Русская жена эмира

– Не беспокойся, милая, животные устали, пусть наберутся сил. Надо беречь лошадок:

без них мы пропадем.

Виктор пересел назад и обнял ее.

– Тебе тоже надо отдохнуть, - сказала она сонным голосом. – Поспи, теперь я буду

тебя охранять.

Стоило Виктору сомкнуть глаза, как мигом он провалился в сон, но перед этим успел

спросить:

– Где револьвер?

– В надежном месте, в корсете.

Спустя два часа, c первыми лучами солнца, они снова тронулись в путь все по той же

степной дороге. Ехали быстро. И опять коляску сильно трясло, а это могло отразиться на

состоянии Натальи.

– Как ты? Не больно твоему животику? – спросил Виктор, повернувшись к ней.

– Немного болит, но терпимо. Ты гони лошадей и не думай обо мне, - сказала Наталья

и, чтобы меньше трясло, сжалась к краю коляски.

– Наверно, тебе хочется пить и кушать? У меня у самого в горле пересохло. Жалею, что

перед дорогой не запаслись водой.

– Обо мне не думай, с божьей милостью я выдержу.

– Без воды все равно не обойтись, да и лошади не вынесут. Кто знает, встретятся ли нам

в пути колодцы.

Так они проехали около трех часов, пока вдали не заметили какой-то маленький

кишлак. Виктор обрадовался:

– Сейчас мы заедем в кишлак и попросим у них воды.

Лошади помчались быстрее в предвкушении воды и пищи.

И вот коляска остановилась возле одного двора, на окраине села. Дом был окружен

низеньким глиняным забором, без ворот. Николаев зашел вовнутрь. Под виноградником

на тахте сидела средних лет женщина и сбивала масло в деревянной посуде. Рядом

скучала дочка, лет десяти и тихо напевала песенку. На худеньком теле матери висело

давно выцветшее платье, а лоб повязан платком. И стоило Николаеву поздороваться с

ними на узбекском языке, как те застыли от страха, вытаращив глаза.

– Вы не бойтесь меня, я военный человек, служу у эмира. Я с женой ехал мимо вашего

кишлака, и у нас закончилась вода.

84

И женщина догадалась, что этот светлый чужеземец, по всей видимости, русский. Она

впервые видела христианина и больше всего ее изумила диковинная одежда чужака. А

девочке он вовсе казался посланником шайтана.

Николаев снова заговорил и попросил продать еще пять лепешек и немного сметаны.

Обещал щедро заплатить. Русский свободно владел местным языком, и женщина с

девочкой слегка успокоились. Но тут хозяйка опомнилась, ведь перед ней стоит чужой

мужчина и следует закрыть лицо. В один миг она набросила большой платок на голову и

отправила дочь на кухню.

Та вскоре вынесла стопку лепешек, а сверху - чашку сметаны. В другой руке был

бурдюк воды. Улыбаясь, Николаев был весьма благодарен и протянул девочке монету со

словами: «Вот вам золотой, надеюсь, хватит?» Ее мать согласно закивала головой, не

смея приблизиться к чужому мужчине.

Когда полковник вернулся к Наталье, то заметил забавную картину: местные детишки с

хитрыми глазками подкрадывались к коляске. Заглядывая вовнутрь, они быстро отбегали

назад. Об увиденном они рассказывали другим. Было понятно: эти дети никогда не

видели такой светлой женщины, да еще в немыслимом наряде, вся открытая. Наталья же

каждый раз приветливо улыбалась им. И когда она спросила на их языке: «А как зовут

эту красивую девочку?» - то та так поразилась, что застыла на месте и не могла

вспомнить своего имени.

Виктор протянул Наталье еду, а воду положил возле ее ног.

– Вот здорово! – обрадовалась она. – Теперь мы можем ехать без остановки несколько

дней.

– Я буду ехать тихо, а ты хорошенько покушай сметаны: в такую жару она быстро

киснет. Дальше будем питаться лишь хлебом.

Коляска снова тронулась, качаясь из стороны в сторону. Дети бежали за ней и громко

кричали чужестранке: «Тетя, тетя, скажите еще что-нибудь». И светлая женщина

высунула голову из коляски и махнула им рукой. Веселая детвора ответила тем же.

Затем Наталья принялась за еду, держа чашку на коленьях. Но даже при легкой тряске

макать кусочки хлеба в сметану было неудобно, и вскоре она капнула на синее платье два

жирных пятна. Наблюдая за ней, Виктор лишь посмеивался.

Время было за полдень, коляска катилась по степи, и полковник уже не гнал лошадей,

как прежде. Ему казалось, они отъехали достаточно далеко от Бухары и теперь не догнать

их.

– Нам бы добраться до Амударьи, а за нею - земли туркмен, - не раз вторил Виктор.

– Это далеко?

– Нам осталось немного. Главное, чтобы наши лошадки выдержали, ведь они сильно

утомились. Мне думается, теперь нас не догонят.

– Неужели мы спасены?!
– воскликнула Наталья, и глаза ее ожили, в них мелькнула

искра.

– Будем надеяться. Если предположить, что охрана обнаружила эмира через три-четыре

часа, то конникам не догнать нас. И еще не следует забывать, я пустил их по ложному

следу, сказав Соне, что мы двинемся в сторону Афганистана.

– Какой ты умный! Оказывается, и военные люди тоже могут хитрить.

– Без этого в нашем деле не обойтись. Как себя чувствуешь, милая, еще не пришло

время рожать?

85

– Пока рано, но иногда роды бывают преждевременными, от сильных переживаний. Я

всю дорогу молила господа, чтобы этого не случилось в пути и, кажется, он услышал

меня.

Дальше ехали молча.

И вот, когда Виктор опять обернулся к Наталье, попросив у нее воды, то его взгляд

застыл на дороге. След за ними неслись всадники. «Неужели это эмировские люди?
–

мелькнула мысль, и полковнику стало страшно. – Судя по одежде, красным штанам, это

они. Да и кто так может мчаться по степи? Только если в погоне за кем-то».

– Наталья, кажется, нас преследуют.