Руководство к Воскрешению: от А до Я
Шрифт:
«Соберись, сигать с крыш тебя никто не заставляет».
Но над Келен бодрые (как казалось духам) увещевания имели прямо противоположный эффект.
Что если им всем нужна ее смерть? Вдруг Дженни – это тоже Страх, очень сложный и запутанный, и он обманул Келен, но никакие добрые герои не побегут ее спасать, потому что никому в мире нет дела до пятнадцатилетних зашуганных девчонок, лезущих за края карниза по своей глупости?
«Кто-нибудь, умоляю, тресните ее по башке», – страдальческим тоном воззвала Левитация.
Келен застыла перед входом – темной, разверзнутой пастью страшного
– Что угодно делайте, но на крышу я не пойду, – нетвердым голосом произнесла она.
«Иди уж хоть куда-нибудь».
Внутри было по-прежнему черно, и у Келен невольно возник вопрос: как в прошлый и позапрошлый раз ей не пришло в голову, что здесь мог кто-то жить? От этой предательской мысли ее передернуло.
«Ты чего в косяк вцепилась, как грешница на входе в церковь?»
– Я не пойду сюда, – Келен упиралась ногами перед невидимыми духами. – Не пойду и все.
«Келен, но у тебя есть мы… Ты в полной безопасности…»
Келен заставила дрожащие губы плотно сомкнуться и не бесить ее.
– Ну что, довольны? – Она стояла посреди беспросветного, заваленного обломками и глыбами бетона зала.
«Давай с тобой осмотримся… – Скорость, похоже, взял на себя право общения с девочкой по причине нежелания делать этого остальных. – Поброди по первому этажу, уверен, где-то здесь должна быть дверь…»
После нескольких болезненных столкновений с преградами заброшенного здания Келен понемногу научилась ориентироваться в темноте. Помогали ей в этом, в основном, руки, которые она вытянула вперед, словно слепая, и слух, отражающий в ушах ее собственные шаги. Как только впереди появлялось неопределенное темное пятно, Келен шагала к нему, как к маяку, внимательно ощупывала и затем выбирала себе следующую похожую цель.
– Фу!
«Что?»
Келен брезгливо обтерла ладонь о штаны. Очередной кусок строительного цемента оказался странно ворсистым и влажным на ощупь. Скорее всего, это место уже начинало зарастать городским, желто-бурым мхом. Она понюхала пальцы, но вместо пыли учуяла запах свежей травы. Это было странно, потому что время года было уже совсем осеннее, и любая зелень давно ссохлась и зажухла.
«Может, здесь теплее, чем снаружи?»
Дальше неведомая растительность стала попадаться все чаще. В одном из ответвлений от главного коридора она заполонила собой все пространство, но Келен к ней не пошла. Ей казалось, что в такой траве могут водиться какие-нибудь мерзкие слизни.
Внезапно до ее ноздрей дошел еле слышный запах, напрочь отличающийся от сыреющей штукатурки или ржавого железа. От него сердцебиение расслабленно замедлилось и дрожь в теле мигом унялась. Келен тут же его узнала. Так пахло небо леса.
– Скорость, я что-то нашла!
Келен ускорила шаги, внюхиваясь в окружающий воздух изо всех сил, чтобы не потерять эту тонкую, сладко пахнущую нить. Та огибала камни, терялась в жесткой траве, путалась в неясных, нависших над бетонным полом, сучковатых тенях…
Становилось светлее.
Келен закрыла глаза, и ее рука коснулась чего-то сухого и шершавого, с мозаикой из морщин-царапин и сочащей из них липкой смолой. Вскоре ее спрятала чаща из сотни таких деревьев, а когда Келен услышала, как свозь пелену воды, голоса, осмелилась открыть глаза.
Перед ней вздымался
замок, а она пряталась в тени деревьев с разноцветной кроной, крепко хватаясь за их стволы. По пальцу ползал кроха-муравей, приняв его за свою добычу. Судя по опоясывающей решетке, полукругом уходящей далеко за спину Келен, она уже была внутри принадлежащих замку окрестностей.Лес дышал в уши, запах янтарного неба бил в ноздри. Келен стряхнула муравья, который успел позвать на помощь с десяток своих друзей, и неуверенными шагами двинулась в сторону бело-золотой громадины.
– Как это возможно?
«Поздравляем! – воскликнула Левитация. – Ты только что, выражаясь человеческим языком, сбежала от реальности».
Келен находилась с обратной стороны от главного входа. Около замка, метрах в шестидесяти от нее, она видела людей. Их было порядка десяти и, кажется, именно их голоса привели ее сюда. Келен потопталась на месте и вышла под свет лесного неба. Пока она добиралась до них, абсолютно все и каждый успели обратить на девочку внимание. Они производили неприятное впечатление ждущих, вроде тех бабулек, сверху-вниз оглядывающих набитый пассажирами автобус, в требовательном и немом призыве уступить им место. Келен перебирала ногами как можно быстрее.
«Ты только погляди: они все такие же сопляки, как и ты!»
Это было не самое первое, что бросалось в глаза.
Группа этих субъектов выглядела единодушно заброшенной и удрученной. Нет, это не означало, что все они, как один, стояли с унылыми минами и серым взглядом из-под опущенных век, кто-то смотрел на все с любопытством, а одна девчушка даже поприветствовала Келен растянутой от уха до уха улыбкой. Однако среди радужных пейзажей леса они как будто бы терялись, растворяясь в чистом отражении неба, словно призраки. В отличие от той же Дженни, которая буквально светилась здесь, их сияние леса угнетало и делало еще неприметнее, чем обычно.
– Привет, – на выдохе произнесла Келен, приблизившись к ним ровно настолько, чтобы они могли ее слышать. – Простите, вы все ждете… ну, например, Дженни?
Толпа в унисон горестно вздохнула.
– Просто еще одна новенькая, – констатировал мальчик с раскосыми глазами, стоявший ближе всех к ней. – Мы уже надеялись, что за нами кто-то явился.
– Торчим здесь уже полчаса.
– Ага… – все, на что у Келен хватило фантазии.
Она пыталась, частично от смущения, разглядеть и запомнить как можно больше лиц. Но каждый раз, когда Келен начинала взором пробираться под тонкую корочку черт, морщин и разрезов глаз, она натыкалась на простую и странную вещь: эти элементы было невозможно сложить в одно целое. Они будто бы жили не на одном лице, а совершенно разрозненно. Запомнить их было попросту нереально.
Пока Келен занималась собиранием пазлов, из толпы раздалось чье-то хриплое, полное сдержанного негодования:
– Ну неужели.
– Эй новички!
Келен обернулась, чтобы посмотреть, кто за ними явился на сей раз. Голос абсолютно точно не принадлежал Дженни, хотя бы потому, что был мужским, но и для Брая являлся слишком мальчишеским. Больше Келен никого здесь запомнить не успела, если конечно не считать…
И тут у нее отвисла челюсть. Прямо-таки в естественном смысле слова – медленно поползла вниз, словно заржавевшая решетка ворот, открывая путь для готовых излиться вскриков, возгласов, матерных слов, захлебывающихся междометий.