Русская армия и флот в XIX веке
Шрифт:
Длительный срок постройки и очень высокие затраты создали мнение о нецелесообразности сооружения линейных кораблей столь большого тоннажа, поэтому Морской технический комитет рекомендовал строить скоростные океанские крейсера с достаточно большим радиусом действия. Главная мысль состояла в том, что Россия должна иметь флот способный совершать не только плавания к дальневосточным границам, но в случае нужды активно действовать в океане. В 1872 г. была утверждена программа строительства восьми крейсеров. Проект океанского крейсера с броневым поясом был разработан инженером Н. Е. Кутейниковым (под руководством А. А. Попова и И. С. Дмитриева). На основе принятого проекта на Балтийском заводе началось сооружение двух океанских полуброненосных корветов: «Генерал-адмирал» (1873 г.) и «Александр Невский» (1875 г.) [1591] .
1591
Корветами они числились до 1875 г., затем стали называться крейсерами, а с 1892 г. — крейсерами I класса. При спуске «Александра Невского» в 1874 г. присутствовал герцог Эдинбургский, в его честь корабль был переименован в «Герцог Эдинбургский».
Первый имел водоизмещение 4 604 т, броню — от 5 до 6 дюймов (15,2 см), вооружение — шесть 8-дм (203-мм) орудий в средней части корабля и
Вслед за этими судами к 1878 г. был построен крейсер «Минин» (инженеры Н. Самойлов и А. Гезехус), водоизмещение — 5 940 т, машины — 5 290 индикаторных сил, скорость — 14,5 узлов, вооружение — четыре 9-дм, двенадцать 6-дм, четыре 4-фн и 16 скорострельных 37 и 47-мм орудий [1592] .
Кроме броненосных крейсеров по программе 1872–1874 гг. строились также железные клипера (переименованные затем в крейсера II ранга). С 1875 по 1880 г. со стапелей Нового адмиралтейства и Галерного Островка было спущено восемь кораблей такого типа: «Крейсер», «Джигит», «Разбойник», «Стрелок», «Наездник», «Вестник», «Пластун», «Опричник». Их характеристика: водоизмещение — 1 334 т, вооружение — одно-три 6-дм (152-мм) орудия (на Крейсере» — 2), четыре 9-фн и семь-десять скорострельных 37 и 47-мм орудий. «Крейсер» и «Джигит» имели по одному носовому минному аппарату; машины мощностью от 1 500 до 1 653 индикаторных сил позволяли им развивать скорость от 11 до 13,5 узла [1593] . Для увеличения скорости суда сохраняли и парусное оснащение.
1592
С. П. Моисеев. Указ. соч. стр. 66–68. При постройке «Минина» было получено из Англии сообщение, что сооруженный по таким же чертежам фрегат «Captain» опрокинулся во время пробного плавания у берегов Исландии. Это обстоятельство вынудило прекратить достройку «Минина» по английским чертежам. В 1874 г. вице-адмирал Попов внес в проект ряд конструктивных изменений, что позволило достроить корабль и превратить его в океанский крейсер. В 1878 г. корабль совершил плавание в Средиземное море. Отмечая высокое качество корабля, Морское ведомство докладывало: «Проба его дала результаты, делающие честь как составителю новых чертежей корпуса фрегата, так и Балтийскому заводу, изготовившему его машину, наибольшую по силе в нашем флоте» («Отчет по Морскому ведомству за 1874–1878 гг.», стр. 32–33).
1593
С. П. Моисеев. Указ. соч., стр. 86–89.
Из этих судов Морское ведомство создало четыре крейсерских отряда (по одному корвету и по два клипера в каждом) для обслуживания дальневосточного театра. Один отряд должен был находиться на Дальнем Востоке, второй — возвращаться в Кронштадт, третий — идти на смену первому из Кронштадта, четвертый — готовиться в Кронштадте к очередному рейсу во Владивосток. Такой порядок плохо обеспечивал оборону тихоокеанского побережья, где со времен Крымской войны неоднократно возникали опасные ситуации в связи с агрессивной политикой Англии и США на Востоке. Тем не менее Морское ведомство почти до конца XIX в. не принимало необходимых мер для создания сильного Тихоокеанского флота, способного вести борьбу на море. Оно было убеждено, что существующая система обеспечивает безопасность Дальнего Востока. В докладе адмирала С. С. Лесовского об усилении Балтийского флота броненосными судами высказывалось беспокойство о неблагоприятном для России соотношении сил на Балтийском и Черном морях. В отношении же Тихого океана говорилось: «Япония быстро стремится занять первенствующее место в ряду морских держав Восточного океана. В настоящее время флот Японии представляют два броненосца, 13 винтовых, одно колесное и два парусных судна. Ни по постройке, ни по вооружение суда эти не представляют еще с нашей стороны необходимости иметь в Тихом океане броненосных крейсеров. С окончанием постройки фрегатов «Генерал-адмирал», «Герцог Эдинбургский», «Минин» и клиперов, предназначенных по указанию вашего высочества в состав наших отрядов дальнего плавания, мы будем иметь суда вполне пригодные для состязания с настоящим японским флотом» [1594] .
1594
ГБЛ, Отд. рукоп., ф. 169, карт. 42, д. 32, л. 7, 8.
К началу русско-турецкой войны 1877–1878 гг. в составе Балтийского флота было: 24 броненосных корабля (водоизмещение 73 103 т) 3 полуброненосных крейсера (водоизмещение 15 140 т) 20 судов деревянных железных и смешанных систем {водоизмещение 37 352 т). Общий тоннаж всех 47 судов — 125 595 т. На Черном же море состояло всего 2 броненосца береговой обороны водоизмещением 6 296 т, в то время как турецкий флот имел 14 броненосных кораблей различных классов [1595] .
1595
«Обзор деятельности Морского ведомства (1881–1894)». СПб., 1901, стр. 56.
Таким образом, за период между Крымской войной и русско-турецкой 1877–1878 гг. Морское ведомство претерпело эволюцию во взглядах. Первоначально оно все свое внимание сосредоточило на оборонительном винтовом флоте. Затратив с 1856 по 1864 г. на это более 54 млн. руб., оно убедилось в несостоятельности своей позиции. Поиски решения поставленной задачи неизбежно привели к мысли о необходимости сооружения мореходного флота, на что было затрачено в период с 1856 по 1876 г. всего 75,2 млн. руб. Ежегодные затраты (в млн. руб.) на сооружение винтового и броненосного флота составляли незначительные суммы [1596] :
1596
«Статистический временник Российской империи», серия II, вып. 15. СПб., 1912; «Статистика государственных финансов России в 1862–1879 гг.» СПб., 1886, стр. 296–297; Сметы Морского министерства за 1856–1861 гг.
| Год | Расходы |
|---|---|
| 1856 | 5 984,1 |
| 1857 | 5 458,0 |
| 1858 | 3 860,0 |
| 1859 | 6 345,0 |
| 1860 | 7 300,0 |
| 1861 | 7 033,3 |
| 1862 | 4 809,0 |
| 1863 | 3 990,2 |
| 1864 | 9 554,2 |
| 1865 | 8 160,0 |
| 1866 | 8 568,0 |
| 1867 | 6 530,4 |
| 1868 | 3 868,0 |
| 1869 | 3 054,7 |
| 1870 | 6 820,3 |
| 1871 | 7 408,4 |
| 1872 | 6 466,9 |
| 1873 | 7 519,0 |
| 1874 | 5 968,1 |
| 1875 | 7 554,1 |
| 1876 | 3 659,2 |
Подводя
итоги, руководству судостроением за первые двадцать пять лет после Крымской войны Морское ведомство указывало: «Теперь уже невозможно повторение того безвыходного положения, в которое поставило нас в начале 50-х годов введение винтового двигателя, никакое новое изобретение не может застать нас врасплох. По морскому и техническому образованию наш личный состав флота не уступает могущественнейшим флотам. Нет таких неожиданных открытий, которые не могли бы сделаться и не делались бы достоянием наших верфей и адмиралтейств и не получили у нас осуществления. В нашем флоте имеются суда, построенные у нас, которые могут состязаться с сильнейшими судами соответственных типов в заграничных флотах» [1597] .1597
«Всеподданнейший отчет по Морскому ведомству за первое двадцатипятилетие царствования Александра II». СПб., 1880, стр. 160.
После русско-турецкой войны 1877–1878 гг. вновь встал вопрос о продолжении строительства броненосного флота, способного обеспечить безопасность России на Балтике, в Черном и Белом морях и на Дальнем Востоке. К этому вопросу пришлось вернуться в связи с реальной угрозой войны с европейской коалицией в период деятельности Берлинского конгресса 1878 г. В это время на совещании высших чинов флота под председательством адмирала Г. И. Бутакова был разработан оперативный план развертывания сил Балтийского флота [1598] .
1598
ЦГАВМФ, ф. 807, д. 63, лл. 1-68.
Согласно этому плану, все башенные корабли и лодки должны быть сосредоточены у Кронштадта; легкие силы и часть фрегатов, составлявшие передовой отряд, — в Свеаборге; шхеры прикрывались береговыми укреплениями и двумя рядами минных заграждений. Но сил явно недоставало. Для усиления Балтийского флота были приобретены в США на заводе Крампа три железных парохода, которые срочно были переоборудованы в крейсера («Европа» — 3 169 т водоизмещения, «Азия» — 2 250 т, «Африка» — 2 775 т водоизмещения) и заказан четвертый («Забияка» — 1 236 т водоизмещения). Каждый крейсер имел на вооружении пять — три 6-дм (152-мм), четыре — шесть 9-дм и 6 скорострельных (37 и 47-мм) орудий. На вооружении «Азии» было шесть 9-дм и четыре 35-мм орудия. Кроме того, «Комитет по устройству добровольного флота» приобрел еще три парохода — «Москва», «Петербург» и «Россия», переделанных в крейсера. Переоборудование этих кораблей шло по проекту инженера Н. Е. Кутейникова [1599] .
1599
С. П. Моисеев. Указ. соч., стр. 72–73.
Осложнение международных отношений в связи со складыванием Тройственного союза поставило перед Морским ведомством новые задачи. В 1879–1880 гг. оно занялось разработкой плана строительства большого броненосного флота. По этой программе, принятой Особым совещанием в мае 1882 г., намечалось построить: для Балтийского моря — 16 броненосцев, 13 крейсеров, 11 канонерских лодок, 100 миноносцев и 3 транспорта для Черного моря — 8 броненосцев, 2 крейсера, 19 миноносцев и 2 транспорта; для Сибирской флотилии — 8 канонерских лёдок, 6 миноносцев и 2 транспорта [1600] .
1600
ЦГАВМФ, ф. 417, д. 43865. Журнал Особого совещания от 20 мая 1882 г. Перед совещанием вице-адмирал С. С. Лесовский представил Александру III докладную записку, в которой обосновывал необходимость отпуска средств на строительство флота для защиты Петербурга и всего балтийского побережья от германской угрозы. Он оспорил выводы комиссии Тотлебена об удовлетворительном состоянии обороны Балтики, указав, что хотя Балтийский флот формально имеет 24 броненосных корабля, но из них «большинство, конечно, таких, которые более не соответствуют современным требованиям». Фактически флот имеет всего 10 кораблей и батарей, несущих 135 орудий (8-12-дм) и обладающих боевой скоростью от 8 до 9 узлов. Он указал на опасное положение Черноморского флота. Двум береговым броненосцам (поповкам), вооруженным двумя 11-дм, двумя 12-дм орудиями, Турция может противопоставить 8 фрегатов и 7 корветов, вооруженных двумя 12-дм, двадцатью шестью 10-дм, сорока шестью 9-дм и семидесятью одним 7-дм орудиями. Наконец, он высказал свои соображения и по Тихоокеанскому флоту: «Япония, располагая 2-мя броненосцами, 13 винтовыми, 1 колесным и 2-мя парусными судами, не представляет пока еще угрозы… и не вызывает еще с нашей стороны необходимости иметь в Тихом океане современных броненосцев. Тем не менее нужно быть готовым и на данном театре к различным случайностям» (ГБЛ, Отд. рукоп., ф. 169, карт. 42, д. 32, лл. 6, 12).
Большой интерес представляет записка адмирала Бутакова, также представленная накануне совещания. Исходя из посылки, что Россия должна сохранять положение сильной морской державы, он считал, что основной задачей в данное время является «создание такого флота, который равнялся бы соединенным флотам Германии, Швеции и Дании в Балтийском, турецкому — в Черном, а на Дальнем Востоке — возникающим флотам Китая и Японии» (ЦГАВМФ, ф. 807, д. 98, лл. 25–26 об.).