Русские на Индигирке

Сказовали, что давно покойный Семен Киселев пошел в сентябре месяце пасти ладить, взял ножик и топор с хоесом. Идет и видит: спит человек на земле. Он понял, что это «худой чукча». Подполз к нему и заколол, после чего похоронил, а нож, которым заколол, закопал вместе с ним. Такая вера була. Когда Семен пришел домой, ни с кем три дня не баял. Люди думали, что он чево-то дошпелся — занемог или чево. Потом хороший стал.

Давно в Русском Устье на строительстве школы один якут работал, по прозвищу Мечеко. Хороший плотник бул. В сентябре, когда темные ночи начались, собаки лаяли несколько дней подряд. Оннежду Мечено пошел на веречью дерво на норило искать. Нашел хорошую ослядку и начал обтесывать. Вдруг на него созади человек кинулся, обхватил за горло и стал нежить. Мечеко сильный человек бул. Долго барахтались, наконец он сбросил с себя нападавшего на землю и стал топтать. Затем схватил топор и треснул по голове. Побежал к людям, рассказал. Пришли люди, видят: «худой чукча» лежит. Тут же его закопали. После этого Мечеко стал хворать и через год на Аллаихе умер.

* * *

Наши, помни-те ведь, как после войны у нас первый раз радиотелефон поставили. Все ходят с Чокурдахом по радио бают, ково надо вызывают. Дядя Проня ведь страсть шубутной человек бул. Ево старики Пронькой-крикуном кликали. Вот он и гуврит:

— Я, брат, тоже хочу с Митей побаять. Шибко давно стало вестей от него ниту. Пойдем, Петушок, побаем.

Собрался старик пошел «на переговоры». По дороге спрашивает у младшего сына:

— Чево, тятя, ты будешь кричать или я?

— Нет, лучше я крикну. То поклон-да забудешь сказать.

Пришли на радиостанцию, открыли дверь в сени. А в сенях стоял мотор. Дядя Проня, как увидел его, сразу к нему кинулся, схватился за радиатор да и стал кричать:

— Митя, Митя, здравствуй! Это я, тятя твой Мама поклон заказыват. Мы кабуть, мы кабуть. Едишку маленько добули. Зине поклон скажи, Зине поклон.

На крик выбежали радисты. Еле успокоили старика и объяснили, что переговоры надо вести из дома. Од вошел в избу, увидел аппаратуру, кинулся к столу, начал бегать да кричать:

— Митя, Митя, привет! Привет! Деньжонки пошли.

Тут уж его остановить не могли. Махнули рукой. Он бегал, бегал, кричал, кричал. Потом, винно, устал. Сел, выдернул ганзу, набил его табаком и обратился к сыну:

— Чево, тятя, хорошо ведь побаяли.

* * *

Первым нашим колхозным мотористом был Кенька Новгородов — шутник, любого рассмешит. Купили тогда у военных мотор Л-6, на шлюпку поставили. Де, Кенька день и ночь в моторе копается. Сначала-то он у него часто ломался. Приехали один раз в Брусово, а там тогда дядя Сеня Шкулев жил. Мотор опять заглох. Старик и спрашивает:

— Тятя, а он чево у тебя, мотор-от, часто ломаца? Винно, худой подсунули.

— Нет, дядя Сеня, сам-от мотор хороший. Свечки худые.

Старик ничего не сказал, молча ушел в амбар. Потом приходит и подает Кеньке в магазинной упаковке две стеариновые свечи:

— Тятя, возьми. Вот от зимы две свечечки осталися.

— ?!

Другой раз только отъехали от Табора, мотор опять заглох. Заводили-заводили — не заводится. А с ними один мужик бул, якут — уполномоченный из района. Такой высокомерный, все старался нами командовать. Тут он тоже стал выступать:

— Один мотор всем колхозом не можете наладить. Мне срочно надо быть в районе, у меня дела.

А Кенька отвечает:

— Что мы можем сделать, если компрессии нет.

— Как это нет компрессии, куда девалась? Почему не позаботились, когда из Русского Устья выезжали?

— Была маленько, да кончилась. Ты бы вместо того, чтобы на — нас рявкать, сходил бы лучше к полярникам, попросил бы у ребят полбанки компрессии. Ты начальник — тебе дадут.

Уполномоченный помолчал, потом взял банку и за полтора километра отправился на полярную станцию. Пришел к ним и с порога заявил:

— Ох, эти русскоустьинцы, очень бесхозяйственные люди, даже компрессии не имеют. Дайте, пожалуйста, хоть полбаночки…

* * *

Было это еще до войны. Повез дядя Проня нашу, учительницу на зимние каникулы в Чокурдах. Отъехали из Русского Устья рано утром. Вдруг, брат, временная пурга и упала, ну мольча гнев — перенню собаку не видно. Сразу заблудилися. Чево делать? Назад воротиться? Собаки противным ветром не пойдут, да и деревню не найти, можно в море уехать. Хорошо палаточка була. Учительницу-ту он положил на нарту, в одеяло завернул и палаткой накрыл. А самому места на нарте ниту. Сам-от сядет на снег, голову-ту под полатку просунет, положит учительнице на колени, полчаса подремлет, встанет, отряхнется от снега и начинает ходить вокруг нарты. Потом опять подремлет,

Учительница-та сказовала, что сначала старик молился:

— И, и, Исус Христос! И, и, матушка-Сендуха, но дай погибнуть православным христианам.

Потом стал петь то ли песни, то ли былины. Сутки прошли, пурга не перестает. Тогда он решил испытать последнее средство.

— Чево, мама станем делать? — обратился он к учительнице, — винно, придется раздеться.

— Что ты, дядя Проня, — испугалась учительница, — зачем раздеваться?

— У нас поверье есть, если человек в хорошую погоду родился и когда он совсем голым на улице покажется, пурга сразу подтихает. Только ты, мама, мою лопатишку держи, а то ветром унесет.

Старик быстро разделся, сунул одежду учительнице под палатку и несмотря на мороз, стал бегать вокруг нарты и кричать:

— Будь ясно, будь тихо! Будь такая погода, в какую я родился.

Прошло еще полдня. Пурга действительно утихла. Смотрят, в полверсте от них прямо по их пути Толстинская заимка. Маленько не доехали. Дядя Проня радовался как ребенок:

— Матушка-Стихея услышала нас, ништо она даст нам погибнуть. Мама, домой доедем-да, надо огонечек покормить, Миколаю Чудотворцу свечечку поставить.

Литература

Агафонов И. И. и др. Индигирская экспедиция. — Москва; Иркутск, 1933.

Александров В. А. Русское население Сибири, — М., 1964.

Алексеев Н. М. Охотничий промысел у «досельных» русских низовьев р. Индигирки // Сборник материалов по этнографии якутов. — Якутск, 1948.

Амундсен Р. Северо-восточный проход. Экспедиция «Мод» вдоль северного побережья Азии в 1918–1922 гг. — Л., 1936.

Бадигин К. С. По студеным морям. — М., 1956.

Бахрушин С. В. Исторические судьбы Якутии // Сборник «Якутия», — Л., 1927.

Башарин Г. П. Некоторые вопросы историографии вхождения Сибири в состав России. — Якутск, 1971.

Белов М. И. Русские мореходы в Ледовитом океане. — М., 1952.

Белов М. И. История открытия и освоения Северного морского пути, — Т. 1, — М., 1956.

Белов М. И. Подвиг Семена Дежнева, — М., 1973.

Беседа о «Слове о полку Игореве» академика Д. С. Лихачева и писателя В. Г. Распутина // Огонек, — 1986. — № 12.