Русалки. Новенькая

Закончив с прикладной магией, посмотрела на часы и, решив, отложить алхимию на вечер, побежала к директрисе.

— Извините за опоздание, — выдала слегка запыхавшаяся я, влетев в кабинет.

— Ты как раз вовремя, это я раньше закончила. Садись, — предложила Илина Владимировна, указав на кресло. Вот чувствую, опять что-то трудное приготовила! — Сегодня я начну учить тебя маскировке — умению, присущему лишь хамелеонам.

— То есть Вы — тоже хамелеон? — перебила я, обрадовавшись.

— Нет, к сожалению, — по лицу наставницы скользнула странная тень. — Кроме тебя хамелеонов в школе нет. Я по дару поисковик. Но теорию знаю, так что, надеюсь, смогу объяснить, — заверила она довольно уверенным тоном. Остается надеяться, что она права. — Суть маскировки заключается в становлении как бы невидимой. Хорошо замаскированного хамелеона не способны заметить ни животные, ни люди, ни маги. Правда, если не смотрят на поле. Замаскироваться не сложно — это под силу любому даже самому слабому и необученному обладателю этого редкого дара. Другой вопрос в качестве такой маскировки. Мы с тобой начнем с самого простого — маскировки на месте. Потом попробуем в медленном движении, затем в воде. Где-нибудь через месяц, если всё будет, как я думаю, перейдем к маскировке при быстром движении. Затем будешь учиться маскировать предметы.

— Отлично, — оценила, терпеливо выслушав перспективы. — Как это делается?

— Просто представь себя невидимой, — как само собой разумеющееся сообщила наставница.

Вот легко ей говорить! А как это представить, что ты невидима? Можно ли мысленно вообразить своё тело и представить, как оно постепенно исчезает? В принципе как иначе-то? Зажмурилась и нарисовала перед мысленным взором себя отраженную в большом зеркале шкафа, стоящего дома в прихожей. Чудно. И как дальше?

— А как оно должно исчезать? — продолжая удерживать картинку в голове, посмотрела на женщину. На секунду возникло ощущение вроде дежавю. Но я отогнала странную мысль. Не до того сейчас. — Можно постепенно или надо сразу? Не хотелось бы себе случайно навредить.

— Не навредишь, не бойся, — успокоила Илина Владимировна. — На материализацию сложной магии мысленно тебе просто сил не хватит, так что пробуй, что задумала.

Ну что ж. Снова закрыла глаза и стала смотреть на постепенно исчезающее от пара отражение.

— Молодец! Правда, в следующий раз не забывай и про одежду.

Распахнув глаза, обнаружила, что для себя я осталась видима. Не слишком удобно — без посторонней помощи даже не узнаешь, получилось или нет. Хотя с другой стороны, в другой ситуации это может и хорошо.

— А обратно как?

— Так же. Просто представь.

Всё то же запотевшее зеркало, которое я протираю, вновь показывая отражение.

— Вот и всё. Не сложно, правда?

Правда. Особенно если бы кое-кто понятнее объяснял. Уловив принцип, я довольно быстро (всего с третьей попытки) скрыла сначала одежду, а потом и тень. Причем как я сделала последнее, я и сама не поняла. Наверно, это заложено в хамелеонах на уровне инстинктов.

— Молодец, даже лучше чем я надеялась! — похвалила наставница. Я радостно улыбнулась: она, конечно, хвалила меня и раньше, но все равно было приятно. Да и обычно так быстро у меня нужного результата достичь не получалось… — Только ты не учла, что воздействуешь ещё на кресло — по нему видно, что на нём кто-то сидит. Но это уже исправляется иллюзиями. Хотя в теории можно наверно и маскировкой… — уверенности в этом вопросе в её голосе не звучало. — Теперь попробуй стоя. Это будет несколько труднее.

Так и оказалось. Когда я стояла, то ко всему прочему не могла расслабиться толком, ведь приходилось удерживать тело в пространстве. Да и тень так была длиннее. Да, я понимаю, что тень отбрасывает предмет, но, даже становясь невидимой для других людей, я все равно отбрасывала тень. Как это ни странно. Оказалось, надо учитывать ещё и солнечные лучи, и свет от ламп, то есть делать из маскировки практически невидимость. Как объяснила Илина Владимировна, существенное отличие между ними было помимо этого ещё и в том, что невидимость делала предмет незримым, а маскировка лишь скрывала, подгоняла под окружающую среду. Честно говоря, я немного не поняла, в чём разница, но спрашивать было стыдно. По ходу дела разберусь, сейчас вся эта теория мне и не нужна особо, главное практика.

Закончили мы в половине пятого. В общем-то, было интересно и познавательно, но будь на месте директрисы реальный хамелеон, уверена, было бы куда проще. Он бы дал конкретные указания, что и как делать, а не пространные рекомендации из книжки. Наше с наставницей общение напоминало по сути своей попытку слепого научить ребенка различать цвета. В теории она знала, как это сделать, но ни показать, ни объяснить, как это выполнить на практике, Илина Владимировна не могла. И это мешало.

Времени на то, чтобы возвращаться в общежитие уже не было (но может и к лучшему, меньше объяснений), так что я быстрым шагом направилась к воротам. Выйти за территорию не составило труда: у распахнутой створки никто не дежурил, да и поблизости никого не было. Даже странно, учитывая, что мы вроде как опасаемся Охотников. Или от них защищает отнюдь не забор?

За день, несмотря на недавнее похолодание, снег ещё подтаял. И немудрено, учитывая, как жарило солнце. Перекликались птицы, пахло хвоей. В общем самое то погода для прогулок. В какой-то момент мне даже показалось, что не я одна так решила, но потом голоса затихли где-то вдали, так и не приблизившись. Впрочем, судя по Алине и Фыву случайных встреч, а значит очередных сплетен можно было не опасаться — все умеющие открывать порталы предпочитали гулять вовсе не в окрестностях школы.

Путь до моста занял около четверти часа. Леши ещё не было. Замедлив шаг, дошла до середины деревянного настила и там остановилась.

Здесь дул несильный, но довольно холодный ветер. Река внизу продолжала не спеша нести свои воды куда-то вдаль. Изредка виднелись немногочисленные льдины. Сразу вспомнилась та самая, о которой я старалась не думать. Поёжилась. Чтобы я ещё когда-нибудь на лед вылезла!

Природа постепенно просыпалась от зимнего сна. Уже пели птицы, а на опушках пробивались первые подснежники и молодая зелёная травка. Лес жил своей сложной и малозаметной для посторонних жизнью.

Неподалеку опустилась синичка. Чирикая, она поскакала в мою сторону. Я в поисках каких-нибудь крошек, сунула руку в карман и не без удивления обнаружила там семечки, купленные с месяц назад. Бросила несколько птице. Наблюдая за тем, как, обнаружив угощение, та клюет одно за другим, очистила несколько для себя.

За этим делом меня и застал назначивший встречу парень:

— Привет, — поздоровался Леша, подходя совершенно не с той стороны, откуда я его ждала.

Вздрогнув, едва не потеряла равновесие. Синица, которая уже почти ела с моих рук (по крайней мере в моих мечтах), вспорхнула. Я, не сдержав разочарованного вздоха, выпрямилась.

— Привет. Я тут уже минут десять торчу, — заметила недовольно. — Вон почти все семечки уже съели.

— Прости, задержался, — в голосе было искреннее сожаление, — снег тает, невозможно идти толком — проваливается.

— А я как-то нормально дошла.

— Так ты по дороге, наверно, шла. Так ведь? — уверенно предположил парень. Кивнула. — Ну вот. А я по лесу, мне так гораздо ближе получается, чем если обходить. Там это очень даже заметно. Я даже пожалел, что лыжи не взял, подумал, что для них уже слишком тепло.

По-моему, для лыж уже полтора месяца слишком тепло. Но этого я говорить не стала, всё же мы сейчас севернее Энска, тут погода другая. Вместо этого заметила:

— Ещё бы, середина апреля ведь. — И не удержавшись от горестного вздоха: — В городе наверно всё уже давно растаяло!