Рождение Зверя

Только теперь до Сергея дошло, что действительно с одеждой он несколько промахнулся. Исправляю эту оплошность он натянул темную рубашку с длинными рукавами (спасибо, бабуле, одолжила из своих запасов — прим. автора), а на голову напялил кепку с непопулярным сейчас логотипом компании ЮКОС.

Во дворе его ожидал священник. Сам он был экипирован, как отметил Сергей, очень по походному. Его не самую маленькую голову венчала зеленая бандана, похожая на головной убор американских рейнждеров. Внушительных размеров туловище было облачено в джинсовую куртку с таким множеством карманов, что рюкзак за его плечами выглядел явным излишеством. Широкие брюки были заправлены в видавшие виды берцы.

Первые километров пять дались Сергею легко: он шел, насвистывая, и любуюсь открывавшимися картинами. Посмотреть тут действительно было есть на что. Кругом стеной стояли высоченные деревья (как пояснил отец Анатолий, это остатки реликтовой среднерусской тайги, занимавшей в свое время значительные просторы нашей страны). То там, то сям лежали упавшие деревья, густо поросшие зеленовато-бурым мхом. Вблизи мох был похож на необыкновенную бархатную ткань, шершавую и приятную на ощупь. Местами из кустарников выглядывали пирамиды муравейников, а сами их обитатели (негодяи — прим. автора) так и норовили забраться под штанину и покусать за самые нежные места.

Однако, пройдя еще примерно с десяток километров, Сергей начал с горечью осознавать, что слишком мало времени уделял длительным пешим прогулкам. Каждое поваленное дерево, незаметная под кучей листьев яма, надоедливый и колючий кустарник — все это просто вопило об отдыхе, ну если не о полноценном отдыхе, то хотя бы о небольшом перекурчике. «Едрен батон, — пробурчал он. — А батюшке хоть бы хны; километров 15 уж отмахали по этим завалам, а он шагает как заведенный».

Наконец отец Анатолий остановился, прислушался… и спросил:

— Слышишь? Лес пилят!

Тут и до Сергея донеслись слабые звуки бензопилы.

— Сколько раз я их ловил, упрашивал… Все одно: загонят КАМАЗ в чащу и набьют его под завязку…

Последнюю фразу он уже договаривал на ходу, стремительно двигаясь в сторону источника шума. Сергей двинулся за ним чуть медленнее: ему совсем не улыбалась встреча с «черными лесорубами» (что уж тут скрывать, но лишних неприятностей он никогда не искал и не желал — прим. автора).

Минут десять они пробирались сквозь чащобу и вскоре выбрались на широкую просеку, в центре которой, действительно, стоял довольно потрепанного вида КАМАЗ.

Лесорубы почему-то очень опечалились, увидев гостей; или они были слишком нелюдимыми, или прошлая встреча со священником запомнилась не с самой хорошей стороны.

Пять человек рослых мужиков не торопясь, взяли их в кольцо и что-то в их небритых лицах ясно говорило Сергею, что они очень не любят, когда им мешают. Отца Анатолия, по-видимому, это совершенно не волновало; он с жаром принялся их урезонивать…

— Ну, что падре, может договоримся?! — предложил хмурого вида здоровяк с неприятным красным лицом.

— Таможня дает добро? — ухмыльнувшись, поддержал его другой, поглаживая здоровенный топор.

Сергей чувствовал (а в такой ситуации не надо быть провидцем — прим. автора), что ситуация выходит из под контроля. Сказать, что он был взволнован, это значит ничего не сказать. Сердце работало как бешеное, перекачивая литры крови, в ногах появилась легкая дрожь… Отец Анатолия, несмотря ни на что, выглядел спокойным и даже несколько отстраненным, словно не понимал происходящего.

Развязка наступила мгновенно, и Сергей запомнил только летящей в лицо кулак… и темноту.

Пробуждался он медленно. Тело отзывалось как старенький компьютер — по частям и со скрипом: сначала болью откликнулась челюсть, затем заныло плечо. Наконец он открыл глаза и попытался оглядеться, опасаясь увидеть картину, оставшуюся после «избиения младенцев».

— Лежи пока! — услышал он знакомый голос. От расположенного недалеко КАМАЗа к нему приближался священник с бутылкой воды в руках. Приблизившись, он осторожно потрогал серёгину челюсть и молча начал обрабатывать её йодом.

Роль медсестры ему, определенно, была знакома, подумал Сергей. Неуловимые движения, легкие касания и челюсть вроде уже болит чуть меньше. Однако он отметил и другое: на святом отце не только не было ни царапины, но и его одежда выглядела достаточно опрятной и чистой.

Тогда Сергей решил поинтересоваться:

— А как наши новые друзья?

— Они осознали свою неправоту и хотели бы извиниться… — заявил отец Анатолий.

Серж после этих слов, попытался улыбнуться и что-то съязвить в ответ. Но раздавшиеся сзади шаги привлекли его внимание: уже знакомая пятерка любителей «халявного» леса медленно подходила к нему, виновато поглядывая друг на друга. Челюсть Сергея начала постепенное но неуклонное движение вниз, явно не собираясь останавливаться.

Лесорубы выглядели так, словно их битами отделала банда футбольных фанатов. Здоровенные фингалы, порванные и перепачканные в крови и грязи комбинезоны — выглядели очень внушительно и даже вызывали жалость. Особенно неприглядно смотрелся тот самый красномордый парень с лицом уголовника, что так неприветливо их встретил. Похоже мужик сполна заплатил за свое грубое поведение: его рука была какими-то палками зафиксирована на туловище, лицо кривилось от боли и кажется не хватало пары зубов.

— Ты… это… браток, извини… — прошамкал он, испуганно оглядываясь на священника. В ответ отец Анатолий спокойно махнул рукой, словно разрешая им уходить. Удивительно, но долго ждать не пришлось: вся побитая братия погрузилась в КАМАЗ и дымя выхлопом стремительно убралась. Вскоре от них остались только сиротливо лежащие бревна, да забытая бензопила с экзотическим для этой обстановки названием — «Дружба».

Отец Анатолий несколько минут рассматривал Сергея; видно, увиденное его удовлетворило и он, глубоко вздохнув, спросил:

— Так как не передумал?

Сергей не спеша посмотрел на свои руки, покрытые бурыми пятнами крови, тронул языком разбитую губу и только потом ответил:

— Значит, я сюда тащился по бурелому за тучу километров, огреб здесь подарков и что же? Теперь потяпую назад! Нет уж!.. Я если надо на карачках поползу…

Видимо такая решимость несколько смутила священника и он ни чего не ответив, двинулся дальше. Чуть позже к нему присоединился и Сергей.

— Еще пару километров и мы на месте. — донеслось до него.

Лес становился гуще, словно деревья решили не пускать их в чащобу. Все чаще приходилось отыскивать обходные пути; пройти на напрямик мешали то густо поросшие овраги, то колом стоящий кустарник. Эти последние километры просто добили Сергея и он снова начал подумывать об остановке.

— Может перекур? — с надеждой подал он голос, одновременно отмахиваясь от длиннющей ветки орешника, так и норовившей его хлестануть.

— Вот мы и пришли… — был ему ответ. Сказав эту фразу, отец Анатолий куда-то ужом протиснулся между двумя дубами исполинами и пропал из виду.