Розыгрыш или реальность

А, тогда ладно, — мама довольно переглянулась с отцом. — Прическу в салоне сделай. Совсем каре форму не держит, — дала она последние наставления.

А я так и застыла с поднятой туркой в руке. Каре! Мои волосы сильно отросли, хотя я за неделю до праздника Нового года стриглась. С того времени прошло три недели. Они не могли настолько отрасти за такой короткий промежуток времени! Во рту всё пересохло, сердце пропустило удар и зачастило тахикардией. Как такое возможно?

— Обязательно, спасибо за напоминание, а то я немного рассеянная в последнее время, — мои губы растянулись в улыбке, настроение изменилось в лучшую сторону. — А ты чем займешься?

— Мы с отцом собирались съездить к Кириллу. В этот раз не получилось на Новый год, — грустно и тоскливо прозвучал ответ на мой вопрос. Как же я могла забыть? Ведь это уже была традиция ехать на кладбище первого января. Мой младший брат утонул ребенком и мама в душе так его и не отпустила.

— Я с вами…

— Нет, Карина. Не в этот раз. Тебе врачи запретили нервничать. В следующий раз, когда выздоровеешь, — вмешался отец и строго посмотрел на маму, которая уже открыла рот, чтобы что-то сказать. — Если хочешь, то помоги найти договор. Нужно администрации оплатить услуги на год вперед, чтобы за порядком следили.

Я молча кивнула и, прихватив чашку кофе, отправилась искать нужные документы.

Разбор вороха разных документов и бумаг отнял приличное время. По привычке, выработанной на работе, сортировала всё по важности и срочности, чтобы упорядочить. Дипломы, свидетельства о браке, рождении, счета за коммунальные услуги — всё было перемешано в кучу. На самом дне нашла договор с частной клиникой на оказание медицинских услуг. Сначала отбросила документ, как ненужный. Датирован он был за год до моего рождения. А потом, когда сознание уловило смысл, то он вернулся ко мне в руки и был вычитан от корки до корки. И чем дольше я его читала, тем больше округлялись мои глаза. Услугой, предоставляемой чете Королёвых, было экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО). Договор был погашен, а значит, был положительный результат такого зачатия. Если прибавить девять месяцев, то несложно догадаться, что это меня так зачали! Вот это неожиданность! Родители никогда не упоминали об этом.

На негнущихся ногах, белее белого, с шальным взглядом, я вломилась на кухню, потрясая документом и шипя на всполошившихся родителей.

— Это правда? Я из пробирки?

Лицо мамы залил румянец, она потупила взгляд. Отец резко отложил газету и привлёк свою пару к себе, крепко обнимая за талию и с осуждением глядя на меня.

— Да. И что в этом такого? У нас не получалось завести детей, вот мы и попробовали экспериментальный метод. Зато вон, какая ты у нас умница получилась.

Я плюхнулась попой на стул и, враз сдувшись, низко опустила голову. Перед глазами всплыла моя первая встреча с Хероном и Берком на борту орбитальной станции. Допрос.

«— Кто ты? — спросил тимерриец с золотыми нашивками, неожиданно приятным низким голосом. — Кто тебя создал?

— Карина Евгеньевна Королёва, — ответила я, не помедлив ни секунды. — Создал? Мама с папой родили».

Я ведь была уверена в этом, когда им так отвечала.

— А ведь они оказались правы. Меня создали, — тихо пробубнила себе под нос.

— Что ты, дочка?! Ничего же страшного не произошло. Сейчас это распространенная процедура, — отмерла мама, совладав с собой.

— Конечно, — я улыбнулась настолько искренне, насколько смогла. — Ты права. Не знаю, что на меня нашло. Просто стало неожиданностью. Почему вы никогда мне не рассказывали?

— Да как-то темы такой не возникало. И что бы это изменило? — ответил отец, продолжая обнимать маму.

— И правда, ничего, — я посмотрела на нахохлившихся родителей, которые поддерживали друг друга своими объятиями. В груди потеплело от нежности к ним и в тоже время стало неимоверно тоскливо, ведь я сейчас была лишена поддержки своих мужчин. А может быть, их и не было никогда? Эти сомнения рвут мой мозг на части.

Из квартиры мы выходили вместе, а вот у подъезда разошлись в разные стороны.

Я захотела прогуляться пешком до своего дома. Впервые после выписки и добровольного недельного заточения я вышла на улицу. Жадно вдохнула морозный воздух, который обжёг лёгкие.

Город вокруг жил своей жизнью. Несмотря на холод, на улице было оживленно. В этом году, как никогда, выпало много снега. Сегодня ночью небо щедро высыпало на улицы новую порцию, и горожане пользовались возможностью активно отдохнуть на свежем воздухе в выходной день. Во дворе целыми семьями выросли снеговики. Ребятня устроила снежную баталию, перекидываясь снежками из-за выстроенных укреплений. Дворник не успевал расчищать дорожки и люди просто находили тропинки, а кто-то, изображая из себя первопроходца, оставил свой глубокий след на нетронутом покрывале снега, выхаживая кругами.

Прогулка меня взбодрила, несмотря на то, что ноги устали пробираться по глубокому не везде расчищенному и утрамбованному снегу. Я зарядилась бодростью.

Моя квартира встретила меня тишиной. Первым делом поставила чайник на плиту, чтобы заварить чай и согреться им после холода улицы. Мороз знатно пощипал меня за щеки и нос. Пока закипала вода, прошла в ванную помыть руки и остановилась у зеркала, рассматривая себя. Карие глаза лихорадочно блестели. Лицо осунулось, черты заострились. Под глазами залегли тени. Рукой провела по волосам, проверяя длину. Когда последний раз я так пристально разглядывала себя в зеркало, длина была короче сантиметров на пять. Это было в тот день, когда я оказалась в другой, параллельной реальности. Несмотря на отросшую длину, был виден аккуратный срез недавней стрижки. И чёлка совсем не закрывала глаза, как если бы волосы отрастали единым массивом. А ведь я стриглась перед свадебной церемонией во дворце ит Ракшасов.

«Так сон или реальность?» — снова гложут сомнения. Заметила закономерность, что чем больше склоняюсь к реальности, тем быстрее от мыслей начинает болеть голова. Оттолкнувшись от умывальника, над которым висело зеркало, пошла на звук свистка закипевшего чайника. Ароматный горячий чай согрел меня и расслабил, потянуло в сон и я, не сходя с места, положила тяжелую голову, в которую ввинчивалась тупая боль, на скрещенные руки на столе. Легкая дрёма окутала меня. Находясь между сном и реальностью, застыла неподвижной фигурой.

— Каррина! — шепот над ухом и тёплое дыхание на шее, от которого мурашки побежали по коже.

Вскочила как ошпаренная, перевернув стул и бешено вертя головой в разные стороны, осматривалась. Никого… Приснилось…

Как зверь, закрытый в клетке, забегала по пространству квартиры, в сердцах расшвыривая вещи, захлебываясь плачем, пока не стала задыхаться. Ноги подкосились, и я осела на пол посреди комнаты, сжавшись в комок и поскуливая раненым зверем, снова перебирая в памяти события, засевшие на подкорке. На одном воспоминании споткнулась. Моя свадьба с Шианом. Хоровод лиц разных рас, поздравления и пожелания, странный разговор с драконом.

«— Кармайк О’Дарш, — отрекомендовался красноволосый дракон. — Скажите, кора Карина ит Ракшас, как вы думаете, чем сон отличается от реальности?

Странный вопрос не по теме поставил в тупик. Такое чувство, что слепой разговаривает с глухим. Непонятен мне этот дракон.

— Думаю, что во сне не может происходить то, чего в жизни не бывает, — ответила я. — Во сне можно сделать то, что в реальной жизни невозможно. Можно не дышать вообще или дышать под водой, летать, да что угодно. К тому же, сон имеет свойство заканчиваться и редко когда повторяется.