Рулетка для двоих. Часть 1: Онлайн

— Еще раз подотрется — обруби ему все линии. На один день, до семнадцати вечера. А потом включи. Пусть попробуют за час успеть дневной трафик отправить.

Серега кровожадно хрустнул сцепленными пальцами и поспешил к своему компу.

— И скриншоты с фиксацией превышений сделай, — добавил я вслед. — А я это зампреду напрямую отправлю, пусть Хунь Вынь сам потом ему объясняет, почему банк встал.

— Сурово. Это же китайцы, у них смертная казнь разрешена!

Он покачал головой и погрузился в работу.

Ну да, что будет с виновным, я легко мог представить. Китайцев много, а хороших рабочих мест мало. С другой стороны, к таким — никакой жалости! Им только позволь присесть на шею, так сразу ножки свесят. Проходили уже и не раз.

Остаток дня пролетел незаметно. Даже банки притихли, поглощенные наступившей порой летних отпусков. Не было непрерывного шквала звонков, разносящегося по офису. Не прилетал листопад писем на корпоративную почту, заполняющих экран с пугающей скоростью. Все работы и визиты клиенты сами просили перенести «на попозже», не желая влезать в новые проекты непосредственно перед отдыхом. Ведь мыслями многие люди были уже там: на желтых песчаных пляжах. Наслаждались теплыми лазурными волнами и жадно ловили загар в полуденное пекло. То есть предвкушали все то, что мне не светило даже в перспективе.

У нас народ, что странно, усердно работал. Долги не накапливались, кейсы открывались и закрывались, трубки поднимались и опускались. Лето — приятная пора, как ни крути. Можно было расслабиться и, попивая остывающий чай, подумать о той, кого мне так внезапно подкинула Рулетка очередным случайным поворотом. Маленькое рыжеволосое недоразумение с ясным взором голубых глаз. Сочные, чувственные губы. Такие забавные, по-детски припухлые щечки, вздернутый кверху носик. И вот этот ребенок намеревался меня соблазнить? Я хмыкнул, представив, как это могло бы выглядеть. Получалось довольно комично. Да она же еще вчера в куклы играла! Ну ладно, позавчера.

Впрочем, девочке стоило отдать должное. Рина не оскорбилась, не взъерепенилась. Следила внимательно, делая пометки в своей дурацкой тетрадке, — типичная отличница. Внимательная, собранная и, самое главное: она меня не только слышала, но и слушала. Уже глубокой ночью, когда мы оба поняли, что надо бы все-таки поспать, обещала к следующей встрече подготовиться основательно. Уставшие и зевающие, мы условились продолжить сегодня часов в восемь.

Часы показывали двадцать минут седьмого. Времени добраться до дома оставалось не так уж и много.

— Коллеги, всем хорошего вечера! — Я бодро попрощался, наскоро покидав вещи в рюкзак, и поспешил слинять из офиса.

Войдя в квартиру, первым делом принял холодный душ, чтобы смыть пот и пыль знойного города. Не то чтобы я фанател от закаливающих процедур, но сезон отключения горячей воды в этом году наступил как и всегда: на неделю раньше запланированного графика. Эти идиоты в управляющей компании даже с такой простой вещью умудрились накосячить.

Подумав, быстро навел в комнате видимость порядка. Не знаю почему, но не хотелось показаться типичным холостяком с разбросанными по полу носками и сантиметровым слоем пыли на полках. Хотя, разумеется, ничего такого не было. Поставил в раковину пустую кружку из под пива — вот и все. Я оглядел свое жилище критическим взглядом со стороны: кругом царили чистота и порядок. Даже прибираться не надо — обидно немного.

Обычная московская двушка, доставшаяся в наследство от бабушки, в первый раз встретила угрюмыми стенами с отслаивающимися обоями и желтыми разводами на потолке от нерадивых соседей. Пришлось сделать ремонт, пусть и не такой шикарный, как хотелось бы, но вполне современный. Заодно и небольшую перепланировку организовал. Согласованную, разумеется. Теперь стены нейтральных серых тонов не резали глаз. Минимум мебели по углам оставлял максимум свободного места. Темные блэкаут-шторы: ненавидел, когда по утрам солнце не давало поспать. А летом оно начинало светить уже в пять утра — проклятие окон, выходящих на восточную сторону.

— Вроде, вполне даже неплохо, — произнес я в пустоту.

Никаких ковров — ни на полу, ни, упаси боже, на стенах. Эти пылесборники я выбросил первым делом. Теперь комнату украшали абстрактные картины, написанные одной моей подругой еще лет десять назад, когда она была не модной раскрученной художницей, а панкующей оторвой, по чистому недоразумению поступившей на художественный. Сейчас за ее шедевры можно было выручить еще одну такую же квартиру. Но я бы не расстался с ними ни за какие деньги — это не просто мазня. Это мое прошлое.

Большой мега-мягкий розовый диван, доставшейся в наследство от бывшей девушки, журнальный столик возле него. Белое пианино стояло вдоль длинной стенки — я на всякий случай убрал с пюпитра ноты и закрыл крышку. По обеим сторонам от него примостились стойки с двумя гитарами. Акустический инструмент родом из Испании родители подарили мне в девятом классе, когда подростковый бунт грозил закончиться отчислением из музыкалки на последнем году обучения. Враждующие стороны заключили перемирие: мне купили гитару, а я не бросил игру на фортепиано, честно получив корочку о музыкальном образовании. Где эта корочка была сейчас — я понятия не имел.

Задумчиво провел пальцами по краю грифа второй гитары, стоявшей в другом углу. С ней были связаны отдельные воспоминания…

В соседнюю комнату можно было даже не заглядывать. Спальня и маленькая гардеробная с минимумом одежды. Туда я точно не собирался пускать посторонних. Хотя, когда туда последний раз заглядывал кто-то кроме меня? Я уже и сам точно не помнил. Давно. Но разбросанных носков там точно не завалялось, так что совесть была в порядке.

Хороший у меня дом. Ну и почему я вибрирую в пустоту, как будто одноклассницу в гости впервые пригласил?

Устроившись с комфортом на диване, я открыл Рулетку. До встречи с Риной оставался еще почти час, можно было немного развлечься.

Первым попался уже знакомый дед. Он взглянул на меня сурово, неодобрительно поджав губы, и проскрипел:

— А, безбожник пожаловал. Окстись, грешник!

И перекрестил меня на всякий случай.

— Дедуль, не сегодня, — ответил я и нажал «Следующий».

Всего третий день я заходил в Рулетку, а уже начал узнавать некоторые лица. Вот этот мужик в строгом офисном костюме появлялся только в рабочее время, судя по безликому корпоративному антуражу за спиной. А рабочий день у него начинался часов с семи утра и заканчивался уже вечером. Бедолага. Либо трудоголик, либо живет в другом часовом поясе.

А вот этот знойный бородатый кавказец наоборот, выходил в Рулетку только из дома.

— Салам алейкум, брат. — Он приветливо поднял руку.

— Мир дому твоему, уважаемый.

Мужик расцвел в улыбке. Мы лениво поперебрасывались общими фразами. Очень вежливый, воспитанный человек! Удивительно.

Стеснительного обладателя малиновой футболки с какой-то надписью на груди я просто смахнул: что-то подозрительное чувствовалось в нем, хотя я затруднился бы сказать, что именно.

Появился уже знакомый интерьер ванной комнаты с обшарпанной зеленой плиткой и журчанием льющейся воды.