Рукопись несбывшихся ожиданий. Таинство посвящения

– Что ещё произошло? – с тревогой спросил Олаф фон Дали.

– Нет, ещё не произошло, но вот-вот должно произойти. Обязательно должно произойти. Я требую предоставить аир Свон летнюю трудовую отработку. Видеть её в академии я в этот июль не намерен и точка!

Чтобы аргументировать свои слова, Найтэ даже демонстративно ударил кулаком по столу.

***

– Скотина, - злобно прошипела Мила, когда не удержалась от того, чтобы пройти мимо одиноко стоящего Антуана Грумберга. – В твоём роду не благородные, а одни мясники.

– Вспомнила, Тварь, как я отбивал твоё мясо? – усмехнулся он, напоказ разминая пальцы, но улыбка быстро сползла с нахального лица молодого лорда.

– Да, но намного чаще я вспоминаю другое, - язвительно улыбнулась Мила в ответ. – Как я держала тебя за руку, и ты до говна в штанах боялся, что я тебя отпущу. Твоего благородства и гордости не хватило, чтобы отказаться от моей, Твари, помощи. Тебя затащили наверх, как мешок картохи. Вот, что теперь я вижу, глядя на такого высокомерного тебя. Это и то, как ловко мне удалось придушить тебя той колючей лианой. Помнишь?

Она сделала вид, как будто затягивает верёвку на невидимой шее, и искренне порадовалась тому, как потянулась рука Антуана Грумберга к его горлу. Он сам не заметил своей оплошности, но, увы, посмеяться над этим моментом молодая женщина не успела.

– Аир Свон, немедленно ко мне! – вдруг послышался зычный голос, на который Мила не могла не обернуться. Далеко по коридору (а, значит, он не мог подслушать ведущийся здесь разговор) стоял профессор Аллиэр.

– Беги-беги, собачка. Тебя зовут, - хмыкнул Антуан Грумберг, и Мила, скрепя сердце, в полном молчании отошла от молодого лорда. Зубоскалить при профессоре Аллиэре никак не стоило – это раз. А два – беседовать с её любимым деканом следовало в более спокойном состоянии духа, нежели «Ах, вот бы разнести тут всё к праматери демонов!».

– Что вы так медленно, аир Свон?
– остался недоволен её нерасторопностью тёмный эльф.

– Да я не думала как-то, что куда-то опаздываю.

– Опаздываете. Сию минуту ступайте к мистеру Бруку, вам нужно подписать все документы.

– Какие ещё документы?

– Вас определили на каникулярную трудовую отработку.

– То есть? – опешила Мила. Она только-только примирилась с Саймоном. Работа по украшению зала вновь сплотила их настолько, что сегодня они прошлись по коридору, украдкой касаясь рук друг друга. У Милы уже имелись большие планы на эти каникулы!

– Когда это вы успели оглохнуть? – между тем возмутился профессор Аллиэр. – Я говорю, что вас определили на каникулярную трудовую отработку. Более того, так как речь о работе за пределами академии, то, по-хорошему, выехать вам отсюда предполагалось ещё три дня назад. Поэтому быстро давайте к мистеру Бруку! А там либо подписывайте отказ, либо через час вы уже должны выехать.

– Как выехать? Куда выехать? Да почему вообще за пределы академии? Я же только второй курс закончила, какая мне работа с практикой?

Вопросы так и сыпались из Милы, словно зерно из сумы с прорехой. Она была растеряна, смятена. «Быть может, он так шутит?» - даже пришла к ней мысль.

– Вы экзамен по криомагии на какую оценку сдали? – вдруг сурово осведомился профессор Аллиэр.

– На отлично.

– Ну вот, значит ошибок нет. Вас правильно назначили.

С этими словами профессор ухватил Милу под локоть и бесцеремонно потащил на этаж выше. Молодая женщина с ужасом думала, что если бы имела на то право, то упиралась бы пятками в пол лишь бы никуда не идти. Но, само собой, она не сопротивлялась, а потому вскоре уже стояла в приёмной ректора и выслушивала монотонную речь Вильяма Брука. Секретарь объяснял ей условия работы, требования и всё остальное прочее, от чего у Милы глаза сделались словно два блюдца.

– Да вы чего вообще? – пролепетала она с возмущением. – Я же такое не потяну.

– Аир Свон, если вы отказываетесь, то подписывайте вот эти документы, - подтолкнул к ней два листа Вильям Брук, и Мила, если что и видела на них, так это сумму неустойки. То есть цифру, на которую увеличится её долг академии.

– Что? Неужели за отказ я должна буду выплатить почти золотой? Это же грабёж посреди дня!

– Это не грабёж, - опроверг профессор Аллиэр. – Вы сами при поступлении ставили подпись согласия с правилами академии, поэтому всё законно.

– Знаете, найду я вам этот золотой, - подумав, заявила Мила, и ей очень не понравилось, каком взглядом смерил её столь любимый ею декан.

– Выйдемте на минуту, - потребовал он и, не слушая никаких возражений, силком вывел Милу из приёмной. – Аир Свон, вы ведь не надеетесь использовать аира Сильвера для выплаты вашего долга? Я бы на вашем месте на это не рассчитывал, деньги от отца он теперь будет получать в очень ограниченном количестве.

– Это ещё почему? – нахмурилась Мила.

И да, она знала, что хорошо бы сперва опровергнуть слова о том, что она подумывает как бы ей использовать друга, но… правда об этом ей самой была известна, а вот чем прогневал Саймон родителя - нет.

– Руководство академии уведомило его о тесной связи сына с особой определённой репутации, и к нам уже пришёл от него запрос отправлять в Форкрест подробную историю начисления долга аира Сильвера.

– Да что вы за люди такие!
– даже покраснела от злости и стыда Мила. Мечта отправиться в путешествие с Саймоном за какую-то минуту растаяла как мираж. Вместо неё осталась острая душевная боль.

– Вы, кажется, забыли, что я не человек, - улыбнулся ей профессор Аллиэр. – Ну, да люди в принципе забывчивы, иначе бы вы, аир Свон, всё время держали в голове данное мной вам слово. Я обещал сделать для вас каждый день в академии памятным.

Миле сделалось противно от того, как издевательски тёмный эльф приблизился, чтобы коснуться её подбородка. Ему было приятно приподнять её лицо. Так он мог рассмотреть разочарование Милы вплотную, и она из-за этого окончательно разозлилась.

– Только гадости втихаря устраивать и горазды, - смело прошипела молодая женщина, прежде чем решительно вернулась в приёмную.

– Ну? – тут же поглядел на неё Вильям Брук. – Какие бумаги вы будете подписывать?

– Эти, - указала Мила на согласие.

Она поставила свою подпись и на миг застыла. Было ли это правильно? Стоило ли ей – студентке, только-только закончившей с теорией, бросаться в омут какой-то работы, где следовало применять практические умения? Нет, наверное. Но Милу грела надежда. Она никак не хотела верить, что где-то там, куда её отправят, её будут окружать такие же люди, которых и за людей не принять!