Рукопись несбывшихся ожиданий. Таинство посвящения

– Я чую, что всех нас допекло то говно, в каком нас потопить вознамерились. Иначе хрен бы мы все тринадцать здесь сидели.

– Хрен, - плаксиво подтвердил Михей Браун. – Хрен бы я здесь сидел, если бы проявил настойчивость по переводу на другой факультет.

Выглядела нынешняя группа второкурсников факультета Чёрной Магии воистину жалко. Воскрешения оставляли на телах жуткие шрамы, а из-за недостатка еды и воды все студенты осунулись. Одежда их сейчас больше походила на лохмотья, и они были так грязны, что сливались по цвету с серо-пепельной землёй.

– Ваши предложения, как всё это закончить, лер Рейн, - свысока поглядев на Михея Брауна, сказал Джейкоб Виндог. – Только если у вас их нет, то, будьте любезны, заткнитесь.

– Ха, не заткнусь!

– Я тоже не намерен молчать, так как ответ на всё это издевательство существует. Наш декан прямо известил нас о том, что нужно взять в руки ключ, - громко сообщил Филипп Оуэн, и Антуан Грумберг тут же возмущённо фыркнул:

– Вот только это нисколько не помогает.

Милу едва не затрясло от ярости, когда она увидела с каким недовольством этот урод Антуан Грумберг скрещивает на груди руки. Чтобы добраться до ключа по пути он убил её, Милу, а затем Саймона и даже своих друзей. Не появились бы они тут на поляне безжизненными куклами, если бы не приходили в себя после смерти.

– Ха, ребят, но он ведь не только про это балобокал! Ну же, кто вспомнит, что ещё он нам на мозги капал? – Вигор обвёл окружающих его людей требовательным взглядом.

– Ничего не помню, - заныл Натан Ворк. – Я в таком ужасе был, что ничего не помню.

– Про достойных он говорил, - вдруг уверенно сказал Джейкоб Виндог. – Он сказал, что это место суждено покинуть только достойным. Я хорошо запомнил, так как эти слова перекликаются с родовым девизом моей матери.

– Достойным или достойному? – сощурив глаза, уточнил Саймон.

– Достойным. В этом у меня нет сомнений.

– Обнадёживает, - облизав нижнюю губу, негромко произнёс Филипп Оуэн. – И хотя бы становится понятно, отчего недостаточно взять в руки ключ.

– Да, достаётся он нам совсем уж недостойным образом, - согласился Николас Дорадо, хотя лично сам ни разу к ключу даже близко подойти не смог.

– Угу, - между тем, подумав, заключил Вигор. – Выходит, я пришёл к правильному выводу. Раз мы проходим ритуал посвящения не в смертники или в убийцы, а в какое ни есть, а в братство, то действовать нам надо сообща.

– Можно и сообща. Вот только кто именно из нас тринадцати должен коснуться ключа? Один приберёт его себе, а всем остальным стоять, смотреть, да ещё хлопать в ладоши, что ли? – холодно уточнил Яков Нарроу. При этом тон его голоса ясно давал понять, что никаким благородным по происхождению он честь стать победителем уступать не собирается.

– Предлагаю до этого ключа сперва ещё добраться, - сказал Сэм Лёгьер, и как-то ни у кого не нашлось возражений.

***

Испытание затянулось настолько, что, когда Олаф фон Дали прибыл посмотреть насколько зал Маттиса готов для проведения ритуала посвящения в братство, он испытал глубокий шок. То, что вот-вот должно было только начаться, за двое суток к своему завершению так и не подошло.

– Сколько-сколько они уже там? – бледнея на глазах, шёпотом переспросил глава академии у ближайшего к нему куратора. – Я не ослышался?

– Третьи сутки. И, право слово, надо бы уже всё заканчивать. Эти чары буквально высасывают силы из наших будущих выпускников. Как они будут сдавать экзамены в состоянии магического истощения?

– Меня больше мои студенты заботят, - вклинился в разговор Люций Орион. – Им уже пора вернуться в реальный мир. Господин фон Дали, эти люди, - обвёл он рукой пьедесталы, - трое суток лежат здесь без воды и еды. Мы намеренно ввели их в состояние опасное для жизни и рассудка, и это…

– Вы оба преувеличиваете, со всеми студентами всё в полном порядке. Выпускники сменяются каждые три часа, поэтому им никакое магическое истощение не грозит. А вот к этим упёртым ослам только час назад целители приходили. Всё у них со здоровьем в порядке, - раздражённо и при этом столь уверенно сообщил профессор Аллиэр, что Олаф фон Дали не сдержался от нехорошего сощуривания глаз и тут же потребовал:

– А ну-ка дайте мне запись. Я лично хочу ознакомиться с тем, что тут без моего ведома происходит.

О, несомненно ректора ждало то ещё потрясение. Но, к счастью для профессора Аллиэра, испытал он его гораздо позднее. Стоило тёмному эльфу с недовольством вздохнуть и начать переносить всё произошедшее в вымышленной реальности на материальный носитель, как один из выпускников восторженно зашептал:

– Профессор. Профессор, вы должны это увидеть!

Само собой сказанное воодушевило абсолютно всех присутствующих погрузиться в намеренно созданный вымысел. Во всяком случае, Олаф фон Дали перестал ждать запись. Он сосредоточился, проник вглубь чар и вскоре с высоты птичьего полёта увидел жуткий лабиринт. Кажется, подобный он видел в каком-то из своих наихудших кошмаров.

«Нет-нет, сюда нужно смотреть», - уловил глава академии мысленное указание студента и сместил точку восприятия.

Всего мгновение, и перед взглядом Олафа фон Дали предстала узкая горная тропа, расположенная на такой высоте, что даже у него – мага-воздушника, голова закружилась. По этой тропе, прижимаясь спинами к едва ли не отвесной скале, двигалась цепочка угрюмых и очень худых людей. В них с трудом узнавались второкурсники факультета Чёрной Магии. Считай что обнажённые (так истрепалась их одежда), дрожащие от холода и покрытые с ног до головы шрамами, как бывают порой покрыты татуировками заморские наёмники, они медленно делали шаг за шагом.

– На этот раз мы не свалимся. Мы дойдём, - услышал Олаф фон Дали шёпот Николаса Дорадо. – Мы дойдём. Мы справимся. Мы обязательно…

– Заткни свою пасть и иди тихо! – злобно шикнул на него обычно флегматичный ко всему Яков Нарроу.

У студентов действительно получилось дойти до конца. Вот на площадку, где находилось подобие алтаря с неким светящимся артефактом, ступил Вигор Рейн. За ним сошёл Натан Ворк, Михей Браун, Саймон Сильвер и Мила Свон. Молодая женщина едва ступила на твердь, как тут же встала на четвереньки и отползла в сторонку. Олафу фон Дали показалось, что она целует землю, и от того, он пропустил момент, как на площадку ступили Сэм Лёгьер, Сэм Догман, Николас Дорадо, Яков Нарроу, Джейкоб Виндог, Филипп Оуэн и… Антуан Грумберг замыкал процессию и в самом конце несвоевременно расслабился. Он оступился. Камень начал крошиться под его левой ступнёй, и молодой лорд замахал руками. Но, само собой, это не помогло ему удержать равновесие, он начал падать.

– Не-е-ет! – истерично завопили прочие студенты, но лишь Мила Свон смогла среагировать так, как нужно. Она рывком дёрнулась вперёд, проехала телом по земле и кое-как сумела ухватить Антуана Грумберга за запястье.

– Держу!

Крик радости вышел преждевременным. Мужчина был значительно тяжелее, а потому хрупкую Милу Свон поволокло за край пропасти. Если бы не Яков Нарроу и Джейкоб Виндог она бы сверзилась вслед за своим заклятым врагом.

– Только попробуй отпустить меня! – прикрикнул на Милу Свон Антуан Грумберг, и Олаф фон Дали похолодел. Главе академии произошедшее в заброшенном бастионе было известно во всех подробностях, и потому он прекрасно понял, какой соблазн пришлось преодолеть молодой женщине. Вместо того, чтобы разжать хватку, она, напротив, смело и не раздумывая потянулась второй рукой к запястью Антуана Грумберга и ухватила его ещё крепче.