Рождение мечника

— А, шутишь! Это хорошо. Раз человек может шутить — значит, он достаточно свеж, чтобы выполнить супружеский долг.

— Супружеский?

— Формальности не имеют значения. Если тебе так будет проще, можем расписаться.

Последнюю фразу женщина произнесла совершенно буднично. Вообще весь разговор был странным: вроде бы и шутливый, вроде бы и безобидный, но в нём столько подтекстов! Особенно, если помножить его на эмоции, а точнее на их полное отсутствие. Я ещё худо-бедно иронизировал, а вот женщина была спокойна и безэмоциональна. Меня бы не удивило, если бы она по одному моему слову сделала звонок, и уже через пять минут, в режиме видеоконференции, перед нами предстало бы лицо высокопоставленной работницы ЗАГС — невыспавшейся и подобострастной. Затем референты подсунули бы нам планшеты, где нужно поставить подписи в заявлении, а заодно и в журнале регистрации браков. Всё. Операция, на которую у простых смертных уходит несколько месяцев, у моей деловой леди заняла бы пятнадцать-двадцать минут. Тело покрылось испариной — слишком это было неестественно, не по-людски. Я остановился, привлёк к себе женщину.

— Диана, ты что? Серьёзно?!

— Да, вполне. Такой вариант при общении с тобой я тоже просчитывала. Он шёл по разряду «дополнительный аргумент», наряду с ещё десятком позиций, — хозяйка института смотрела мне в глаза; и хотя в глубине её глаз по-прежнему читалась тоска, на поверхности они были спокойны. Глаза снежной королевы.

— Ты опять? Но почему? Неужели тебе всё равно, и наши отношения интересны тебе только как функция, как удовлетворение плоти?

— Леон, не надо. Я просто сильно устала. Ты даже не представляешь, насколько. Пойдём домой, там и поговорим по душам.

Продолжать разговор было бессмысленно. Мы прошли сквозь огромный холл приёмной зоны; выдержали испытание огнём очаровательных улыбок секретарш-референток; в шикарном лифте поднялись на невообразимую высоту основного шпиля. В коридоре, где мы оказались, была только одна дверь. Женщина провела ладонью по сенсору сбоку от неё, дождалась завершения сканирования сетчатки глаза, коснулась языком высунувшегося из двери стёклышка. Только по завершении всех этих манипуляций тяжёлая створка откинулась в сторону. Внутри оказался маленький уютный коридорчик. Отсюда, насколько я знал, можно было попасть в роскошную смотровую комнату, накрытую стеклянным колпаком, с видом на хвойное буйство тайги, а можно было сесть в персональный планер, который в пару часов доставит хозяйку почти в любую точку страны. Как последнее было возможно, я не знал.

Мы погрузились в юркий кораблик. Скорость передвижения стальной пташки была запредельной, но никаких перегрузок не ощущалось. Женщина, развалившись в глубоком гелевом кресле, шаманила со сферой управления, я же по такому случаю решил как следует подготовиться к предстоящему выполнению супружеского долга. То есть хорошенько выспаться. Сквозь сон мне послышались ошмётки разговора, однако я закономерно не придал им значения:

— Да, Хозяйка… из Казахстана. Нет, Австралия… Улажено. Контейнеры ждут в условленной точке… Потери в людях и технике… Попытка подрыва…

Следующие полгода пронеслись незаметно. За это время я получил с десяток ВУС [3] , узнал просто море секретной и сверхсекретной информации о целом сонме государств Земли. Некоторая информация вкладывалась путём гипновнушения, другую нужно было просто учить. Так, в меня была вбита вся наша агентурная сеть, включая пароли и явки. Пришлось зачем-то выучить несколько сотен номеров анонимных счетов и паролей к ним. Я стал полноправным гражданином десятка государств, причём с одним основным, а вторым запасным паспортом — все запасные были разбросаны по сейфовым ячейкам ряда банков, и доступ к ним также был запаролен. Голова полнилась от обилия новых знаний. Я стал неплохим специалистом по информационной безопасности. Естественно, речи не шло о хакерстве и иже с ним; зато в наличии имелось обширное знание прикладных программных продуктов, марок и технических особенностей тех или иных систем сигнализации, наблюдения, автоматических и управляемых дронов. Впрочем, дроны вроде бы тоже относились к какой-то из ВУС.

3

Военно-учётная специальность — специальность, которую военные получают в ходе специального обучения в учебной части или непосредственно в войсках. Практически любая более-менее квалифицированная функция в войсках сопровождается получением такой специальности. Здесь всё очень формализовано, ВУС впоследствии учитывается даже для гражданских, пребывающих в запасе.

Каждую неделю, а то и чаще, я сопровождал свою ледяную королеву во время официальных и не очень визитов. Ничего более скучного мне раньше видеть не доводилось. Если бы не Диана — точно бы спился. Но она не просто скрашивала вечер своей близостью — она заставляла усваивать некоторые азы переговорной практики. Пару раз даже пришлось воспользоваться полученными навыками и спровадить надоедливых ухажёров. А один раз для этого пришлось воспользоваться одной из ВУС — тот ещё был скандал, когда мужик упал лицом в салат с переломанной рукой. Но вместо выговора я получил за очевидное самоуправство скупые слова благодарности и обширную премию. Не знаю уж, на что мне её тратить? В итоге выгулял свою женщину в дорогой магазин и прикупил ей то, чего, на мой взгляд, ей не хватало — дамские механические часы. Получил ещё одну премию, на этот раз вполне осязаемую, в виде удивительно податливого женского тела в очень нескромной позе.

Каждое утро, а иногда и вечер, мы с Дианой предавались играм на ринге. Здесь девушка оживала буквально на глазах, передо мной представала эмоциональная, горячая, пышущая жизнью и энергией пантера. Пользовались мы и услугами мастеров боевых искусств. Я взял за правило каждую неделю выбирать мастера из обширной картотеки моей службы, пользуясь своими прошлыми знаниями и своими нынешними возможностями. И ни разу не промахнулся, каждый раз Диана была просто в восторге от очередного подарка. Предлагая нанимать мастеров для меня, она, конечно, немного лукавила — тем самым она нанимала их и для себя. Только дралась в полумаске, чтобы не раскрывать инкогнито.

За всей этой суетой как-то буднично прошла установка мне обещанных имплантов. Процедура оказалась быстрой и безболезненной, зато эффект… Моя женщина была им весьма и весьма довольна, и это само по себе говорило о многом. Не знаю, как мне теперь жить с такой бешеной потенцией. Хоть тело и стало более управляемым, но его потребности возросли на порядок, если не на два.

— Да что ты заморачиваешься, — заметила на мои переживания Диана. — Купишь себе тройку любовниц и будешь на них всю ночь скакать. Мне бы твои проблемы! Только со мной тебя всё равно больше ни на кого не хватит. Или у тебя есть на этот счёт сомнения?

Сомнений у меня не было. А если и появлялись, женщина каждую ночь безжалостно их развеивала. У меня даже в мыслях не было, чтобы променять такое чудо даже на трёх моделей сразу! Да и был я несколько сентиментальным, привязчивым; моё отношение к Диане сложно было назвать любовью; скорей, это был взаимовыгодный союз, однако его сила была куда крепче любой эмоциональной связи самой по себе — потому что основывалась на разуме и полном взаимном доверии. Мы оба знали и готовы были терпеть недостатки друг друга столько, сколько потребуется, и у обоих не было никакого желания что-либо менять. Безумное еженощное буйство страстей соседствовало с милыми романтичными походами по ресторанам, в оперу, даже на дискотеки мы время от времени выбирались. Только я теперь предпочитал брать с собой группу поддержки стволов эдак в пять, иначе риски превышали отдачу.

А потом идиллия неожиданно кончилась. Произошло это не резко, не в один день или час. Трагедия начала разворачиваться постепенно, как ей и положено, и завершилась вполне в духе жанра.

Цена сладкой жизни

Всё началось с незначительного на первый взгляд разговора, состоявшегося одним осенним вечером, под куполом нашего институтского гнёздышка. Диана стояла, упершись лбом в бронированное стекло, и смотрела куда-то вдаль. Я подошёл к ней сзади, приобнял за талию, прошёлся ладонями по низу живота, соскользнул к самому сокровенному. Однако женщина не поддержала мою игру, чего никогда раньше не случалось.

— Леон, у меня нехорошее предчувствие.

— Что-то не так?

— Всё так. Всё слишком так, и это плохо. За последний месяц не было ни одного серьёзного прокола, хотя раньше они частенько случались. Масштабы добычи превысили среднемесячные на 23 процента, рост по обогащённому урану вообще невероятен. Мы слишком хорошо сидим. Это не может продолжаться долго.

— Разве добыча и обогащение не служат лишь одним из элементов общего цикла работ и исследований?

— Служат… — снежная королева словно пробудилась ото сна. — Не важно. Главное, у меня плохое предчувствие.