Рожденный Грешником

– Теперь понимаю. Ты веришь, что Адриэль заставляет тебя совершать вещи, когда ты в ярости или тебе больно. Ты думаешь, что она делает из тебя монстра.

Обалдеть, я открываю рот, чтобы согласится, но во время вспоминаю предупреждение Лилит. Наблюдатель видит всё, слышит всё. Она знает, что я натворила.

– Да.

– Так ведь легче? Верить, что за всем стоит Адриэль?

– Не понимаю, - хмурюсь я.

Озорная женщина поднимает голову кверху и рассматривает фрески, на которых изображены причудливые херувимы с розовыми щечками и золотистыми локонами.

– Пестро, не так ли? Я говорила художнику, что хочу ангелов, а не детей. Клянусь, так трудно сегодня найти хороших работников.

– Ха?

– Задавай правильные вопросы, Иден, - мягко ругает она.

Я делаю еще один глоток для храбрости.

– Почему Адриэль заставляет меня думать о вещах - говорить их - которые причиняют боль людям?

Или того хуже. Я не должна говорить об этом. Она уже и так все знает.

– Она этого не делает, - просто отвечает Наблюдатель, глядя в потолок.

– Так это из-за Призыва? Я под влиянием зла, которое внутри меня?

Она зевает от скучного разговора.

– Нет.

– Тогда кто? Кто говорит делать мне эти ужасные вещи?

Медленно оторвав взгляд от фрески с херувимами, Наблюдатель произносит:

– Ты сама.

– Что?
– Я, наверное, неправильно ее расслышала.
– Но в этом нет смысла.

– Конечно, есть. Боль, которую ты причинила, все те неправильные вещи, которые ты совершила - всё это произошло из-за твоего внутреннего хаоса. Адриэль вложила тебе в руки пистолет, но зарядила и спустила курок ты сама.

– Но...- Но это безумство какое-то. Голоса говорят, нашептывают мне, чтобы люди спотыкались о собственные ноги, чтобы роняли собственные деньги на землю или проливали напитки на свои рубашки.

Или шагали навстречу несущемуся автобусу.

Я не способна на такое зло.

Верно?

– Это не делает тебя плохой, - говорит она с сочувствием в глазах.
– Это делает тебя человеком.

Кровь приливает к ушам, несся с собой бешено бьющееся сердце. Вкус шампанского у меня на языке становится отвратительным. От замешательства мои карие глаза расширяются.

Я зло.

Я зло.

Я зло.

Я. Не Адриэль. Не Люцифер. Я.

Не в силах выдержать правду в глазах Наблюдателя, я смотрю на свои колени. Хоть одета в белое, но я запятнана своими грехами. Я все время была волком в овечьей шкуре.

– Айрин, - слышу я, как произносит Легион.
– Есть более важные вопросы для обсуждения, чем мелочные, смертные недостатки Иден.
– Его слова жалят, но в них не слышно колкости.

Он пытается уберечь меня, как вчера вечером. Я поднимаю голову и вижу, как он садится рядом с ней.

– О, Легион, - трелью произносит она, сжимая его колено красными, заостренными ногтями.
– Я просто дурачусь! Но ты прав. Сначала бизнес, а потом удовольствие.

– Призыв, Айрин. Когда это случится? И где?

– А-а-а-а, - поучает Айрин, грозя пальцем.

– Во-первых, мы должны обсудить условия. Ты ведь в курсе.

Она смотрит в его глаза, в которых сверкают черные звезды. Айрин соблазнительно закусывает губу.

– Назови цену, - со скукой в голосе отвечает Легион.

– Ты знаешь, чего я хочу. Ты всегда знаешь о моем желании.

Затем Наблюдатель - Айрин - смотрит на меня из полуприкрытых век.

– Она знает?

– Не имеет никакого значения, - говорит Ли, раздувая ноздри.

– Ты уверен?
– дразнит она, лениво скользя рукой по его бедру. Я чувствую, как щеки заливает румянец.

– Давай же, Айрин.

– Хорошо, - гневно произносит она, убирая локон волос за ухо с большим усилием, чем того требовалась.

– Как ты знаешь, я не Предсказатель и в будущее заглянуть не могу. У меня есть предположение, когда и где ее Призовут.

– Тогда мы закончили, - говорит Легион и скидывает ее руку с колена. Что-то внутри меня испытывает радость.

– Но... есть способ, - быстро добавляет Айрин, прежде чем Легион успевает уйти.

На его стиснутых челюстях заходили желваки и Легион требует: - Говори.

– Тебе нужно обратиться к кому-нибудь на стороне. К тому, кто сможет заглянуть в ее прошлое, чтобы увидеть ее будущее.

Мое прошлое.

Я рефлекторно качаю головой.

– Что-то скрываешь, дорогая?
– растягивая слова, задает вопрос она. Айрин снова кладет руку на ногу Легиона и проводит по ней заостренными ноготками, когда поворачивается и смотрит на меня язвительным взглядом.

Она провоцирует меня... играет со мной. Почему? И какого черта меня это волнует?

– Нет, - невозмутимо отвечаю я.

– Врешь.

Она так говорит, словно от моего обмана она получает удовольствие.

Легион прочищает горло, привлекая внимание к нему.

– У тебя несколько минут, Айрин. Вернее, секунд.

– Конечно, сладкий, - усмехается она.
– Но для начала я требую компенсации.

Он качает головой.

– Так дело не пойдет.

– Ах, именно так оно и пойдет. Если ты хочешь получить информацию, то будешь играть по моим правилам. Если же нет, то ты можешь наслаждаться вечеринкой. Может быть, нашу малышку Иден Призовут сегодня вечером? Какая жалость.

У меня так много человеческих душ здесь - многих Люцифер с радостью забрал бы себе. Мне так стыдно, что охранникам придется убить ее за нарушение правил.

Она вздыхает, словно мысль о моем убийстве вгоняет ее в тоску. А если вдруг я забрызгаю кровью ее жаккардовые стены, то это будет просто маленькой неприятностью.

– Хорошо. Что ты хочешь от меня?

Айрин подвигается ближе к Легиону, так что ее грудь прижимается к его бицепсу. Мерзкое чувство возникает у меня внутри, и я чувствую, как шампанское поднимается вверх по горлу.

– Поцелуй. Поцелуй меня, Легион. Заставь меня почувствовать тот огонь, который полыхает внутри тебя. Заставь этот огонь опалить меня от кончиков пальцев до бедер. Заклейми мои губы своими греховными, и знание, которое ищешь, станет твоим.

Я проглатываю, подступившую желчь и закатываю глаза. Она что серьезно?

Кто согласится на такую сделку? Да кем, черт возьми, она себя возомнила, чтобы просить настолько жалкое, незрелое и интимное от другого человека?

Она конченная самовлюбленная девица. И я знаю, что Легион видит ее насквозь.