнула, сунула Розе в руку светильник с крохотным магическим кристаллом внутри, и снова подпихнула гостью к лестнице.
–
Спасибо,- вздохнула Роза и пошла.На большее сил не было. Ни говорить. Ни прощаться с магистром Гритом. Вряд-ли он будет сидеть здесь до завтрашнего обеда. И ладно. Пусть уходит. А она постарается выбросить из головы их всех.
Попаданка быстро выбрала комнату для себя. Особо и выбирать не пришлось. Там была одна такая: не совсем крошечная, с собственной ванной комнатой. Как раз такая ей подойдёт, раз уж она осядет здесь и будет помогать хозяйке приюта. Та, говоря современным языком, на пенсии, ей нужна помощница.
Придётся много, напряжённо работать. Роза Михайловна работала так всю жизнь и знала, как важно иметь возможность "отмокнуть" вечером или ночью, как забирает вода усталость. Поэтому только эта комната с ванной, широкой кроватью, шкафом и большим окном, в которое сейчас заглядывают обе луны нового мира.
Роза включила воду и, пока набиралась ванна, стояла у окна, смотрела на ночные светила и благодарила. Их или богов этого мира, она не знала. Дети, четверо, были спасены от ужасной судьбы и ранней смерти. Что бы ни случилось с ней, хозяйка дома точно не выбросит их на улицу.
Они вырастут. Выучатся. Достигнут чего-то в жизни. Как сумел переломить свою судьбу Иан Грит. Разве это не здорово? Ещё как... Ещё как...
О себе Роза Михайловна думать не хотела. Ну, да! Так оно и "бывает"! Попробуй убедить разум в том, чего он не хочет!.. Или заставь!.. У неё начался натуральный озноб, прямо в ванне. Перед глазами всплывали картины... Того, что хотелось бы забыть навсегда.
Сыщик Руперт, темноволосый, жестокий, "с разболтанной нервной системой", как говорили о нём товарищи. Который тащил её и детей в изолятор. Охранники. Сидельцы, больше похожие на зверей. Шеф, который беспардонно рылся у неё в голове и обещал повторить это не раз и не два.
Иан Грит. Секретарь Роф, который, наверное, бегает сейчас по подворотням, стараясь отыскать себе кота Рудика. Может, уже нашёл? Вряд-ли... Он, вероятнее всего, ждёт своего приятеля, который гораздо лучше ориентируется в трущобах, чем он сам.
Плакала, вспоминая через что прошла за последних несколько суток. Смеялась, представляя высокородного Рудольфа Феста, крадущегося по помойке или гоняющегося за котом. Замерла.
В дверь постучали. Ничему не удивляясь уже, Роза разрешила войти. Кого ожидала? Да, никого. Просто устала бояться... Вошла хозяйка приюта с подносом, здоровенной кружкой на нём, и с закрытыми глазами.
Заявила в лоб:
– Я слышала, что ты плачешь, милая. Поэтому вот, пей и отдыхай.
Ловко сгрузила поднос на тумбу неподалёку от ванны и так же, с закрытыми глазами, начала отступать к двери.
– Стойте! Откройте глаза!- воскликнула Роза, заныривая в воду чуть глубже.
Старушка послушно распахнула глаза:
– Что?
– Нельзя так! Споткнётесь! Убьётесь!
Хозяйка волшебного дома беспечно рассмеялась. Взмахнула ладошками:
– Невозможно! Я, знаешь, как ориентируюсь и чувствую?
Испарилась, осторожно прикрыв за собой дверь. Как хорошо, что не стала спрашивать или морали читать!
– У неё, наверное, богатый опыт общения с битыми жизнью личностями!- подумала Роза и потянулась за кружкой.