Рукокрылые, приматы, неполнозубые, панголины, зайцеобразные, грызуны, китообразные, ластоногие, трубкозубые, даманы, сирены и хоботные

«Позднее обезьяны научились мыть бататы не только в пресной воде рек, но и в море. Возможно, подсоленные, они были вкуснее? Я наблюдал также начало еще одной традиции, намеренно научив этому некоторых обезьян, но другие и без моей помощи ее переняли. Я заманил нескольких обезьян земляными орехами в воду, и через три года у всех детенышей и молодых обезьян стало в обычае регулярно купаться, плавать и даже нырять в море. Они научились также мыть в воде специально для них рассыпанные в песке пшеничные зерна. Сначала терпеливо выуживали каждое зерно из песка. Позднее, набрав полную горсть песка с зернами, окунали ее в воду. Песок опускался на дно, а легкие зерна всплывали. Оставалось только собрать зерна с поверхности воды и съесть. Между прочим, и этот способ открыла Имо. Как видно, способностями наделены обезьяны очень разно. Среди ближайших родственников изобретательной Имо почти все научились этой повадке, но из детей обезьяны Нами только немногие» (М. Каваи).

Наконец, заметили, что макаки стали ходить на задних ногах! Иногда метров тридцать несут в руках пищу, чтобы помыть ее. Шимпанзе тоже вынуждены идти на двух ногах, когда что-нибудь несут в руках. В этой повадке мы замечаем новые доказательства той известной теории, что именно труд вывел обезьяну в люди. Чтобы освободить руки для простейшей деятельности, приходилось вставать на ноги и так ходить. Умение это, в свою очередь, давало простор и лучшие возможности «рукоделию». А оно развивало сообразительность и мозг, который изобретал новые идеи для приложения рук и труда. Так совершенствовался род предлюдей.

Одна из самых обычных обезьян зоопарков, ее человек первой послал в космос, – макак-резус. Он частый гость и в исследовательских лабораториях. Человечество обязано ему открытием особого резус-фактора, определяющего несовместимость крови некоторых супругов и губившего прежде многих детей.

Резус, как и все макаки, короткохвост, крепкого, коренастого сложения. Житель лесов и скалистых холмов от Афганистана до Индокитая и Южного Китая. В Индии это священная обезьяна.

Еще два близких вида (из подрода резус): ассамская макака, или горный резус, и короткохвостый тайванский резус – обитают соответственно в Ассаме и на Тайване.

Резусы отважные обезьяны, самцы много крупнее и сильнее самок, справляются с собаками и атакуют нередко даже гималайского медведя, если тот забредет во владения макак и слишком приблизится к самкам с детенышами. Не раз нападали они и на невооруженных людей, пытаясь напугать и прогнать их наскоками, оскаленными зубами, быстрыми укусами, стремительным отступлением и новой атакой.

Силена англичане называют львиным макаком: его хвост увенчан небольшой кисточкой, а серые бакенбарды очень пышны. Сам он темно-бурый или черный. Живет в гористых лесах на крайнем юго-западе Индии. Ближайший родич силена – свиной макак, или лапундер, внешне на него похож мало. Нет у него пышных баков, а хвост короткий и не пропорционально тонкий, прямо поросячий. Сходство дополняет манера носить хвост всегда изогнутым. Бирманский подвид лапундера с небольшой кистью на конце хвоста, и немцы именно его (а не силена, как англичане) называют львиным макаком (или макакой – в русском языке употребляются оба рода).

Обитают лапундеры в Восточной Индии, Бирме, Индокитае и Индонезии. Кое-где их приучают собирать с пальм кокосовые орехи. Дрессируют обычно самок и молодых лапундеров, так как взрослые самцы, самые крупные из макак вообще, слишком сильны и опасны.

Обезьянка лезет на пальму и тут из 10-40 орехов должна по своему соображению выбрать только зрелые. Если сбросит вниз неспелые, ей за это попадает. Силенок у нее немного, а орехи-то большие и стебельки у них прочные. Лапками порвать их она не может, а потому быстро крутит орех туда-сюда, пока не лопнут почти все волокна стебля. Оставшиеся подгрызает зубами. Немало приходится ей повозиться, прежде чем орех упадет на землю. За первым следует второй, третий – сколько нужно. Обычно пускают ее на дерево на привязи, и, слезая, она сама следит за тем, чтобы веревка, которая опоясывает ее поперек живота, не запуталась в ветвях. Некоторые обезьянки собирают за день пятьсот орехов!

Еще пять видов рода макак обитают в Азии. Тибетский, или медвежий, макак (Тибет, Китай, Индокитай) – бурый, почти бесхвостый, краснолицый, когда тепло, и голуболицый на холоде. Холод переносит легко и нередко бродит даже по снегу. Макак Боннета интересен тем, что в Южной Индии, где резусов нет, он как бы замещает их, занимая ту же, как говорят специалисты, экологическую нишу. Но нравом на резуса непохож: пуглив и удирает даже от шакала. Когда в обрубленных стволах бамбука собирается дождевая вода, эти макаки пьют ее, запуская руку внутрь ствола и облизывая. Близкий вид обитает на Цейлоне. А в Индокитае, Индонезии (но не на Сулавеси) и на Филиппинах – яванский макак, или крабоед. В манграх на морских побережьях и в зарослях около рек и озер яванские макаки охотятся на рыб, крабов и раков. Хорошо плавают и ныряют. На Бали их почитают как священных и выносят для них на опушку леса вареный рис и другие продукты.

Магот – европейская обезьяна.

На Сулавеси два макака: черный, или болотный, который внешне похож на магота, и хохлатый, которого тоже называют черным. Хохлатый не настоящий макак, он иного рода. Длинной мордой, крутыми надбровными дугами напоминает павианов и, по-видимому, переходная форма к ним. Таким образом, добрались мы наконец и до павианов, но, прежде чем рассказать о них, познакомимся с маготом.

Когда появились маготы на скалах Гибралтара – неизвестно. То ли это остатки последних европейских стай (ископаемые кости маготов найдены в разных местах Европы), то ли их завезли сюда финикийцы либо римляне?

В начале VIII века арабский полководец Тарик ибн Сияд застал уже на Гибралтаре этих обезьян. В 1856 году, когда Гибралтар перешел во владения англичан, там жило 130 маготов. Британский губернатор особым указом повелел охранять их. Потом какая-то болезнь погубила всех обезьян, кроме трех. Опять губернатор издал приказ: привезти маготов из Северной Африки и поселить их в Гибралтаре. Дело в том, что старое предание утверждает: как только все обезьяны исчезнут с Гибралтара, англичане потеряют эту твердыню!

Вскоре обезьяны так расплодились и обнаглели, что целыми бандами спускались с гор, опустошали городские сады, воровали все в домах, курам сворачивали шеи, избивали и кусали детей и женщин.

«Когда затем одна обезьяна стащила во время праздника украшенный пером шлем губернатора и, усевшись с ним на зубце крепости перед большой толпой зевак, пародировала его превосходительство, чаша терпения переполнилась. Все обезьяны из округи города были выселены и изгнаны на уединенные скалы. Однако приказ об их охране остался в силе» (Вальтер Фидлер).

Обезьяны подчинены военному министерству. Особый офицер, «ответственный за обезьян», на канонерке охраняет скалы, где живут маготы. Каждой обезьяне, а их больше двухсот, выделено содержание: четыре пенни в день.

Как только по той или иной причине число обезьян в Гибралтаре сокращается, сейчас же англичане, не жалея средств, привозят новых из Северной Африки. В 1942 году, например, сам Черчилль телеграфировал командующему британскими войсками в Африке: «Немедленно поймайте несколько обезьян для Гибралтара!» И генерал послал отряд солдат ловить обезьян.

Две стаи маготов на Гибралтаре: одна живет высоко на недоступных скалах – эти довольно дики. Но обезьяны другой стаи, обосновавшиеся на полпути от вершины скалы до порта, совсем потеряли и страх и уважение к людям. Быстро вскочив в открытые окна автомобиля, они тащат из карманов туристов платки, кошельки и прочие вещи и стрелой удирают прочь. Краденое рвут, если оно несъедобно, и бросают. Угнаться за ними совершенно невозможно, да и небезопасно. Стоит схватить одного магота, как он поднимает такой крик, что вся банда тут же спешит на помощь и без страха нападает на людей. Приходится удирать, так как по закону обижать обезьян не разрешается.