Русские флибустьеры
Шрифт:
Логично? Логично. Орлов все это понимал. И точно так же понимал, что люди, с которыми он ушел с банановых плантаций, не подчиняются законам логики. Как и он сам.
– Сколько у тебя патронов?
– спросил его Кирилл.
И капитан Орлов почувствовал себя так, словно его сбросили с белого коня мордой в грязь. Патроны~ Они кончатся рано или поздно. Новых никто не поднесет.
Он провел пальцем по патронташу, затем выгреб горсть патронов из кармана.
– Двадцать три винтовочных, шестнадцать для кольта.
–
К ним подошел Жигарев, на ходу перезаряжая револьвер - и где он успел его раздобыть?
– До темноты дожить не дадут, - сказал есаул.
– Я обрыв осмотрел, вроде ничего особенного. Спускаться надо сейчас, пока они там разбираются.
– Как спускаться?
– спросил Кирилл.
– Голая стенка. Сорвешься на камни, кости переломаешь.
– А мы потихонечку. Спустимся, выйдем на берег и - в атаку.
– А пушки? А пулеметы?
– Заладил одно и то же! Кинемся россыпью, попробуй в нас попади. Да тут бежать-то - один бросок!
Орлов спросил:
– Хотите пойти на абордаж?
– А нам больше ничего не остается, - ответил Кирилл.
– Но я предлагаю дождаться темноты. Прилив начнется, они все будут заняты. Стащить такую тушу с мели - нешуточное дело. Аврал. Все носятся. А тут - мы. Как снег на голову. Ну, Павел Григорьевич, что думаешь?
– Да я, как только этот пароход увидел, думаю об одном и том же. Как бы его захватить, - признался Орлов.
– Сам понимал, что это невозможно. Но из головы не уходило. А теперь, когда он тут, рядом~
– Вот-вот, - сказал есаул.
– Пока рядом. Пока к нему и лесенки приставлены, и на берегу стоит. Айн момент - и мы в дамках. А поднимется вода? Лесенки уберут, трапы подтянут. Как прикажете на борт сигать?
Кирилл показал рукой на другой край карьера:
– Вон там у них пулеметы. Нас могут накрыть, как только мы полезем вниз.
– Не достанут! А если кого и зацепят, такая, видать, его планида.
– Как у тебя, Прокофьич, все просто, - усмехнулся Кирилл.
– Да нет, - Жигарев помотал головой.
– У меня-то все как раз очень не просто. Горячку пороть не люблю. Но момент упускать нельзя. Потом всю жизнь корить себя буду. Клейтона упустил, Иуду-Лукашевича упустил. Если еще и пароход упущу - лучше бы мне и на свет не рождаться.
Их спор оборвали выстрелы.
– По цепи! В ноги, - послышался чей-то властный голос, - товсь, пли!
И мощный залп отозвался эхом от скалистых берегов бухты.
«Вот и все, - подумал Орлов.
– Вот и ответ на проявленное благородство. Вот тебе и союзнички. Цепью идут. Значит, их много. Гораздо больше, чем нас. И они это знают. Не надо было отпускать пленного».
Есаул скрипнул зубами:
– Доигрался пан Шпаковский! Нашел место для рыцарских забав! Эх, яти ж ежа косматого против шерсти волосатого!
Жигарев, матерясь, перебежал к своим. А Орлов с Кириллом остались на краю обрыва.
Глядя вниз, Орлов понимал, что по откосу невозможно спуститься без веревок. А веревок нет. Кроме того, внизу спустившихся неизбежно накроет пулеметный огонь. «Все там и останемся, - подумал он.
– А кто добежит до берега, получит свое от корабельных пушек. И так конец, и эдак конец. Что-то не хочется мне в плен к Лукашевичу. И под пулеметы лезть тоже неохота. Но придется выбирать».
– Хватит мечтать, -
сказал он.– Пойдем, постреляем, что ли. Душу отведу.
– Мне испанцы не враги, - сказал Кирилл.
– С чего бы мне в них стрелять?
Орлов удивился.
– А если они сейчас сюда ворвутся?
– Не ворвутся. Им это ни к чему. Они подойдут поближе, залягут и оттуда будут нас поливать. Огнем вторую цепь прикроют. Потом, может, и третья подойдет. И будут перестреливаться, пока у нас патроны не кончатся. Я им говорил, чтоб зря не стреляли. Но разве их удержишь? Такого натерпелись~ - Кирилл махнул рукой.
– Давай лучше прикинем, как Илюху спускать будем.
– Куда спускать?
– Пойдем, покажу.
– Ну, пойдем.
«Пойдем» означало, что они поползли вдоль края обрыва, невольно останавливаясь, когда пули били в землю где-то поблизости.
Там, где обрыв плавным выступом поворачивал к бухте, росли высокие мясистые лопухи. Кирилл, не вставая, помахал перед собой мачете, чтобы углубиться куда-то внутрь зарослей. Он оглянулся и поманил Орлова:
– Так и есть. Здесь ручеек.
– Ну и что? Хочешь набрать воды?
– Нет. Хочу, чтоб вода нам дорогу показала. Я еще в первый день, когда со шхуны берег осматривал, этот уголок приметил. По зелени тут должна быть вода. Но сток из бухты не виден - ни ручья, ни водопада.
– Кирилл говорил, взмахивая мачете, чтобы пробить себе тропу в густой зелени.
– Вот я и думаю: куда вода уходит? Только к морю, верно? Только вниз. Это же закон физики, Паша. Вода течет вниз~
Орлов пополз за ним, утопая локтями в грязи. Но вот Кирилл сказал: «Смотри», подвинулся в сторону, пропуская его вперед, - и перед ним неожиданно распахнулась бухта. Крейсер стоял так близко, что можно было разглядеть ряды заклепок на борту. Сверху было видно, что на палубе находились только двое, они неподвижно застыли у пулеметов. Работников на берегу уже не было. Зато на другой стороне корабля слышалась какая-то возня. Вот из-за кормы показалась шлюпка. Она медленно двинулась поперек бухты, направляясь к обугленным сваям причала.
– Неужто вельбот нашли?
– прошептал Орлов.
– Нет. Трос заводят. Или якорь. Будут лебедкой сдергивать. И как додумались?
– Там же Беренс~ Ну, и что ты мне хотел показать?
– Спуск. Направо посмотри.
Орлов выдвинулся еще немного вперед, так, что грудь его свесилась с обрыва. Повернул голову - и восхищенно выругался.
– Увидел наконец-то!
– засмеялся Кирилл.
Узкий, шага в три шириной, скальный выступ полого, ступенями, спускался прямо в воду. «По нему можно будет спустить носилки», - решил Орлов и глянул ниже. Там, где со скалы срывалась белая струя ручейка, зеленело довольно обширное пятно камышей.
– Думаешь, туда можно спрыгнуть?
– спросил он, хотя про себя уже решил, что можно.
– Ну, если испачкаться не боишься. А ничего другого все равно не найдем. Кто желает спускаться по ковровой дорожке, может оставаться.
– Ладно, спрыгнули, а дальше?
– А дальше Жигарев что-нибудь придумает.
Они поползли обратно и наткнулись на Холдена. Точнее, это он на них наткнулся, едва не наступив. Репортер шагал во весь рост, словно не замечая шелестящих в воздухе пуль.