Руководство по фальшивым отношениям с твоим врагом

— Ты работаешь вместе с ней? — продолжила я, делая вид, что спрашиваю из простого любопытства.

Оуэн покачал головой.

— Нет, мы в разных отделениях больницы. Но я часто её встречаю.

— Она приятная? Кажется такой милой.

— Дженна очень приятная, — подтвердил он с мягкой улыбкой. — Всегда вежливая, добрая ко всем. Трудно поверить, что она из Уорнеров.

— Вот-вот, — согласилась я. — Если бы я не знала лучше, подумала бы, что её вообще удочерили.

Я прищурилась, задумавшись над этим странным несоответствием в семейном древе Уорнеров.

— Уличные оборванцы! — раздался скрипучий голос.

Мы оба обернулись — к столу вразвалку подошла Марджори Малхони, её седые волосы были уложены в причудливый улей, который заметно накренился на бок.

— Привет, Марджори! — поздоровалась я. — Наслаждаешься вечером?

Марджори презрительно фыркнула.

— Не могу сказать, что мне по вкусу эти драматичные истории о глупых, ноющих подростках. Но признаю, момент, когда Ромео чуть не свалился прямо на Джульетту в гробу, был весьма забавным. — Она подняла свою огромную чёрную сумку, как будто это было оружие. — Мне нужно два билета. Один для меня, второй для вашей бабушки.

— Сейчас, — сказал Оуэн, отрывая билеты.

— Только не слишком уж сходите с ума сегодня, — предупредила я, наполовину в шутку. (Бабушка Манн была той ещё штучкой, а Марджори — стихийным бедствием.) — Театральной труппе Фокс-Крика не нужны две разбушевавшиеся старушки, наводящие хаос на их вечеринке.

Марджори презрительно фыркнула.

— Обещать ничего не буду. Да и не хочу. Ваша бабушка — сущий ураган, когда её что-то возмущает.

Оуэн вручил ей билеты, и я заметила, что он снова украдкой взглянул на Дженну, которая продолжала болтать со своей подругой.

Я давно это подозревала — наверное, уже года два — что у Оуэна есть чувства к Дженне. Но за всё это время никакого развития не произошло. Очевидно, старая семейная вражда не облегчала ситуацию.

— Спасибо за поддержку больницы, — сказал Оуэн.

— Естественно. Веселитесь, детки, — Марджори бросила билеты с написанным на них своим именем в растущую кучу в контейнере. Помахав нам своей внушительной сумкой, она растворилась в толпе.

— Оуэн, — я переступила с ноги на ногу, надеясь, что выгляжу просто любопытной, а не слишком навязчивой. — Ты бы когда-нибудь подумал о том, чтобы пригласить Дженну на свидание?

Оуэн моргнул.

— С чего вдруг такие вопросы?

— Да просто… вы, кажется, хорошо ладите, — сказала я. — Вот я и задумалась.

На лице брата ничего не отразилось, но его плечи едва заметно поникли.

— Она чудесная, Нат, и я уверен, что с ней было бы здорово встречаться. Но это не лучшая идея.

— Правда? — я постаралась сохранить лёгкий тон, несмотря на тяжесть разговора. — Почему?

— Жизнь в маленьком городе... это сложно, — ответил он. — Как ты сама сказала, здесь приходится поддерживать определённые отношения.

— Например?

— Например, встречаться с людьми, которые ладят с твоей семьёй, — прямо ответил Оуэн. — Наши семьи, мягко говоря, не в лучших отношениях. А для нас обоих семья — это важная часть жизни. Это бы всё усложнило.

Я нахмурилась.

Не поймите меня неправильно — Уорнеров я действительно не переваривала. В особенности Сэмюэля Уорнера. Но мне казалось абсурдным, что старая вражда могла стоять на пути к счастью моего брата.

— Может, мы, Мэнны, смогли бы это пережить ради тебя? — осторожно предложила я.

— Может, наша семья и смогла бы, — Оуэн пожал плечами. — Но, скорее всего, нет. И даже если бы смогла, я не хочу, чтобы Дженне пришлось пройти через годы сплетен, драмы и возможных обид, которые понадобятся, чтобы наши семьи наконец всё уладили.

Он отвернулся и окликнул соседа, проходившего мимо.

— Мистер Фелтон! Хотите купить билеты на лотерею? Все вырученные средства пойдут на нужды больницы.

Оуэн с головой ушёл в продажу билетов, а я, прикусив губу, задумалась.

Я обожала своего старшего брата. Мы были напарниками по жизни — иначе зачем бы я стояла здесь, продавая лотерейные билеты в пользу больницы в среду вечером?

Мне было грустно, что он так долго страдал от своих чувств к Дженне, но я понимала, почему он не делал первый шаг. Он слишком заботился о ней, чтобы подвергать её возможной боли.

И всё же... Если подойти к этому с правильным настроем (например, наглостью), вполне можно было бы убедить (или припугнуть) семьи, чтобы они наконец закопали топор войны. Хотя да, я с трудом могла представить, что милая Дженна и мой слишком заботливый брат справились бы с этим так же хорошо, как кто-то с моей более напористой (и упрямой) натурой.

Вечер продолжался ещё час, контейнер с билетами наполнялся всё больше. В целом, вечер можно было назвать успешным, но каждый раз, когда я ловила взгляд Оуэна, устремлённый на Дженну, внутри у меня что-то болезненно сжималось.

Только когда половина гостей уже разошлась, у меня наконец появилось время снова задуматься об этой парочке.

Я вполуха слушала, как Оуэн разговаривал со своей соседкой миссис Томпсон, пока сама окидывала зал взглядом в поисках Дженны.

Она стояла чуть в стороне, беседуя с актрисой, игравшей Джульетту. Её улыбка была такой заразительной, а смех — таким искренним. Нетрудно было понять, почему Оуэн влюбился в неё. Но действительно ли не было никакого способа им помочь? Вряд ли, когда даже мысль о её кузене — имени которого даже не требовалось упоминать — вызывала у меня желание сжать купюры, которые Оуэн только что передал мне.

— Вот, миссис Томпсон, — сказал Оуэн, передавая женщине лотерейные билеты. — Спасибо за поддержку больницы. Ваша дочь отлично справилась в роли Джульетты.

— Да, правда, — поддакнула я, исполняя роль верного напарника. — Она была великолепной Джульеттой.

— Спасибо, — засияла миссис Томпсон. — Обязательно передам ваши слова. Она всегда жутко нервничает перед премьерой! Хотя в этот раз это сыграло ей на руку — «Ромео и Джульетта» всё-таки очень драматичная история.

Оуэн рассмеялся и что-то ответил, но я не слушала — мои мысли зациклились на словах миссис Томпсон.

«Ромео и Джульетта» — это драматичная история любви.

Оуэн не хотел приглашать Дженну на свидание из-за вражды между нашими семьями. Марджори на собрании «Друзей библиотеки» сказала, что Мэнны и Уорнеры смогут вести себя цивилизованно, только если дело дойдёт до смерти или романтической истории в стиле «Ромео и Джульетты».

А что, если я смогу организовать такую любовную историю?

Сам Оуэн говорил, что наши семьи, возможно, смогли бы забыть старые обиды, если бы возник роман между Мэннами и Уорнерами. Правда, путь к примирению был бы ухабистым и полным неприятных эмоций.