Русалки. В глубине

Мигнув, погасла одна из ламп, оставив их в полутьме, разгоняемой в основном заревом от заклинаний и светом аварийки. Сзади в очередной раз полыхнуло зеленью. Остающиеся на ногах тритоны воспользовались моментом, чтобы сократить расстояние до противника.

— Осторожно!

Владислав резко развернулся и тут же ушёл в сторону, чтобы не попасть под удар ненадолго отвлёкшегося на него адепта Огненной. Заклятье задело по касательной, но щит уже не справился, так что рукав занялся. Пока тритон его тушил, русалка с мерфитом вновь атаковали, связав храмовика напряженным боем.

Однако тому, кажется, совсем не улыбалось сражаться сразу с пятью противниками, а всё шло именно к этому. Следующее заклятье затопило всё помещение — Владислав едва успел прикрыть щитом Светину подругу и прикрыться сам. Огонь охватил тела поверженных противников, приборы, немногочисленную мебель, кажется, даже стены. Через щит разведчик чувствовал его жар. Но прежде чем тот стал совсем нестерпимым, снова ударила мерфитской силой Света. В бушующем пожаре её сила смотрелась невероятно. Храмовик отвлёкся на защиту сам. Тритон попытался его добить, но не преуспел, так что сбросил почти все остатки сил в «Ливень» и активировал накопитель.

Огонь поприсел, но дышать все равно становилось все труднее.

— Влад! — крикнул один из подчинённых.

Вовремя: вскинув голову, Владислав заметил летящий в него сгусток сырой силы и отшатнулся. Бросил заклятье в ответ, но прежде чем успел понять, попал или нет, в спину ударил храмовик. И на этот щит уже не выдержал, всё-таки он не был рассчитан на мощь божественной магии. Огонь опалил кожу. А потом пришла боль. К счастью недолгая.

— НЕТ! — вскрик Светы был последним, что услышал Владислав перед тем, как потерять сознание.

Вероника

Вероника не успела понять, что произошло — всё вокруг затмила яркая зелёная вспышка. Когда девушка снова смогла видеть, её тюремщика на прежнем месте уже не было. Светы, впрочем, тоже. В выжженном магией помещении вообще, казалось, никого живого больше не было.

Если бы Вероника ещё была способна соображать, она бы удивилась тому, что сама осталась цела и практически невредима. Но соображать девушка была уже не способна: слишком много всего свалилось на неё в этот день, потому теперь она воспринимала всё как-то отстраненно, словно видела это в фильме или читала в книге.

Она видела, как садиться и осматривается каким-то полубезумным и едва ли что-то видящим взглядом её всё-таки живая подруга. Как кривит её губы ещё более безумная улыбка, становится отсутствующим взгляд. Как наклоняется над ней её учитель физики, непонятно откуда тут взявшийся, но такой же измученный и закопченный как и сама Света. Как он встряхивает девушку, пытаясь добиться от неё какой-то реакции, но добивается только всё более широкой пугающе странной улыбки, с насыщенной зеленью всегда таких синих глаз выглядящей по-настоящему жутко. Вероника видела, как шевеляться его губы, как он что-то колдует над ней, как все ярче разгораются зеленью его собственные глаза, как зеленеют, как бывало это у Светы, светлые волосы, как начинают светиться под кожей вены. Всё ярче и ярче. Настолько, что по сравнению с этим светом меркнут полыхающие алым аварийные огни.

Но и это кажется не предел. Вот уже сложно сказать, какого цвета свет. Вот он становится настолько ярок, что больно смотреть. Но у неё нет сил отвернуться или закрыть глаза и потому она смотрит. И потому видит и то, как сияющий от силы мерфит снова наклоняется к Свете, тоже неотрывно и отрешенно смотрящей на него, и то, как он целует русалку в лоб, и то как… словно распадается пеплом. Но тот не ложиться на Свету, а словно тает, исчезает прямо в воздухе.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…