Русь эзотерическая (Учителя и М-ученики)

– Нет, постой, погоди! Если ты не выйдешь из своего устойчивого квадрата, не разовьешься до состояния пирамиды, если ты будешь устойчив, но не восприимчив - а ведь только сочетание устойчивости и восприимчивости дает развитие - то ты не достигнешь равновесного креста, вечно будешь циклиться: одни циклятся на восприимчивости - и для них ничего не существует, кроме Шри Чинмоя, а другие - на невосприимчивости, и до них совсем нельзя донести истину. А надо сочетать в себе квадрат и треугольник!
– Виктора явно понесло куда-то в далекие дебри.

– А я почему-то считаю, что все "шричинмойские" общества именно сознательно и намеренно отбирают только таких, у кого в дальнейшем только на Шри Чинмое свет клином и сойдется... И потому, их учитель потом и рисует так много птиц в день и тяжести поднимает энергией сухожилий, или - чем ещё там? Ведь его так все любят!

– Да ну тебя! Ты так ничего и не понял...С тобой совершенно невозможно разговаривать!
– обиделся Виктор.
– Вот и живи в своем жалком мирке, довольствуйся лишь материальным: своей жалкой конурой и жалкой зарплатой!

– Достойное пожелание святого учителя эзотерики! Да я уж как-нибудь проживу... Не король, храмов и дворцов мне не надо. А вот святые подвижники даже этого мирка, описанного тобою, не имели. А жили в каморках эдак метра два на три, без окон, под землёй, и достигали самых больших высот человеческого духа... Ступай себе с миром, сын мой!
– и Василь перекрестил Виктора.

– Нет, ну ты - идиот?
– риторически спросил Виктор.
– Да я ж тебе про что! Как раз-таки святые - искали...Не то, что ты, - и он просто взвился от злости. Вскочил и ушел. Если б здесь была дверь, он бы ею хлопнул.

– Я хочу искать... Пробовать. Но - не в заведомо отстойных группах,- сказал ему вслед Василь. Но тихо. Должно быть, Виктор ничего не расслышал.

Глава 12. Первая тропа с названием "Работа"...

Для большинства подвижников с большой Поляны, это утро началось уже в пять. Встали по звонку, спешно разогрели на костре чай, собрали необходимые вещи и еду - и отправились на Лысую, ещё затемно. Наталья тоже встала, вместе с Зиной и Галей. Вылезла из палатки при звуках "бешеного колокольчика", как окрестил Андрей вчера "вечевой" колокол на веревочке. Из вредности не пошла будить Сергея, который, скорее всего, дрых в палатке, как абсолютное бревно.

Евграфий собрал свою паству и предупредил: "Не отставать! Никого ждать не будем!", - и быстро пошел вперед походным маршем. Поднялись с поляны на пригорок и направились вначале к так называемой Скале, как заранее было условлено.

Оказалось, что Скалой эзотерики называли непонятное мрачное сооружение из камней, созданное по плану странного древнего архитектора. Что сооружение было рукотворное - сомнений не было. А больше всего оно напоминало башенку. Такую, какую на берегу складывают из камней дети. Только очень большую. Будто дети огромных великанов поиграли здесь в песочек и камушки... Песочек зарос лесом, а башня из камешков, в которой никто и никогда не жил - осталась. Башенка сужалась кверху, но камни были нагромождены весьма небрежно; будто бы брались для постройки камни, любые по размеру, какие только попадались под руку. И потому, строение получилось несколько кривым, и где-то наверху неожиданно оказалась огромная плита.

Многие видели это место впервые, и Евграфий разрешил всем желающим подойти к башне-скале поближе, потрогать её руками, взобраться на неё - как кому хочется. К тому же, под сооружением из камней, в низине, располагался действующий грязевой источник. И некоторые, те, кто умудрился захватить с собой какую-нибудь ёмкость, пошли наполнять её грязью: она, как говорили, была лечебной.

– Многим людям идёт информация, что именно на этом месте, около Скалы, будет воздвигнут в скором времени храм, - прокомментировал Евграфий.

Через некоторое время, он велел всем построиться в круг на ровной открытой площадке, перед Скалой. Там находились положенные кем-то бревна-лавочки, а в центре недавно разжигали костер. Осталось кострище. Прямо вокруг этого места, вокруг бревен, образующих квадрат, расставил Евграфий людей на Магнит. Он сам стал в самую сердцевину круга: рядом с остывшим пепелищем.

Начался Магнит мягко, постепенно. Евграфий говорил что-то об информационных каналах, связывающих планеты, о Точке Света, на которой надо внутренне сосредоточиться, чтобы получить канал... Он говорил плавно, медленно, с большими промежутками пауз между словами, отчего создавалось впечатление, что слова постепенно падают откуда-то сверху. Это впечатление усиливалось монотонностью речи.

Сейчас, стоя со всеми в круге, Наталья, наконец, впервые в Магните Евграфия, почувствовала нечто необычное... Почувствовала, что с ней что-то происходит. Вначале она услышала слабое, воспринимаемое где-то на пределе слышимости, неясное жужжание. Она даже поначалу подумала, что это пчела рядом жужжит, и хотела уже отогнать её руками. Но пчелы не было, а странное жужжание мгновенно стало громче, отчетливей, и, наконец, оформилось в ясно слышимые слова: "Услышь нас, дочь наша!
– полился вдруг сладкий, приятный голос "Что это?" - ещё больше удивилась Наталья.

"Есть! По-моему, нас слышат!
– отозвался другой голос, и вдруг послышался смех. Оба голоса внезапно исчезли. И, будто, чтобы не дать Наталье прийти в нормальное состояние, так же внезапно началось что-то, похожее на сон. Или - на трансляцию информации с помощью образов.

Наверное, это была другая планета, существующая где-то далеко, потому что казалось, что всё, что окружает тебя - большое, огромное, более чёткое и более значимое, чем в жизни. И время течет так, что успеваешь сделать, понять и почувствовать больше, гораздо больше. Время течет с гораздо большими паузами между "тик" и "так"...

Но всего этого никто не говорил. Это она просто ощутила, в первые же секунды видения. А увидела она только огромную-огромную зеленую поляну, и сильное, необычайно большое солнце над ней. По поляне нёсся белый жеребёнок, радующийся солнцу и ветру, вместе со своим седоком - маленьким мальчиком, одетым в белую длинную рубаху. Конь носился, носился, круг за кругом, и мальчик наполнялся огромным, светлым, радостным чувством... И - больше ничего. Затем она увидела лес. Огромные, уходящие ввысь, деревья. Множество мужественных людей в длинных белых одеяниях. Они присутствовали на празднике или ритуале. На людях были украшения, а на их лица были нанесены полосы яркой краски.

По странному обычаю, сейчас там должен был произойти некий поединок между двумя девушками. Они боролись за титул королевы леса, и побежденная должна была погибнуть, если только её не заберёт к себе и не выходит кто-нибудь из присутствующих на турнире мужчин, тем самым спасая её. Впоследствии он должен будет взять её в жёны. Побеждённую не добивали, но и никакой помощи не мог оказать ей больше никто. Если мужчина-спаситель не находился, то её оставляли одну, безоружную, в лесу.

На девушках были высокие остроконечные шапки из кожи, кожаные же сандалии и длинные белые рубахи или туники с широкими ритуальными поясами. Считалось, что эти пояса придают силу тем, кто их носит. Главной задачей победительницы было забрать любой ценой пояс соперницы.