Рулетка для двоих. Часть 1: Онлайн

— Вы в порядке? — жалостным тоном спросила она.

Я даже опешил от такой наглости.

— Да ты совсем охренела? Ты человека чуть не сбила!

Хотя, почему «чуть»?

— Извините! Извините, ради бога! Я же вам сигналила!

— Овца, глаза разуй! — Я показал рукой перед собой. — Перед тобой пешеход! На пешеходном переходе! Ты не сигналить должна, а пропускать!

— Да вы выскочили из-за угла, я в последний момент увидела, — прокричала она в ответ. Из под стекол очков по щеке покатилась скупая слезинка.

О да, поплачь о том, что природа-матушка не наделила тебя мозгами!

— Дура тупая! Кто тебе вообще права подарил? Ты сначала ездить научись, а потом уже за руль садись!

— Не кричите на меня! Вы тоже хороши: зачем на капот прыгнули? Вперед шагнули бы и я вывернула!

Это стало последней каплей.

— Может, мне еще перелететь надо было?! Ты совсем больная на голову? А если бы тут дети переходили дорогу? Или старушка какая-нибудь? Им тоже надо было отпрыгивать на три метра вправо? На машину насосала, а мозги в залог оставила? Выкинь свои права в мусорное ведро! Вместе со своим корытом! И своей тупой башкой! Ты…

Красная пелена застилала глаза. Я орал на эту идиотку во все горло, срывая голос и не обращая внимания на людей, собирающихся вокруг. Кажется, женщина пыталась возразить, извиниться, но я ее уже не слышал. Лишь кричал на нее и на весь этот мир, в котором никто не может следовать простым инструкциям. В котором моя жизнь подверглась опасности из-за одной дуры, не способной соблюдать элементарные правила.

— Мужчина, перестаньте так материться, тут же люди кругом, — попытался остановить меня кто-то из прохожих.

— Вот именно, люди кругом! Живые люди! — кричал я в ярости. — А эта тупая сука всех поубивает, глазом не моргнув! Она же как обезьяна с гранатой, таких вообще из дома выпускать нельзя!

Вокруг начала образовываться толпа. Кто-то призывал меня успокоиться, некоторые поддерживали ободряющими выкриками, другие достали мобильники и стали снимать увлекательное зрелище.

— Да все правильно он говорит! Так и надо этой курице! — произнес пузатый мужик, нежно державший пивную банку.

— Да что же творится! Нельзя так ругаться на даму. Тут дети проходят все-таки! — проявила гендерную солидарность дородная особа средних лет.

Люди, как обычно, разделились на сочувствующих и осуждающих.

В этот момент женщина, которая даже не потрудилась выйти из машины, побледнела, как-то странно ойкнула и вдруг громко застонала.

— Ой. Божечки. Больно. Бо-о-ольно! — закричала она. — Мамочки!

Этот простой, беспомощный женский крик подействовал на меня как ушат холодной воды. Ярость улетучилась, как будто ее и не было, оставив после себя сосущее чувство пустоты и бессилия. Ничего не понимая, но уже чувствуя что-то нехорошее, я просто стоял и смотрел на авто, из которого доносились женские стоны, полные боли. После очередного вскрика сбросил с себя оцепенение, осторожно заглянул внутрь и выругался, но уже в свой адрес, быстро доставая мобильник.

— Алло, скорая? Нужна помощь, срочно. Водителю стало плохо за рулем. Угол Садовой и Композиторского.

В трубке раздались дежурные вопросы диспетчера.

— Да не знаю я, что с ней! Кричит, стонет. Жалуется на боль в животе.

Послышались очередные уточняющие вопросы. Я снова заглянул в салон и, опустив взгляд, захотел провалиться сквозь землю. Какой же я кретин…

— Женщина, около двадцати пяти, — произнес я севшим голосом. — Беременная. Поздний срок.

— Принято, ожидайте, — без эмоций ответил голос на другом конце. — Экипаж выехал.

Повесив трубку, я тихо сказал:

— Скорая уже едет. Могу я вам помочь чем-нибудь? Может, воды дать?

Она ничего не ответила, держась двумя руками за большой круглый живот и продолжая стонать и вскрикивать.

«Молодец, Егор, довел беременную. Сегодня ты превзошел сам себя. Это даже не двойка, а кол. Полный провал».

Но мысленные оплеухи не могли обратить время вспять. Фенечка на левом запястье чесалась и жгла кожу. Черт, а ведь я почти продержался. Быстрым движением стянув ее, перевесил на правую руку.

Опять придется начинать заново.

Все сначала!

Глава 3

— Все сначала! — Дирижер требовательно постучал палочкой по пюпитру. — С первого такта и повнимательнее!

Оркестр недовольно зашелестел нотами, но оспаривать слово дирижера — себе дороже выйдет. Бесстрашных не было. Я с тоской посмотрела на время. Репетиция продолжалась уже четвертый час, но прогресс шел слишком медленно. Студенты хоть и не были новичками, но слишком не сыграны. Третий курс, им банально не хватало опыта, чтобы слышать не только себя, но и звучание друг друга. Эх! Помнится, когда-то, еще недавно, я тоже была такой же.

Впрочем, нет. Так отвратительно я никогда не играла.

И теперь приходилось тратить время и силы, подменяя заболевшую солистку с фортепианного. Хотя у них там бриллиантов — каждый второй. Но у всех же конкурсы на носу, ни у кого времени нет!

Я самая свободная, оказывается. Зашибись просто.

— Скрипки, начиная с семидесятого такта, постарайтесь не сбиваться с ритма, — раздавал дирижер последние указания. — Флейты, вы фальшивите! Гобой, ты знаешь, что такое «sostenuto»?

— Это «протяжно»? — неуверенно спросил худой, как щепка, парень в очках с такими линзами, что я поражалась, как они вообще держались у него на носу.

— Ты спрашиваешь или утверждаешь?

— Эм-м-м… Утверждаю.

— Вот и я утверждаю, что играешь ты протяжно! Так, как будто кота за яйца тянешь к ветеринару! А надо «сдержанно». Сдержанно, понимаешь?!

Народ украдкой заулыбался. Когда уже пожилой, абсолютно седой Сергей Витальевич входил в раж, он словно становился моложе лет на двадцать минимум и вообще переставал выбирать выражения. О его темпераменте среди студентов легенды слагали. Его именем старшие курсы пугали вчерашних абитуриентов. Угораздило же попасть в оркестр именно к нему!

Естественно, после первых репетиций народ видел, что дедуля-то вполне адекватный: хоть и бывает резок, но всегда по делу. И начинал понемногу расслабляться. Конечно, если прилетало тебе, то это было очень обидно. Но когда взбучку устраивали другому, — вот тогда всем сразу становилось веселее.

Лицемеры.

— Ударные, держите темп, ради Христа!

— Апчхи! — раздалось оглушительно на всю аудиторию.

— Кто чихнул?!

Все замолчали. Дирижер ждал, сердито постукивая палочкой по пюпитру. Наконец, сидевшая рядом со мной вторая скрипка хмуро подняла вверх смычок.